Она была Счастливая – именно так, с большой буквы С!
Такую фамилию – не правда ли, не самый плохой вариант? – дала своему найденному на придверном половичке ребенку тетя Стефания.
Она дала Габрысе фамилию. А еще – целый океан любви, ласки и заботы.
Габриэле очень повезло.
Эва перелистала вперед и с растущим интересом читала дальше:
«Чего ты меня дергаешь? Что ты хочешь от меня?!» – казалось, кричала каждая клеточка его тела.
Молочно-белая шкура лоснилась от пота – это было очень заметно в лучах солнечного света.
«Отойди! Прочь! Я тебя боюсь!»
Но человек не собирался отступать. Широко расставивший руки, с хищным выражением на лице, грозный, сильный, пугающий… Вообще-то этот конь мог его легко прикончить одним ударом мощного копыта, и дрессировщик об этом знал. А еще знал, что молодое животное в конце концов все равно покорится его воле…
– Ну-ну, конёчек, – шепнула Габриэла. – Я подожду.
«Соединение» – вот как назывался этот волшебный момент. Установка связи.
Конь прикрыл веки, отдаваясь ласке ее теплых рук. Шепча ему на ушко что-то успокаивающее, она взяла поводья и пошла по кругу, ведя его за собой. И животное по собственной воле шло за ней шаг за шагом – за ней, своей новой предводительницей.
– По-моему, ты нашла свой бестселлер!
Эва молча придвинула к себе клавиатуру:
Уважаемая пани!
Присланный Вами фрагмент очень нас заинтересовал. Пожалуйста, пришлите нам всю остальную повесть. И контакты автора! Нам обязательно нужно встретиться!
С уважением…
– У робкой девушки, которая боится выслать издателю свое произведение, – у нее закружится голова и она сядет на шею? Быть такого не может.
– Возможно, все так и есть, и автор – действительно робкая девушка-инвалид. А может быть, какая-нибудь маститая писательница нашла в своем портфеле повесть, которую написала сто лет назад и которую никто до сих пор не издавал и не хотел издавать? А еще может быть – кто-то из известных писателей на спор написал этот фрагмент и ждет теперь свою заслуженную бутылку шампанского, на которую и спорил, что выиграет конкурс. Не будь такой глупенькой и наивной, Эва.
Он взъерошил короткие, пушистые волосы девушки и вышел, чтобы, как всегда, заняться своими делами на бирже.
И Эва осталась наедине с дрессировщицей лошадей…
Она повторяла про себя эту фразу, с которой начиналась повесть Каролины.
Незнакомая ей Каролина одной этой фразой, такой близкой и понятной, покорила сердце Эвы. Писала девушка хорошо, перо у нее было легкое; повесть о девушке-калеке под названием «Книжка Каролины» с удовольствием и, что важнее всего, с нескрываемым и неподдельным интересом прочитали все девушки и женщины, которые работали в офисе Анджея. Впрочем, мужская часть офиса тоже не осталась в стороне.
– Но это жестоко!
– Зато действенно!
– Но моя методика тоже действенная! Посмотри на Бинго – он же ходит за мной, как собака! – она указала в сторону молодого жеребца, которого буквально пару часов назад уложила на спину на глазах потенциальных клиентов. И действительно: он смотрел на свою хозяйку глазами, полными преданности, и ни на шаг не отходил от нее.
– Да… Бинго… Конечно. Клиенты думают, что их обманывают: что Бинго специально готовили для этой демонстрации.
– Как всегда! – Габриэла спрятала лицо в ладони и все-таки дала волю слезам.
Почему, почему они считают, что сила и жестокость лучше ласки? Почему люди так любят ломать чью-то волю, почему им так важно чувствовать свою силу и власть, почему они предпочитают ударить, вместо того чтобы просто протянуть руку?.
.
Эх!
Девушка махнула рукой.
Слава богу, Марта ее хотя бы не уволила. Как и раньше, Габриэла могла чистить денники, скрести бока лошадям, вычесывать им гривы и хвосты, купать своих подопечных… а попутно – потихоньку дрессировать молодых кобылок и жеребцов. Приручать их. Хотя потом им все равно придется столкнуться с превосходящей силой и жестокостью человека…
А правда – почему? Почему человек нуждается в том, чтобы ломать, ранить и уничтожать? Ведь и ее саму ломали, ранили и… нет, не уничтожили, но только потому, что пану К. это не удалось. Вернее, удалось, но ненадолго. У нее хватило сил и времени, чтобы убежать, подать заявление о разводе, подать прошение о запрете ему приближаться к ней и… проиграть. Потому что, когда она наконец все это выдержала – когда после многочисленных расспросов ей пришлось смотреть во время заседания суда на пана К., отвечать на новые вопросы, вытаскивать на свет кошмарные подробности, о которых больше всего на свете ей хотелось забыть, и, наконец, после оглашения решения суда слышать шипение и угрозы бывшего – что он с ней сделает, как он ее порвет… и как она, подлая сука, еще пожалеет и что не будет отныне в ее жизни ни дня, ни минуты, когда она будет спать спокойно… – вот тогда Эва сдалась. Попала в больницу – раз, другой. Долгое время сидела на психотропных препаратах. И была терапия с такой милой пани психологом, которая и правда хотела бы помочь этой несчастной, замордованной девушке, но вся ее роль сводилась к тому, чтобы слушать. И все.
И только когда Эва сама все-таки встала на ноги, отряхнула с себя прах прошлого и решила жить вопреки всему – только тогда судьба протянула ей руку помощи. Нет, судьба не даровала ей половину совместно нажитого имущества, которая ей принадлежала по закону – на еще одно судебное разбирательство у Эвы сил не было. Судьба была гораздо менее щедрой, но Эве и нужно было в те мрачные дни для счастья совсем немного: маленькая однокомнатная квартирка, получение которой граничило с чудом, радовала ее так, будто ей достался дворец на Жолибоже. С этого – с обустройства собственного, пусть маленького, дома она начала строить свою новую жизнь. И когда обнаружила, что отныне у нее новая роль – одинокой тридцатидвухлетней женщины, она позволила себе снова начать мечтать.
«Твой дом там, где твоя любовь…»
Маленький белый дом ждал Эву в Урли. У реки Ливец.
Она вышла из трамвая, чуть-чуть поплутала по центральным улочкам и дворикам и наконец нашла нотариуса.
– Итак, – говорила она через минуту, – у меня есть задаток. Да, я видела дом. Да, я знаю, в каком он состоянии. И я хочу его купить. Да, банк одобрил мне ипотечный кредит… В течение двух недель я получу окончательный ответ. Да, я готова подписать договор о намерениях. Да, я понимаю, что если не внесу остальные деньги в срок, то сумма залога пропадает и договор может быть расторгнут… – на этом месте сердце у Эвы ухнуло вниз от ужаса, она даже думать не хотела о том, что банк может отказать ей в кредите и тогда она останется должницей Анджея и без дома.
На какое-то мгновение она вдруг утратила всякую уверенность в себе.
Но она хорошо знала, где эту уверенность снова найти.
В тот же самый день она уселась в электричку и через час вышла на сонной станции и остановилась под сделанной на стене вокзала местным мастером граффити надписью: «Урли-Сити».
Она пошла короткой дорогой, через по-вечернему тихий лес. С каждым глубоким вдохом к ней возвращалось ощущение, что она хорошо знает это место и принадлежит ему.
«Все будет хорошо», – шептал ей ветер.
«Все будет хорошо», – пели птицы.
«Все будет хорошо», – повторяла она в такт собственным шагам и ударам своего сердца.