Нора
Живопись (масло) «В синеву», Дж. Троутон – Келли Троутон
Полет на дельтаплане с инструктором – Общество дельтапланеристов, Сиэтл
Воскресный отдых в отеле «Хитман» на двоих – отель «Хитман»
Путевка на неделю в Аспен, Колорадо (шесть ночей) – мистер К. Грей
Плавание неделю на яхте «Сьюзи-Кью» (шесть ночей), отправление из Сент-Люсия – доктор и миссис Ларин
Путевка на неделю на озеро Адриана, Монтана (восемь ночей) – мистер и доктор Грей
Вот это да! Я гляжу на Кристиана.
– У тебя есть собственность в Аспене? – спрашиваю я. Аукцион уже начался, и мне приходится понижать голос до шепота.
Он кивает, удивленный и даже немного раздраженный моим интересом. Подносит палец к губам.
– У тебя повсюду есть собственность? – шепчу я.
Он опять кивает и предостерегающе трясет головой.
Все ликуют и аплодируют; один из лотов достиг аж двенадцати тысяч долларов.
– Я тебе потом расскажу, – спокойно говорит Кристиан. – Я хотел пойти с тобой, – добавляет он с легкой обидой.
Ну, а сам не пошел… Я хмурюсь и понимаю, что до сих пор недовольна. Несомненно, это отрицательный эффект шариков. Мое настроение портится еще
больше, когда я вижу миссис Робинсон в списке щедрых жертвователей.
Я оглядываюсь по сторонам, ищу ее, но нигде не вижу ее пышных волос. Конечно, Кристиан предупредил бы меня, что она тоже приглашена. Я сижу и
парюсь, аплодирую, когда надо, ведь каждый лот продается за баснословные деньги.
Путевка в Аспен, пожертвованная Кристианом, достигла цены в двадцать тысяч.
– Двадцать тысяч раз, двадцать тысяч два, – объявляет мастер церемоний.
Не знаю, что меня толкнуло, но внезапно я слышу собственный голос, перекрывающий шум аукциона:
– Двадцать четыре тысячи долларов!
Все маски за столом поворачиваются ко мне в немом удивлении, но самую сильную реакцию я ощущаю рядом со мной. Я слышу, как он резко задерживает
дыхание, как его гнев обрушивается на меня, словно морская волна.
– Двадцать четыре тысячи долларов, прелестная леди в серебряной маске. Раз… два… Продано!
Глава 7
Черт, неужели я действительно решилась на такое? Вероятно, подействовал алкоголь. Я выпила бокал шампанского плюс четыре бокала разного вина. Я
с опаской гляжу на аплодирующего Кристиана.
Господи, сейчас он разозлится, а ведь все было так хорошо! Мое подсознание наконец-то решило заявить о себе и надело на себя маску «Крик»
Эдварда Мунка.
Кристиан наклоняется ко мне с улыбкой, широкой и фальшивой. Целует меня в щеку, потом шепчет на ухо ледяным и сдержанным тоном:
– Не знаю, то ли мне благоговейно поклоняться, то ли хорошенько отшлепать и выбить из тебя дурь.
Ну а я знаю, чего хочу прямо сейчас. Я гляжу на него сквозь маску. Хочу прочесть, что в его глазах.
– Я бы выбрала второй вариант, – горячо шепчу я, когда аплодисменты затихают.
Он раскрывает губы и резко вдыхает воздух. Ах, эти точеные губы – как я хочу к ним припасть! Я мучительно хочу его. Он отвечает мне искренней,
сияющей улыбкой, и у меня перехватывает дыхание.
– Ты выбираешь страдание? Что ж, поглядим, как нам это организовать… – Он проводит пальцами по моей щеке.
Его прикосновение отзывается глубоко-глубоко внутри меня, там, где растекаются боль и истома. Я хочу наброситься на него прямо тут, немедленно,
но вместо этого мы сидим и смотрим, как торгуется очередной лот.
Я с трудом сижу на месте. Кристиан обнял меня за плечи, его большой палец ритмично гладит мою спину, посылая восхитительные мурашки вдоль
позвоночника.
