– Теперь снимем майку, – шепчу я и берусь за ее нижний край. Он помогает, поднимает руки и пятится назад, чтобы я быстрее стянула ее с него.
Оставшись без майки, он выпрямляется и пристально глядит на меня с высоты своего роста. Сейчас на нем только джинсы, которые так провокационно
сползли с его бедер. Из-под них выглядывает резинка трусов-боксеров.
Мой голодный взгляд поднимается по его плоскому животу к смазанным остаткам красной линии, потом к груди. Больше всего мне сейчас хочется
провести языком по растительности на его груди, наслаждаться вкусом этих упругих волос.
– Что теперь? – шепчет он. Его глаза пылают.
– Хочу поцеловать тебя вот сюда. – Я провожу пальцем поперек его живота.
Он судорожно втягивает воздух, раскрыв губы.
– Я не останавливаю тебя.
Я беру его за руку.
– Тогда ложись, – мурлычу я и веду его к кровати с балдахином. Он явно удивлен. Мне приходит в голову, что, вероятно, над ним никто не
доминировал после… нее. Нет, не надо заходить на ту территорию.
Откинув покрывало, он садится на край кровати и глядит на меня снизу вверх. Лицо серьезное, в глазах ожидание и настороженность. Я стою перед
ним и сбрасываю сначала джинсовую куртку, потом штаны.
Он трет кончики пальцев. Видно, что ему отчаянно хочется меня потрогать, но он перебарывает это желание. Набрав полную грудь воздуха, я храбро
берусь за майку, стаскиваю ее через голову и выпрямляюсь. Не отрывая от меня глаз, он сглатывает и восхищенно говорит:
– Ты настоящая Афродита.
Я беру в ладони его лицо и наклоняюсь, чтобы его поцеловать. Он издает низкий горловой стон.
Когда я накрываю его губы своими, он хватает меня за бедра. Не успев опомниться, я уже под ним, он раздвигает коленями мои ноги и вот уже лежит
между ними как в колыбели. Он страстно целует меня, терзает мои губы; наши языки ударяются друг о друга. Его рука ползет от моего бедра по
животу к груди, сжимает ее, мнет, восхитительно тянет за сосок.
Я издаю протяжный стон и невольно прижимаюсь пахом к нему, сладостно трусь о шов ширинки и его растущую в эрекции плоть. Он прерывает поцелуй и
глядит на меня сверху вниз с удивлением и восторгом, выдвигает вперед бедра и ударяется о мое лоно. «Да. Сюда, сюда…»
Я закрываю глаза и издаю стон. Он повторяет свой удар, но на этот раз я отвечаю ему ответным ударом и наслаждаюсь его стоном и восторженным
поцелуем. Он продолжает свою медленную, восхитительную пытку – ласкает меня, ласкает себя. И он прав: я забываю обо всем на свете. Все мои
тревоги стираются из памяти. Я живу только сейчас, в этот момент, рядом с Кристианом – кровь ликует в моих жилах, громко стучит в ушах, и этот
стук сливается с шумом нашего дыхания. Я запускаю пальцы в его буйную шевелюру, даю волю своему жадному языку, который теперь соперничает в
смелости с его языком. Я глажу ладонями по его рукам, по пояснице до пояса джинсов, засовываю бесстыдные, жадные руки в джинсы, побуждая его
повторять желанные движения вновь и вновь – чтобы забыть обо всем на свете, кроме нас двоих.
– Ана, ты так кастрируешь меня, – шепчет он внезапно, отодвигается от меня и быстро стягивает джинсы. Потом протягивает мне упаковку из фольги.
– Ты хочешь меня, детка, и я ужасно тебя хочу. Ты знаешь, что делать.
Нетерпеливо и ловко я вскрываю фольгу и надеваю на него презерватив. Кристиан блаженно улыбается, приоткрыв рот; в его глазах туман и обещание
плотских удовольствий. Наклонившись надо мной, он трется носом о мой нос, закрывает глаза и с замечательной медлительностью входит в меня.
