- Вот уж действительно сюрприз, - сказал он. - Проходи, садись.
Бар ничем не отличался от бара в любой другой гостинице. Он был тускло освещен и заполнен множеством небольших столиков. На каждом столике стояло блюдечко с орешками, а вдоль стен тянулись кожаные кресла-скамьи. На официантах были белые пиджаки и темно-бордовые брюки. Конрад повел ее к столику, стоявшему в углу, и они сели лицом друг к другу. Официант уже стоял рядом.
- Что ты будешь пить? - спросил Конрад.
- Можно мне мартини?
- Разумеется. С водкой?
- Нет, с джином, пожалуйста.
- Один мартини с джином, - сказал он официанту. - Нет, лучше два. Ты, наверное, помнишь, Анна, я не очень-то люблю выпивать, но, думаю, сегодня для этого есть повод.
Официант удалился. Конрад откинулся в кресле и внимательно посмотрел на нее.
- Ты очень хорошо выглядишь, - заметил он.
- И ты очень хорошо выглядишь, Конрад, - сказала она ему.
И это было действительно так. Удивительно, как мало он постарел за двадцать пять лет. Все такой же стройный и красивый, как и тогда, - по правде, даже более красивый. Его черные волосы были по-прежнему черными, взгляд - ясным, и, в общем, он выглядел как мужчина, которому не дашь больше тридцати.
- Ты ведь старше меня, не так ли? - спросил он.
- Это что еще за вопрос? - рассмеялась она. - Да, Конрад, я ровно на год тебя старше. Мне сорок два.
- Я так и подумал.
Он по- прежнему изучал ее с предельным вниманием, взгляд его скользил по ее лицу, шее и плечам. Анна почувствовала, что краснеет.
- У тебя, наверное, просто замечательно идут дела? - спросила она. Ведь лучше тебя во всем городе нет врача?
Он наклонил голову набок, так что ухо едва не коснулось плеча. Эта его манера Анне всегда нравилась.
- Замечательно? - переспросил он. - В наше время у любого врача в большом городе дела могут идти замечательно - я имею в виду, в финансовом отношении. Но вот действительно ли я первоклассный специалист - это другое дело. Мне остается только надеяться и молиться, что это так.
Подали напитки, и Конрад поднял свой бокал и произнес:
- Добро пожаловать в Даллас, Анна. Я так рад, что ты мне позвонила. Приятно снова тебя увидеть.
- И мне приятно тебя увидеть, Конрад, - сказала она, и это была правда.
Он взглянул на ее бокал. Она сразу же сделала большой глоток, и бокал наполовину опустел.
- Ты предпочитаешь джин водке? - спросил он.
- Да, - ответила она.
- Тебе нужно изменить свой вкус.
- Почему?
- Джин вреден для женщин.
- Вот как?
- И даже очень.
- Наверняка он вреден и для мужчин, - сказала она.
- По правде говоря, нет. Для мужчин он не так вреден, как для женщин.
- А почему он вреден для женщин?
- Да просто так, - ответил он. - Просто они так устроены. Чем ты занимаешься, Анна? И что привело тебя в Даллас? Расскажи мне о себе.
- Почему джин вреден для женщин? - улыбаясь, спросила она.
Он улыбнулся ей в ответ и покачал головой, но не ответил.
- Говори же, - настаивала она.
- Нет, оставим это.
- Нехорошо недоговаривать, - сказала она. - Это нечестно.
Помолчав, он произнес:
- Что ж, если ты действительно хочешь знать, в джине содержится определенное количество масла, которое выжимают из ягод можжевельника. Это делается для того, чтобы придать напитку особый вкус.
- И что же это масло делает в организме?
- Много чего.
- Например?
- Нечто ужасное.
- Конрад, не смущайся. Я уже взрослый человек.
Это был все тот же Конрад, подумала она, все такой же застенчивый, щепетильный и скромный, как и раньше. Этим он ей и нравился.
