— Я не хандрю, — возразила Эдилин, но, взглянув на Харриет, вздохнула: — Ладно, согласна, может, немного хандрю. Но, честное слово, просто… мне немного грустно. Обидно, когда тебя отвергают.
— Он тебя не отвергал, — повторила Харриет, наверное, уже в сотый раз. Она заставила Эдилин пересказать ей слово в слово то, что между ними произошло, чтобы дать Эдилин возможность выговориться. — У него есть серьезные причины так поступать.
Но что бы ей ни говорили, Эдилин все равно страдала. Вот уже несколько дней подряд она снова и снова прокручивала в уме их ночное рандеву. Возможно, Ангус прав и она действительно просто избалованная девчонка. Возможно, она слишком легкомысленно вела себя с мужчинами. Она знала, что нравится им. Им нравится, как она выглядит, как она им улыбается, и, да, им нравилось то, что у нее есть приданое, которого хватит, чтобы вполне комфортно прожить всю жизнь, палец о палец не ударив.
— Уже двое, — прошептала она.
— О чем ты, дорогая?
— Двое мужчин. Я выбрала двоих мужчин, и они оба меня отвергли.
— Эдилин, никто тебя не отвергал, — сказала Харриет. — Если ты хочешь услышать историю о том, что такое быть отвергнутой, позволь, я расскажу тебе о своей жизни.
Эдилин взглянула на Харриет. Она просматривала утреннюю почту, внимательно изучая все многочисленные приглашения. Кто бы в Бостоне ни устраивал званый ужин, все спешили пригласить красивую мисс Эдилин Харкорт. Всю свою жизнь Харриет прожила в приживалках у родственников. Неужели и Эдилин грозит та же участь? Неужели и ей предстоит прожить жизнь в одиночестве, никому не нужной? Или придется смириться с тем, что рядом с ней окажется нелюбимый?
Эдилин встала из-за стола и поднялась наверх, в свою спальню. Двое мужчин, продолжала мысленно повторять она. Первым был Джеймс, который так цинично предал ее, и если бы не Ангус, то… Эдилин страшно было даже думать о том, что стало бы с ее жизнью, осуществи Джеймс свой дьявольский замысел. Ей пришлось бы вернуться к дяде и жить на его милости до конца дней. В конце концов, если мужчины, которых она любила, не желали брать ее в жены даже с таким богатым приданым, то кто бы ее захотел взять, если бы у нее вообще ничего не было?
Она взглянула на свою кровать, аккуратно заправленную, чистую и прохладную, вспоминая о том, как бросилась Ангусу на шею. Харриет рассказывала, как ее несостоявшийся жених делал все, чтобы заманить ее в постель, но она упорно ему отказывала.
Она вдруг бросилась к столу, на котором лежал маленький перочинный нож, и принялась кромсать им кровать. Она рвала простыни, одеяла, затем принялась за матрас. Она смахнула с туалетного столика все, что на нем было, затем перевернула его. Она пыталась перевернуть тяжелый комод, когда какой-то мужчина обхватил ее сзади за талию и поднял в воздух. Она ударила его и попыталась исцарапать, но он держал ее крепко.
Она, кажется, слышала голос Харриет, пробивавшийся сквозь другой звук, похожий на визг, затем кто-то поднес к ее губам чашку и велел пить. Эдилин пыталась вырваться, мотала головой, но чьи-то сильные пальцы разжали рот. Она стискивала зубы, но тот, кто разжимал ей рот, был сильнее, и жидкость попала в горло. Эдилин давилась и отплевывалась, но ей продолжали вливать что-то в рот. Кто-то держал ее за ноги, другой — за руки.
Через какое-то время у нее закружилась голова, гнев стал стихать, и вскоре она уснула.
Эдилин приходила в себя медленно. Она не сразу поняла, где находится. Когда она попыталась сесть, все тело заныло.
В тот же миг зажегся свет, и Харриет склонилась над ней.
— Как ты себя чувствуешь?
— Ужасно, — сказала Эдилин и огляделась. — Почему я в твоей комнате?
