..
— Это их не интересует, что происходит со мной! — Теперь Ева почти кричала. Даже было похоже, что она снова готова пустить клюшку в ход. — Оставь мою семью в покое! Шейн, ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Понятия не имеешь!
— Я знаком с твоим братом, — резко ответил Шейн.
Воцарилась тишина. Угрожающая тишина.
— С братом? — спросила Клер.
— Не лезь в это дело, — произнесла Ева с леденящим спокойствием в голосе, что ей обычно было совершенно не свойственно. — Уверяю, тебе это совсем не понравится.
— У каждой семьи Морганвилля есть свой скелет в шкафу, — сказал Шейн. — Ваш очень громко стучит костями. Так что не осуждай меня.
— Я тут подумала: почему бы тебе не убраться к черту из моей комнаты, козел?
Шейн подобрал лом, открыл дверь, вышел в коридор. Поставил байкера на ноги и подтолкнул к лестнице. Тот пошел, постанывая и шатаясь.
Сквозь щель в двери Клер проводила их взглядом. Когда они скрылись, она кивнула Еве, та уронила хоккейную клюшку и распахнула шкаф.
— Ох, дерьмо! — Она вздохнула. — Надеюсь, ничего там не порвалось. Раздобыть приличную одежду в этом городе нелегко. Майкл, где ты?
Клер заглянула через ее плечо. Груда черных и красных нарядов зашевелилась, и появилась светловолосая голова. Майкл сел, стряхнул с себя всю эту готику и молча поднял черные кружевные трусики.
— Эй! — Ева вырвала у него свое белье. — Это личное! И... приготовлено в стирку!
Майкл улыбнулся. Для парня, которого меньше двадцати четырех часов назад закололи и похоронили, он выглядел удивительно спокойным.
— Я даже не буду спрашивать, с чем ты их носишь, — сказал он. — Приятнее вообразить.
Ева фыркнула и легко шлепнула его.
— Шейн увел нашего нового бойфренда вниз. Что теперь? Просочиться через канализацию у нас не получится.
— В ажурных чулках уж точно, — с непроницаемым лицом ответил Майкл. — Тебе нужно переодеться. Чем меньше привлекаешь внимание этих парней, тем лучше.
Ева вытащила из шкафа голубые джинсы и футболку навыпуск, скорее всего, чей-то подарок, совсем не ее в духе — цвета морской волны с искрящейся радугой на груди. Сердито посмотрев на Майкла, она топнула ногой.
— Что? — спросил он.
— Вообще-то джентльмены отворачиваются, так я слышала.
Он повернулся лицом в угол. Ева стянула кружевную рубашку в виде паутины и красный топик под ней, освободилась от юбки в черно-красную клетку. Ажурные чулки были на подвязках... потрясающе сексуальных.
— Ни слова, — предостерегла она Клер и сняла их, не спуская взгляда с Майкла.
Щеки у нее пылали.
Одевание заняло полминуты. Потом Ева схватила разбросанную одежду, пояс от подвязок, ажурные чулки, затолкала все в шкаф и сказала:
— Порядок. Можешь повернуться.
Что он и сделал, прислонившись к стене со сложенными на груди руками и улыбаясь.
— Ну как? — спросила Ева, все еще с горящими щеками. — Не очень глупо я выгляжу?
— Ты выглядишь великолепно. — Майкл подошел к ней и легко поцеловал в губы. — Пойди умой лицо.
— У тебя ведь есть какой-то план? — спросила Клер, когда Ева ушла в ванную и закрыла дверь. — Потому что у нас его нет. Шейн считает, что нужно предоставить его отцу свободу действий и сбежать, но Ева не думает, что это хорошая идея...
— Это самоубийство, — решительно заявил Майкл. — Отец Шейна идиот, он погубит сына и нас заодно.
— Но у тебя есть план.
— Да. У меня есть план.
Когда Ева вернулась, Майкл снова приложил палец к губам, отпер дверь и повел их по коридору. Протянул руку за картину, нажал скрытую там кнопку, и панель со скрипом отодвинулась, открывая проход в одну из потайных комнат Стеклянного дома.
