Когда мы пришли, там уже были официанты, которые расставляли столы и застилали их голубыми и розовыми скатертями, разрисованными нотами и тактовыми чертами, что очень подходило к музыкальной теме всего оформления зала. На каждом столе была корзинка сувениров, в которой кроме всего прочего находились расчески и зеркальца, на обратной стороне которых красовалась моя фотография. На самом видном месте комнаты был установлен помост, на котором вместе со мной будут сидеть папа, мама, бабушка Лаура и Бронсон, тетя Триша, тетя Ферн, дедушка Лонгчэмп, его жена Эдвина, Гейвин и несколько моих лучших друзей из школы. Джефферсон был в восторге оттого, что для него и его школьных друзей, в том числе и Ричарда с Мелани, будет отдельный столик.
Специально для этого праздника в танцевальном зале была устроена подсветка из красочных вращающихся шаров и мигающих огоньков. В нашем отеле был свой оркестр, и мама пообещала спеть с ним пару песен.
Все говорили, что это будет самый грандиозный праздник, когда-либо проводимый в отеле. Служащие отеля были или приглашены, или заняты работой на празднике, и они тоже, как и мы, были возбуждены и взволнованы.
Мы с Джефферсоном просто стояли в дверях, разглядывая все и всех. Все были так заняты, что никто нас не заметил. Вдруг мы услышали, как кто-то произнес: – Эта вечеринка обойдется в немалую сумму.
Мы повернулись и оказались лицом к лицу с близнецами Ричардом и Мелани, которые стояли так близко друг к другу, что, казалось, они срослись. Их одежда, как всегда, была похожей: на Мелани была темно-синяя юбка с белой блузкой в синий горошек, а Ричард был одет в темно-синие брюки и точно такую же рубашку. Тетя Бет тратила большую часть времени на поиски одинаковой одежды для близнецов. Она очень гордилась, что у нее близнецы, и никогда не упускала возможности выставить их напоказ. У них были одинаковые очки с толстыми стеклами и одинаковые проблемы со зрением.
У Ричарда и Мелани были светлые волосы соломенного цвета и ясные голубые глаза как у дяди Филипа. У обоих были одинаковые продолговатые лица с острыми носами и тонким ртом, как у тети Бет. Ричард был немного крупнее и на пару дюймов выше, зато у Мелани были более ровные зубы и уши – небольшие. Ричард больше всех походил на Катлеров: у него такие же широкие плечи и узкая талия, и голову он держал также надменно, при разговоре он гнусавил как тетя Бет. Мелани была более замкнутой и, думаю, более умной, несмотря на кажущееся превосходство Ричарда.
– Привет, – сказала я. – Все выглядит действительно как в сказке, правда?
– Правда, – холодно передразнил меня Ричард. Он повернулся к Джефферсону. – Папа сказал, что мы сядем за твой стол, поэтому, пожалуйста, не ставь нас и Кристи в неловкое положение: не брызгай слюной и не кидайся жвачкой.
– Джефферсон, сегодня ты не будешь делать ничего подобного, правда? – многозначительно спросила я.
– Не-а, – сказал он, еще глубже засовывая руки в карманы. – А сегодня днем мы с папой будем подстригать траву.
– Здорово, – произнес Ричард, усмехаясь. – Нет ничего лучшего, чем трястись на машине, изрыгающей выхлопной газ под лучами раскаленного солнца.
– А чем ты собираешься заняться? – спросил Джефферсон, не замечая сарказма. Меня всегда забавляло безразличие Джефферсона к гадостям, которые говорил Ричард. Он вел себя так, как будто у Ричарда была какая-то странная болезнь, и просто не обращал внимания на это.
– Мы шли в игровую комнату, – сказала Мелани. – Мы собирались поиграть с приглашенными детьми.
– Можно посмотреть? – спросил Джефферсон.
– Сомневаюсь, что ты будешь просто смотреть, – язвительно заметил Ричард. – Но…
– Идем с нами, – прервала его Мелани.
– Сомневаюсь, что ты будешь просто смотреть, – язвительно заметил Ричард. – Но…
– Идем с нами, – прервала его Мелани. – Не хочешь пойти с нами, Кристи? – спросила она.
– Нет, я хотела повидаться с мистером Насбаумом. Он просил зайти к нему.
– Кухня… тьфу, – скривился Ричард.
– Не стоит так презирать отель, Ричард, – строго заметила я. – Ты – Катлер.
– Он не сказал ничего плохого, – бросилась на защиту брата Мелани, как будто мои слова предназначались и ей.
– Нехорошо свысока относиться к служащим отеля и заставлять их чувствовать превосходство над ними.
– Мы – владельцы отеля, – напомнил мне Ричард.
– Но нам бы не было никакой пользы от того, если бы люди отказались у нас работать, – многозначительно сказала я. Они оба изумленно посмотрели на меня сквозь свои толстые линзы, которые так увеличивали их глаза, что делали их похожими на лягушек. Наконец Ричард пожал плечами.
– Идем, – сказал он Мелани.
– О! – спохватилась Мелани. – С днем рождения, Кристи!
– Да, – как попугай повторил Ричард. – С днем рождения!
Джефферсон последовал за ними, а я направилась на кухню. Мистер Насбаум просиял, увидев меня. Мама говорила, что он уже целую вечность служит в отеле и скорей всего скрывает свой настоящий возраст. Она считала, что ему где-то около восьмидесяти. На протяжении нескольких последних лет у него работал помощник, его племянник Леон. Это был долговязый темноволосый человек с сонными глазами цвета спелого ореха. Но, несмотря на сонный вид, Леон был великолепным поваром и практически единственным человеком, чье вмешательство в дела кухни мог вынести Насбаум.
– А, именинница, – сказал Насбаум. – Ну… смотри, – поманил он, и я подошла к одному из столов, на котором у него находилось бесчисленное количество подносов с приготовленной закуской. – Здесь будут три различных вида креветок, запеченных в специальном тесте, жареное мясо по-китайски, жареные цукини и ассорти из сыра с ветчиной и беконом. А вот это приготовил Леон, – показывая, добавил он. – Идем. – Он взял меня за руку и повел, чтобы показать мне прекрасную вырезку. – Я приготовил цыпленка в винном соусе для тех, кто не ест говядину. Смотри, что приготовил мой помощник, – он показал на маленькие булочки и хлебцы, которые имели форму музыкальных нот. – Ты еще не видела пирог, но это – сюрприз, – объявил мистер Насбаум.
– Все выглядит чудесно!
– А почему бы и нет. Ведь это все для прекрасной молодой леди, так ведь, Леон?
– О, да, да! – ответил тот, улыбнувшись.
– Мой племянник, – сказал мистер Насбаум, качая головой. – Это из-за него я никогда не смогу уйти на пенсию. – Он улыбнулся мне. – Но не волнуйся ни о чем. Только наслаждайся.
– Спасибо, мистер Насбаум, – сказала я.
Я вышла из кухни и направилась в вестибюль, но, когда я обогнула угол, я встретила дядю Филипа, который выходил из старой части отеля.
– Кристи! – закричал он. – Как чудесно – у меня есть шанс поздравить мою любимую племянницу лично. С днем рождения!
Он обнял меня, прижал к себе и мягко поцеловал в лоб, а затем, что удивило меня, поцеловал в щеку.
Дядя Филип был красивым, жизнерадостным человеком, всегда был элегантно одет в сшитые на заказ спортивные пиджаки и брюки с такими острыми стрелками, что, казалось, о них можно порезаться.