Другой рукой он сжимает мою руку, подносит ее к губам, кладет к себе на колени.
Он делает это неторопливо, и я не понимаю его игры, пока не становится слишком поздно: он как бы невзначай кладет мою руку так, что я чувствую
его эрекцию. Я вздрагиваю, в панике обвожу взглядом сидящих за столом, но их внимание направлено на сцену. Слава богу, на мне маска…
Воспользовавшись этим, я ласкаю его, даю волю своим желаниям. Кристиан прикрывает мою руку своей, прячет мои смелые пальцы, а другой рукой
щекочет мне затылок. Его губы разжались, он прерывисто дышит, и это единственная реакция на мои наивные прикосновения. Но она значит для меня
так много. Он хочет меня. Спазм распространяется по моему животу. Положение становится невыносимым.
Неделя у озера Адриана в Монтане – финальный лот аукциона. Конечно, у мистера Грея и его супруги там есть дом; цена быстро растет, но я едва
слежу за ней. Я чувствую, как нечто растет под моими пальцами, и у меня кружится голова от осознания своей власти.
– Продано за сто десять тысяч долларов! – торжественно объявляет церемониймейстер.
Буря аплодисментов. Я с неохотой присоединяюсь, Кристиан тоже. Удовольствие испорчено.
Он поворачивает ко мне лицо и спрашивает одними губами:
– Готова?
Я киваю.
– Ана! – зовет Миа. – Пора!
Что?.. Нет… Не надо!..
– Что пора?
– Аукцион первого танца. Пойдем! – Она встает и протягивает мне руку.
Я растерянно гляжу на Кристиана; он злится на сестру, а я не знаю, плакать мне или смеяться; побеждает смех. Я подавляю лихорадочный приступ
смеха, какой иногда настигает школьницу на серьезном уроке. Наши планы опять смяты в лепешку гусеницами розового танка по имени Миа Грей.
Кристиан смотрит на меня, и на его губах возникает призрак улыбки.
– Первый танец со мной, да? И не на танцполе, – страстно шепчет он мне.
Я уже не смеюсь, предвкушение вновь разжигает внутри меня пламя страсти. О да!.. Моя внутренняя богиня выполняет превосходный тройной сальхов.
– Я буду ждать. – Я нежно и невинно целую его в губы. Оглянувшись по сторонам, вижу изумление на лицах присутствующих. Конечно, они никогда еще
не видели Кристиана с его избранницей.
Он широко улыбается. И выглядит… счастливым.
– Пойдем, Ана, – торопит Миа.
Держась за ее руку, я плетусь за ней на сцену, где уже стоят еще десять девушек. Со смутной тревогой вижу среди них Лили.
– Джентльмены, начинается самое интересное! – провозглашает церемониймейстер, перекрывая гул толпы. – Этой минуты вы все давно ждете! Двенадцать
прелестных леди согласились выставить на аукцион свой первый танец с тем, кто предложит самую большую ставку!
Ой, нет! Я краснею с головы до пят. Прежде я не понимала, что означает этот аукцион. Какое унижение!
– Деньги пойдут на хорошее дело, – шепчет мне Миа, почувствовав мой дискомфорт. – К тому же Кристиан победит всех. – Она улыбается. – Не могу
себе представить, чтобы он позволил кому-то перебить его ставку. Ведь он не отрывал от тебя глаз весь вечер.
Да, я сосредоточусь на благой цели, а Кристиан непременно всех победит. Ведь деньги для него не вопрос.
«Опять лишние траты на тебя!» – ворчит мое подсознание. Но ведь я не хочу танцевать ни с кем, кроме него, не хочу и не могу – и он тратит деньги
не на меня, а жертвует их на благотворительность. «Как и те двадцать четыре тысячи, которые он уже пожертвовал?» – напоминает мое подсознание.
Черт побери! Кажется, я уже примирилась с моей импульсивной выходкой. Почему я спорю сама с собой?
– Итак, джентльмены, призы вас ждут.