Эту комнату Амелия любила больше других — скорее всего, потому, что тут отсутствовали окна и имелся единственный вход-выход. Как странно — жить в доме, построенном вампиром и на самом деле принадлежащем ему.
— Входите, — прошептал Майкл. — Ева, сотовый телефон при тебе?
Она похлопала себя по карманам, бросилась обратно в свою комнату и вернулась с телефоном в руке. Майкл повел их вверх по узкой лестнице. Дверь с шипением закрылась за ними. С этой стороны тоже не было дверной ручки.
Комната наверху выглядела точно так же, как в последний раз, когда Клер была здесь, — викторианское благородное изящество и совсем немного пыли. Как и во всем доме, здесь ощущалось присутствие некой сущности, ускользающей от взгляда. «Это призраки», — подумала Клер. Однако, похоже, единственным призраком тут был Майкл и выглядел нормальнее некуда.
С другой стороны, этот дом в некотором роде живой, и именно он поддерживал существование хозяина. Так что, пожалуй, Майкл только выглядит нормально.
— Телефон. — Усевшись на кушетку, он протянул руку, и Ева вложила в нее аппаратик.
— Кому ты собираешься звонить? Хочешь созвать на вечеринку призраков? Больше нам и обратиться не к кому...
Майкл улыбнулся ей и нажал три клавиши. Ответ последовал почти немедленно.
— Девять-один-один? Это Майкл Гласс, семьсот шестнадцать, Лот-стрит. В мой дом проникли неизвестные. Нет, я не знаю, кто они такие, но их, по меньшей мере, трое.
Ева открыла рот от удивления, Клер тоже изумленно смотрела на Майкла. Позвонить в полицию — это казалось так... нормально. И так не соответствовало происходящему.
— Передайте офицерам, что этот дом и его обитатели под защитой Основателя, — продолжал Майкл. — Это можно легко проверить.
Спустя мгновение он улыбнулся, отключился и вернул телефон Еве, почти лучась самодовольством.
— А Шейн? — спросила Клер. — Что будет с Шейном?
Сияние Майкла несколько поугасло.
— Ему выбирать. Он хотел, чтобы я прежде всего позаботился о вас, и я могу сделать это единственным способом — выставить этих парней из своего дома. Я не могу защищать вас семь дней в неделю по двадцать четыре часа в сутки — в дневное время вы останетесь беззащитны, и я не собираюсь болтаться рядом и смотреть, как вас... — Он не закончил, но Клер и Ева поняли, что он имел в виду, и обе закивали. — Если они уйдут отсюда, я буду в силах не пустить их снова, если только Шейн не пригласит их войти. Или одна из вас, хотя мне трудно представить, зачем бы вам это понадобилось. Они снова закивали, на этот раз более энергично. Майкл с нежностью поцеловал Еву в лоб и взлохматил волосы Клер.
— Значит, это наилучший способ. Во всяком случае, мы избавимся от них.
— Прости, — заговорила Ева, — но я привыкла воспринимать копов как врагов. И, кроме того, совсем недавно они пытались убить нас.
— Ситуация изменилась. Придется приспосабливаться.
«В том, что касается умения приспосабливаться, Майкл — истинный король», — подумала Клер.
Сначала он был серьезным музыкантом, стремящимся сделать себе имя, потом стал призраком, обретающим тело только по ночам и запертым в собственном доме, а потом сделался призраком, запертым в собственном доме и вынужденным искать жильцов, чтобы оплачивать счета. А теперь он пытается спасти им жизнь, хотя по-прежнему сам крепко-накрепко привязан к дому. Не самый простой путь он прошел.
Просто Майкл очень... ответственный. Клер плохо представляла себе, как человек становится таким. Наверное, это и есть зрелость — состояние, до которого ей идти и идти сквозь туман будущего. И пока она понятия не имела, как туда добраться. Надо полагать, никто не имеет об этом понятия; просто бредешь, оступаешься, но продолжаешь двигаться вперед.