— Ты спишь уже двое суток, и мне проще присматривать за тобой, когда ты здесь.
Эдилин откинулась на подушки.
— Почему я столько спала?
— Я дала тебе снотворное.
— Ты?..
Эдилин резко выпрямилась, но тут же почувствовала себя так, словно к голове прихлынула вся кровь и голова вот-вот взорвется. Она со стоном опустилась на подушки.
— Что произошло?
— Что ты помнишь?
Эдилин повернула голову и посмотрела на Харриет стальным взглядом.
— Я требую, чтобы мне сказали правду. Что произошло?
Харриет опустилась на стул рядом с кроватью.
— Ты помнишь, как к тебе приходил Ангус?
Эдилин на мгновение задумалась, но тут же в мельчайших подробностях припомнила ту ночь, каждое слово, каждое прикосновение. И с наибольшей отчетливостью вспомнила, как умоляла его жениться на ней и увезти с собой. Но он ей отказал. С презрением отверг ее. Вышвырнул из своей жизни как никчемную вещь.
— Да, — сказала она наконец. — Я все это помню. Но почему я?.. — Она посмотрела на Харриет. — Я устроила разгром в своей спальне.
— Да, — подтвердила Харриет. — Ты искромсала свою кровать перочинным ножом, ты переломала всю мебель, за исключением комода, с которым не смогла справиться. Ты даже свои красивые платья искромсала.
— Они все равно были не мои. Кто меня сюда принес?
— Кадди.
Эдилин посмотрела на нее вопросительно.
— Катберт, слуга. Боюсь, мне придется его уволить. Он слишком уж рьяно прижимал тебя к матрасу. Похоже, ему понравилось это занятие.
— Не увольняй его. Наоборот, повысь жалованье, — велела Эдилин. — Приятно думать, что хоть кому-то из мужчин нравится ко мне прикасаться. Я догадываюсь, что ты дала мне опийную настойку. Твой брат был большим любителем раздавать это зелье.
Харриет некоторое время молча смотрела на Эдилин.
— Не будь жестокой.
— А как еще я должна себя чувствовать? Я должна радоваться тому, что избавилась от Ангуса? Я могла бы выйти за него замуж и всю оставшуюся жизнь доказывать ему, что я хоть чего-то да стою. Ты знаешь, что он мне сказал? Что ему следует жениться на женщине вроде Табиты.
— И кто такая Табита?
— Воровка. Одна из арестанток, что были с нами на корабле. Она рассказала Ангусу длинную историю о том, как ее несправедливо наказали за роман с хозяином дома, в котором она работала горничной. Она даже сказала, что родила от него мертвого ребенка. О! И из-за того, что у нее родился ребенок, ей якобы пришлось воровать. Если верить Табите, даже Пресвятая Дева не сравнится с ней в добродетелях. — Эдилин посмотрела на Харриет: — А знаешь, как все было на самом деле?
— Как? — озабоченно хмурясь, спросила Харриет.
Ей совсем не нравилось, что Эдилин снова злится.
— Маргарет рассказала мне, что Табита — одна из самых ловких в Лондоне карманных воровок.
— А кто такая Маргарет?
Эдилин небрежно взмахнула рукой:
— Еще одна арестантка. Она для меня кое-что шила. Маргарет рассказала мне, что Табита выросла на ферме, но убежала, потому что хотела попасть в город, и именно там она научилась обчищать карманы.
Эдилин сжала кулаки и потрясла руками.
— Но Ангус поверил каждому слову этой лживой воровки! Она скормила ему слезливую сказку, и он ее проглотил не моргнув глазом. Проглотил, словно глупый карась. А мне он никогда не верил. Я сказала ему, что у меня была трудная жизнь, а он сказал, что у меня всегда была перина из отцовских денег, на которую я могла мягко приземлиться.
Харриет сложила руки на коленях и опустила глаза. Она не хотела смотреть на Эдилин, потому что та могла увидеть по ее глазам, что она согласна с Ангусом.