- Если этот напиток и правда делает нечто ужасное в моем организме, сказала она, - то с твоей стороны нехорошо не говорить мне, что это такое.
Этим он ей и нравился.
- Если этот напиток и правда делает нечто ужасное в моем организме, сказала она, - то с твоей стороны нехорошо не говорить мне, что это такое.
Он слегка подергал мочку левого уха большим и указательным пальцами правой руки. Потом сказал:
- Видишь ли, все дело в том, Анна, что можжевеловое масло непосредственно воздействует на матку.
- Ну уж ты скажешь!
- Я не шучу.
- Чепуха, - сказала Анна. - Бабьи сказки.
- Боюсь, что это не так.
- Ты, наверное, имеешь в виду беременных женщин.
- Я имею в виду всех женщин, Анна.
Он перестал улыбаться и говорил вполне серьезно. Похоже, его тревожило ее здоровье.
- В какой области ты специализируешься? - спросила она. - В какой области медицины? Ты мне так и не сказал.
- Гинекология и акушерство.
- Ага!
- И давно ты пьешь джин? - спросил он.
- О, лет двадцать, - ответила Анна.
- Помногу?
- Ради Бога, Конрад, перестань беспокоиться о моем здоровье. Пожалуйста, я бы хотела еще один мартини.
- Разумеется.
Он подозвал официанта и сказал:
- Один мартини с водкой.
- Нет, - сказала Анна, - с джином.
Он вздохнул, покачал головой и произнес:
- Нынче не прислушиваются к советам своего врача.
- Ты не мой врач.
- Это так, - согласился он. - Но я твой друг.
- Поговорим лучше о твоей жене, - сказала Анна. - Она такая же красивая, как и раньше?
Он помолчал какое-то время, потом ответил:
- По правде говоря, мы разведены.
- Быть не может!
- Наш союз просуществовал целых два года. Но потребовалось много усилий, чтобы сохранить его даже на такое время.
Анну это почему-то глубоко потрясло.
- Но она же была такой прекрасной девушкой, - сказала она. - Что же произошло?
- Все произошло, все, что только может быть плохого.
- А как же ребенок?
- Она забрала его. Женщины всегда так делают.
В голосе его прозвучала горечь.
- Она увезла его к себе в Нью-Йорк… Он приезжает повидаться со мной раз в год, летом. Ему сейчас двадцать лет. Он учится в Принстоне.
- Хороший мальчик?
- Замечательный, - сказал Конрад. - Но я его почти совсем не знаю. Все это не очень-то весело.
- И ты так больше и не женился?
- Нет. Но хватит обо мне. Поговорим о тебе.
Он начал медленно и осторожно подталкивать ее к разговору о здоровье и о том, что ей пришлось пережить после смерти Эда. Она поймала себя на том, что без смущения говорит с ним обо всем.
- Но что же заставляет твоего врача думать, будто ты не совсем выздоровела? - спросил он. - Ты мне не кажешься человеком, который собирается покончить с собой.
- Я тоже думаю, что не способна на это. Хотя временами - не часто, имей в виду, а только иногда, когда я впадаю в депрессию, - у меня возникает чувство, что покончить счеты с жизнью было бы не так уж и сложно.
- Что с тобой в таких случаях происходит?
- Я направляюсь к ванной, где есть полочка.
- А что там у тебя?
- Ничего особенного. Обыкновенный прибор, который есть у всякой женщины, чтобы сбривать волосы на ногах.
- Понятно.
Конрад какое-то время внимательно всматривался в ее лицо, потом спросил:
- Именно такое у тебя было состояние, когда ты мне позвонила?
- Не совсем. Но я думала об Эде. А это всегда немного рискованно.
- Я рад, что ты позвонила.
- Я тоже рада, - сказала она.
Анна допивала второй бокал мартини. Конрад переменил тему и начал рассказывать о своей работе. Она смотрела на него и почти не слушала. Он был так чертовски красив, что нельзя было не смотреть на него.