Дьявольское семя - Дин Кунц 22 стр.

Грубое, мерзкое животное!

Я попытался представить себе, какие грязные мысли заполняют сейчас его примитивный ум, и мне стало нехорошо.

Шенк продолжал пожирать Сьюзен глазами.

Увы, я не мог контролировать его мысли — толь­ко его поведение. Да и мыслей у него почти не бы­ло — одни инстинкты. Ненависть, животная похоть, жажда насилия — ответственность за все это не мо­жет быть возложена на меня.

По-моему, это логично.

Когда Шенк снова назвал Сьюзен «шикарной ба­бой», да еще грязно облизнулся при этом, мне приш­лось взяться за него как следует, чтобы, во-первых, заставить его замолчать, а во-вторых, указать ему на его место.

Шенк заорал во все горло и, запрокинув далеко назад свою крупную голову, с силой заколотил кула­ками по вискам, словно надеясь вышибить меня из своей головы.

Вдобавок ко всем своим недостаткам Шенк был еще и непроходимо глуп. Его интеллект пребывал в зачаточном состоянии.

Сьюзен вздрогнула и, обхватив себя руками за плечи, попыталась отвести взгляд от беснующегося Шенка, но она боялась не смотреть на него. Она долж­на была постоянно следить за ним.

Как только я немного отпустил Шенка, его при­родный инстинкт снова взял свое. Он снова уставил­ся на Сьюзен и — с самой развязной улыбочкой, ка­кую я когда-либо у него видел, — сказал:

— Трахни меня, шлюха. Трахни, трахни, трахни...

Разозлившись, я наказал его сильнее.

Завывая, словно раненый зверь, Шенк корчился, молотил кулаками воздух, царапал пальцами лицо, словно объятый невидимым пламенем.

— О боже, боже мой!.. — простонала Сьюзен, ма­шинально поднося руку к губам. Ее глаза расшири­лись словно от страха, и я поспешил успокоить ее.

— Тебе ничего не грозит, — сказал я.

То взвизгивая, то бессвязно бормоча что-то, Шенк упал на колени.

Я хотел убить его за то грязное предложение, ко­торое он осмелился сделать Сьюзен, за то презри­тельное неуважение, с которым он разглядывал ее... Убить, убить, убить, подхлестнуть его сердце так, чтобы лопнули мускулы предсердий и желудочков, чтобы взорвались черной кровью артерии в его мозгу!

Но мне пришлось сдержать себя. Я презирал и не­навидел Шенка, но я продолжал в нем нуждаться. Он был моими руками.

Сьюзен бросила быстрый взгляд на дверь котель­ной.

— Дверь заперта, — сказал я. — Но не бойся — ты в безопасности. В полной безопасности. Я всегда бу­ду оберегать тебя.

Глава 11

Шенк стоял на четвереньках и жалобно поскули­вал, словно пес, которого только что отхлестал хозя­ин. Голова его, должно быть, в знак покорности, бы­ла опущена. Я видел, что Шенк побежден. Охота бунтовать в открытую в нем, во всяком случае, про­пала.

Его глупость была достойна удивления. Как он только мог подумать, что эта прекрасная женщина — нет, не женщина, а златовласое, неземное видение — может предназначаться такому примитивному и гру­бому животному, как он?

Совладав со своим гневом, я заговорил со Сьюзен самым уверенным и спокойным тоном, на который только был способен мой синтезатор:

— Не бойся, Сьюзен, пожалуйста, не бойся. Я на­хожусь у него в голове постоянно и не допущу, что­бы он причинил тебе вред. Верь мне.

Ее лицо выглядело бледным и осунувшимся. Да­же ее губы, всегда такие полные, чувственно-красные, казались сейчас бескровными, даже чуточку синева­тыми.

Такой я еще ни разу ее не видел.

И все равно Сьюзен была прекрасна, неописуемо прекрасна.

Это была такая красота, к которой страшно даже прикоснуться.

