– А ты кто вообще?
– Это Патрик Кензи. – Хелен прикурила сигарету – Тот самый, который нашел Аманду много лет назад.
Софи обхватила себя за плечи, на лбу у нее выступили бусинки пота.
– Хелен? – сказал я.
– Что?
– Я буду чувствовать себя гораздо лучше, если ты положишь свою сумку на диван и отойдешь подальше.
Он так и поступила, а затем вернулась обратно к Кенни.
– Давайте‑ка все пройдем в столовую.
Мы сели за карточным столом, Кенни закурил, а я пригляделся к Софи. Она беспрестанно водила языком по верхней губе – туда‑сюда, туда‑сюда. Глаза ее мелькали слева направо, справа налево, слева направо, словно на шарнирах. На улице было сорок два градуса по Фаренгейту, а с нее градом катил пот.
– Я думал, ты это дело бросишь, – сказал Кенни.
– Неправильно думал.
– Она тебе не заплатит.
– Кто?
– Беа.
– Или Аманда, – сказала Хелен. – Ей своих денег не видать еще год где‑то.
– Ну ладно, уговорили, бросаю это дело, – сказал я. – Но раз уж мы об этом заговорили… Где Аманда сейчас?
– В Калифорнии, у отца, – сказала Хелен.
– У нее отец в Калифорнии? – спросил я.
– Ну не аист же ее принес, – ответила Хелен. – У нее были и мать и отец.
– И как ее отца зовут?
– Будто ты сам не помнишь.
– Дело двадцать лет назад было, Хелен. Я не помню.
– Брюс Комбс.
– Но друзья зовут его Би‑Дидди?
– А?
– Не важно. И где Брюс живет?
– В Салинасе.
– И Аманда туда полетела?
– Ага.
– В какой аэропорт?
– Аэропорт Салинаса.
– В Салинасе нет пассажирского аэропорта. Она могла полететь или в Санта‑Круз, или в Монтерей.
– Ага.
– Так в который?
– В Санта‑Круз.
– Где тоже нет пассажирского аэропорта. Так что история твоя, Хелен, насквозь гнилая.
Кенни выдохнул облако дыма и посмотрел на часы.
– Ты куда‑то спешишь?
Он покачал головой.
Сидевшая за ним Софи беспрестанно ерзала на стуле и поглядывала на стену у меня за спиной. Я обернулся, увидел висевшие на стене часы. Затем заметил, что и Хелен поглядывает на них.
– Ты никуда не спешишь, – сказал я Кенни.
– Нет.
– Ты как раз здесь и должен быть, – сказал я.
– Ну вот, наконец‑то до тебя начало доходить.
– Прийти должны к тебе.
Он кивнул. В стеклянную раздвижную дверь постучали.
Я развернулся в кресле, а Кенни произнес:
– Пунктуальные, мать их так.
Стоявшие по ту сторону двери двое были не особенно высокими, но зато очень, очень коренастыми. Одеты они были в короткие черные кожаные пальто. У стоявшего слева оно было застегнуто, у другого – нет. Под пальто у обоих были водолазки – у левого белая, у его напарника – нежно‑голубая. Оба были бородатые – у стоявшего слева борода была черная, у стоявшего справа – светлая. Оба являлись обладателями густых волос, кустистых бровей и усов настолько пышных, что в них запросто можно было бы потерять средних размеров кошелек. Стоявший слева снова постучал, махнул рукой и широко улыбнулся. Затем попытался открыть дверь. Когда у него ничего не вышло, он склонил голову на плечо и вопросительно посмотрел на нас. Улыбка его начала тускнеть.
Хелен вскочила со своего места и отперла дверь.
Темноволосый потянул ее на себя. Решительно вошел внутрь, сжал лицо Хелен в ладонях, сказал:
– Мисс Хелен, как вы сегодня поживаете? – и поцеловал ее в лоб.
Он отпустил ее так резко, что Хелен пошатнулась и отступила на шаг назад. Войдя в комнату, он снова хлопнул в ладоши и одарил нас еще одной широченной улыбкой. Его напарник закрыл за собой дверь и прошел следом, на ходу прикуривая сигарету. Волосы у обоих были длинные и зачесанные на прямой пробор, в духе Сталлоне образца года этак 1981‑го, и еще до того, как они заговорили, я понял, что они уроженцы Восточной Европы. Кто именно – чехи, русские, грузины, украинцы или, я не знаю, словаки, – я бы сказать не мог, но акцент у них был такой же густой, как бороды.
– Как дела, друг? – спросил меня темноволосый.
– Неплохо.
– Неплохо! – Похоже, ответ пришелся ему по душе. – То есть хорошо, да?
– А у тебя? – спросил я.
Он радостно вскинул брови:
– У меня все отлично, братишка. Все в полном порядке.
Он сел на стул, с которого вскочила Хелен, и хлопнул меня по плечу.
– У тебя с ним дела? – Он ткнул пальцем в Кенни.
– Время от времени, – сказал я.
– Не стоит тебе с ним дела вести. Одни проблемы от него. Плохой он человек.
Кенни сказал:
– Нет.
Темноволосый энергично закивал:
– Можешь мне верить. Видишь, что он с этой девчонкой сделал? – Он указал на Софи, которая стояла прижавшись спиной к холодильнику и тряслась еще сильнее, чем прежде. – Она маленькая, а он ее на иглу посадил. Говно, а не человек.
– Верю, – сказал я.
Услышав это, он раскрыл глаза:
– Ты мне верь, да. Этот парень совсем сумасшедший ковбой. Не слушает, что ему говорят. Договоры нарушает.
Кенни сказал:
– Скажи Кириллу, что мы ищем.
ищете
– Я бы сказал, что она безутешна.
Осветившая его лицо улыбка была из тех, какими сияют кинозвезды на красной дорожке, – столько же тепла, столько же обаяния.
– Безутешна! – Он торжествующе оттопырил большие пальцы.