— Делай со мной все, что хочешь.
Ангус застонал, и она еще теснее прижалась к нему.
— Люби меня, — прошептала она. — Пожалуйста. Я так долго тебя ждала.
— И я, — прошептал он, целуя ее обнажившееся плечо, с которого соскользнула рубашка.
Одна рука погрузилась в ее мягкие ароматные волосы, а другая была под рубашкой, гладила чудную нежную кожу.
Эдилин целовала его лицо, и он стонал от наслаждения. Ее дыхание было таким теплым, таким сладким.
Он снова поцеловал ее в губы, а когда ее руки стали блуждать по его телу, у него перехватило дыхание.
— Люби меня, — повторила она. — А завтра мы поженимся и поедем в Виргинию.
— Мм, — все, что он мог сказать, когда губы ее скользнули ему под рубашку и легли на грудь.
Голова его была откинута, и он не мог мыслить ясно, но каким-то образом одно слово все-таки проникло в его мозг.
— Поженимся? — прошептал он.
— Да, поженимся.
Она снова начала целовать его шею.
— Нет, — сказал он, оттолкнул ее и снова застонал.
Эдилин в гостиной с чашкой чая в руке радовала глаз, но Эдилин с волосами, разметавшимися по постели, по обнаженным плечам, с полузакрытыми глазами, затуманенными страстью, была нестерпимо красива. Она была прекраснее, чем самая смелая мечта.
Но он не мог допустить, чтобы случилось то, что вот- вот должно было случиться. Он знал, что ее любовь не продлится долго. Как жить, когда ее любовь превратится в ненависть? Когда обожание сменится презрением? Он этого не вынесет. Нет, лучше исчезнуть, чтобы она осталась в его памяти такой, какой он видит ее сейчас.
— Я не могу, — сказал он. — Ты не для меня, и я не лишу тебя девственности.
И он спрыгнул с кровати и вылез в окно.
Он исчез так стремительно, что Эдилин не сразу поняла, что произошло. Лишь спустя несколько минут туман страсти рассеялся и она осознала, что мужчина, которого она любила, сбежал от нее. Она предложила ему не только свое тело, но и любовь, и жизнь. И он ее оставил! Он отверг ее, отказался от всего, что она ему предложила.
Но еще до того как Эдилин успела осмыслить произошедшее, дверь в ее спальню открылась и на пороге возникла Харриет в ночном чепце и в халате поверх ночной сорочки. В руках она держала свечу.
— Он ушел, — сказала Харриет, глядя на Эдилин.
Она лежала на кровати, и глаза ее все еще были подернуты дымкой желания, но постепенно выражение глаз менялось. Туман рассеивался, обнажая недоумение, боль и гнев.
— Он ушел, — повторила Харриет, поставив свечу на прикроватный столик, и поправила на Эдилин рубашку.
— Он бросил меня, — недоуменно прошептала Эдилин. — Я сказала, что люблю его, и он убежал.
— Я знаю, — сказала Харриет.
— Ты не знаешь, ты не можешь знать.
— Я знаю, — повторила Харриет. — Когда я была такой, как ты, я была влюблена в одного молодого человека, но после того, как он поговорил с моим отцом и выяснил, что у меня ничего нет, он бросил меня. Я знаю, что такое любить и потерять.
— Но у меня есть деньги, — в изумлении возразила Эдилин. — Он бросил меня, потому что… — Она подняла глаза на Харриет. — Я не знаю, почему он меня бросил. Я не знаю, почему он не любит меня так, как люблю его я.
И из глаз у нее потекли слезы.
Харриет раскрыла ей свои объятия. Эдилин прижалась к ней и заплакала навзрыд.
— Я люблю его, — твердила она. — Я люблю его, а он мне не поверил. Он думает, что я не знаю, а я знаю. Я его хорошо знаю.
Харриет никогда не сказала бы об этом Эдилин, но она слышала каждое слово из их с Ангусом разговора.