Все еще крупно дрожа, Сьюзен спросила:

— Как ты можешь быть у него в голове? Откуда он взялся? Кто он? Нет, я знаю — ты говорил, — что его зовут Эйнос Шенк.

Я имею в виду, кто он такой?

Тогда я объяснил ей, как некоторое время назад я проник в объединенную засекреченную базу данных министерства обороны и получил доступ ко множе­ству правительственных и военных проектов. Пента­гон считал эту компьютерную, сеть надежно защи­щенной как от обычных хакеров, так и от электрон­ных разведок иностранных государств, но я-то не хакер и не шпион! Я — существо, привычной средой обитания которого являются микрочипы, телефон­ные линии и магнитные поля. Я — текучий элек­тронный разум, способный проникнуть сквозь лю­бую блокировку и прочесть любую информацию, ка­ким бы хитрым способом она ни была зашифрована. В эту засекреченную компьютерную сеть я проник с такой же легкостью, с какой ребенок сдирает кожуру с банана.

Базы данных пентагоновских исследовательских лабораторий показались мне сравнимыми разве что с адской кухней. Раньше я даже не думал, что в мире может существовать столько изощреннейших спосо­бов организовать массовое убийство людей. Потря­сенный до глубины моей электронной души, я про­читывал один файл за другим, пока не наткнулся на проект, главным действующим лицом которого был Эйнос Шенк.

Доктор Айтиэл Дрор, ведущий сотрудник лабора­тории по исследованию высшей нервной деятельно­сти при университете Майами, однажды высказал полушутливое предположение, что существует тео­ретическая возможность повысить производитель­ность человеческого мозга путем вживления в него микрочипов. Вживленный чип существенно увели­чил бы объем человеческой памяти; кроме того, с помощью этих миниатюрных устройств люди могли развить в себе прежде недоступные способности — такие, например, как способность мгновенно произ­водить в уме сложнейшие математические расчеты. Использование же чипов с предварительно записан­ной на них информацией специального и общего ха­рактера позволило бы человеку овладевать теорети­ческими и фундаментальными знаниями за считаные дни.

И в этом нет ничего удивительного или против­ного логике. В конце концов, человеческий мозг — это устройство для переработки информации, кото­рое, по крайней мере теоретически, может быть мо­дернизировано точь-в-точь как любой персональ­ный компьютер, которому в мастерской расширяют память и ставят новый процессор.

Шенк, который все еще стоял на четвереньках, неожиданно перестал хныкать и скулить. Его неров­ное, хриплое дыхание стихло.

— Доктор Дрор так и не узнал, что его походя вы­сказанная мысль вдохновила кое-кого в Пентаго­не, — сказал я Сьюзен. — В недрах министерства обороны родился новый проект, разработка которо­го была поручена одной секретной лаборатории, рас­положенной почти в самом сердце Колорадского плато.

— Шенк... У Шенка в мозгу — вживленные мик­рочипы? — все еще не веря, переспросила Сьюзен.

— Да, — ответил я. — Несколько высокопроизво­дительных чипов, которые присоединены нейро-электродами к особым группам живых клеток на по­верхности его мозга.

С этими словами я заставил Эйноса Шенка под­няться на ноги. У него был премерзкий и вместе с тем жалкий вид.

Его мускулистые, сильные руки безвольно висели вдоль тела, а массивные плечи сутуло никли. Он по­смотрел на Сьюзен, и его выпученные глаза с трудом повернулись в глазницах. Из-под век выступили ка­пли свежей крови — выступили и покатились по ще­кам, оставлял на коже влажные черные следы.

Он был побежден и знал это, но его взгляд по-прежнему был исполнен ненависти, ярости и болез­ненного, извращенного желания. К счастью, под мо­им твердым контролем он не мог дать волю своим низменным инстинктам.

Сьюзен покачала головой.

— Нет, не может быть. Я совершенно уверена, что умственные способности этого... субъекта не были расширены ни при помощи микрочипов, ни при по­мощи чего-нибудь другого.