Я хватаю его за руки и запрокидываю голову, наслаждаясь восхитительно полным ощущением его власти.
Наклонившись надо мной, он трется носом о мой нос, закрывает глаза и с замечательной медлительностью входит в меня.
Я хватаю его за руки и запрокидываю голову, наслаждаясь восхитительно полным ощущением его власти. Он тихонько прикусывает зубами мой
подбородок, выходит из меня и снова скользит внутрь – медленно, сладко и нежно. Его тело придавливает меня, локти и ладони лежат по сторонам
моей головы.
– Ты заставляешь меня забыть обо всем. Ты лучшее мое лекарство, – шепчет он, медленно двигаясь, смакуя каждый дюйм моего тела.
– Пожалуйста, Кристиан, быстрее, – молю я, желая большего и немедленно.
– Ну нет, детка. Мне так нужно. – Он сладко целует меня, нежно кусает за нижнюю губу и слушает мои тихие стоны.
Я опять запускаю пальцы в его волосы и вся отдаюсь его ритму. Мое тело медленно и верно взбирается все выше и выше на плато, затем резко и
стремительно падает вниз, и я вся пульсирую вокруг его плоти.
– Ох, Ана! – выдыхает он и извергается как вулкан. Мое имя звучит в его устах как благословение.
Его голова покоится на моем животе, руки обнимают меня. Мои пальцы теребят его непослушные волосы. Не знаю, как давно мы так лежим. Уже поздно,
я очень устала, но хочу насладиться безмятежным послевкусием акта любви с Кристианом Греем, потому что именно этим мы и занимались: нежно и
сладко любили друг друга.
За такое короткое время он прошел долгий путь. Я тоже. Осмыслить все разом не получается. За всеми проклятыми перипетиями я теряю из вида его
простую и честную тягу ко мне.
– Мне никогда не насытиться тобой. Не бросай меня, – шепчет он и целует меня в живот.
– Я никуда и не собираюсь, Кристиан. Ой, помнится, я тоже хотела поцеловать твой живот, – сонно бормочу я.
Он усмехается, обдав теплом мою кожу.
– Тебя ничто не останавливает, детка.
– Я слишком устала… Не в силах пошевелиться.
Кристиан со вздохом поднимает голову и устраивается рядом со мной, натягивает на нас одеяло. Кладет под голову локоть, лежит и смотрит на меня
теплым, любящим взглядом.
– Спи, малышка. – Он целует мои волосы, обнимает меня, и я уплываю в сон.
Когда я открываю глаза, свет наполняет комнату. Моя голова немного затуманена от недосыпа. Где я? Ах да, в отеле!..
– Привет, – нежно мурлычет Кристиан. Он лежит рядом со мной поверх одеяла, одетый. Долго ли? Он что, изучает меня? Внезапно я робею, мои щеки
краснеют под его упорным взглядом.
– Привет, – бормочу я, радуясь, что лежу ничком. – Давно ты смотришь на меня?
– Я могу часами смотреть на тебя спящую, Анастейша. Но сейчас в моем распоряжении всего пять минут. – Свои слова он прерывает нежным поцелуем. –
Скоро сюда приедет доктор Грин.
– Ой. – Я совсем забыла про неуместное вмешательство Кристиана.
– Ты выспалась? – заботливо интересуется он. – По-моему, должна была выспаться. Ты задавала такого храпака.
Да уж, шуточки!
– Я не храплю, – с возмущением заявляю я.
– Не храпишь, верно. – Он усмехается. На его шее все еще виднеется слабая красная линия.
– Ты принимал душ?
– Нет. Жду тебя.
– О-о… ладно… Который час?
– Начало одиннадцатого. Я не решился разбудить тебя раньше. Пожалел.
– А ты мне говорил, что вообще не знаешь жалости.
Он грустно улыбнулся, но не ответил.
– Тебя ждет завтрак – оладьи и бекон. Все, вставай, мне скучно тут одному.
Он звонко шлепает меня по заду, отчего я подпрыгиваю, и встает с кровати.
Хм-м… Вот как Кристиан понимает нежное обращение.