Она не могла заснуть и из своей комнаты на втором этаже дома услышала, что кто-то пытается пробраться в окно. Она встала и пошла к Эдилин, чтобы предупредить ее, но, услышав первые слова, все поняла. Это был мужчина с корабля. Харриет спрашивала о нем Эдилин, но она лишь отмахивалась и говорила, что это случайный попутчик. Однако Харриет было не так легко провести. Она знала, что Эдилин влюблена в этого молодого человека. И по мере того как Эдилин отвергала все новых ухажеров под тем предлогом, что ей с ними «скучно», Харриет все больше утверждалась в мысли о том, что Эдилин любит кого-то другого, и догадывалась, что этот другой — тот мужчина с корабля.
Харриет стояла под дверью спальни Эдилин и слушала. То, что она услышала, перенесло ее на много лет назад, в то далекое время, когда она была влюблена так же, как сейчас Эдилин. Разница состояла в том, что ее возлюбленный то и дело пытался затащить ее в постель, но Харриет сказала ему, что они должны подождать до свадьбы. Когда любимый сбежал после разговора с ее отцом, Харриет пожалела, что была такой недотрогой. Она пожалела, что не провела с ним ни одной ночи страсти, что он не сделал ей ребенка. Что с того, что ее отправили бы в Девон или даже в Корнуолл! Разве могла она знать тогда, что судьба дала ей лишь один шанс любить и быть любимой!
Когда Эдилин и ее молодой человек поладили, Харриет ушла, счастливая тем, что Эдилин, к которой она успела привязаться, нашла свою любовь.
Но буквально спустя несколько минут Харриет услышала шум, доносящийся с крыши. Выглянув в окно, Харриет увидела знакомый силуэт, исчезающий во мгле улицы, и поняла, что молодой человек с Эдилин не остался. Харриет потребовалось несколько минут, чтобы оправиться от удивления. И тогда она пошла к Эдилин, потому что знала, что та нуждается сейчас в утешении.
Харриет держала Эдилин в объятиях, словно дочь, которой у нее никогда не было, и Эдилин рыдала у нее на плече.
— Ну, будет тебе, — сказала Харриет. — Сейчас тебе в это трудно поверить, но со временем раны затянутся и боль пройдет.
— Нет, не пройдет. Я не понимаю. То мне кажется, что он меня любит, то оказывается, что он меня совсем не любит.
Харриет имела по этому поводу свое мнение. Она думала, что молодой человек любит Эдилин не меньше, чем она его, а возможно, и больше, но он принадлежит к редкой породе мужчин, у которых есть честь. Стоя под дверью, Харриет услышала достаточно, чтобы все понять и согласиться с молодым человеком. Да, Эдилин нравилось думать, что она такая же, как он, но она такой не была. Ее всю жизнь холили и лелеяли. Она представления не имела о том, что значит хотеть чего-то и знать, что ты никогда этого не получишь.
— Тсс, — ласково приговаривала Харриет, — я дам тебе немного шерри, и ты уснешь.
— Я не могу спать! — воскликнула Эдилин. — Я не хочу спать.
— Я знаю, — сказала Харриет, — но ты должна поспать. Утро вечера мудренее.
— Нет! Я никогда от этого не оправлюсь!
Харриет взяла Эдилин за руки и посмотрела ей в глаза.
— Нет, ты не оправишься от этого, но в жизни тебе еще не раз предстоит пережить такое, чего, кажется, и пережить нельзя. Такова жизнь. Только в раю мы получаем настоящий покой. А сейчас ложись, и я дам тебе немного шерри, а может, и много — целую бутылку. Ты меня понимаешь?
— Да, — всхлипнула Эдилин, опрокинувшись на подушки и с головой укрывшись одеялом.
Глава 15
— Прошу тебя, умоляю на коленях, заклинаю: перестань хандрить! — сказала Харриет утром третьего дня.
Эдилин сидела за столом, а перед ней стоял нетронутый завтрак.
— Я не хандрю, — возразила Эдилин, но, взглянув на Харриет, вздохнула: — Ладно, согласна, может, немного хандрю.