Она взяла сигарету и протянула пачку Конраду.
- Нет, спасибо, - сказал он. - Я не курю.
Он взял со стола коробок и поднес ей огонек, потом задул спичку и спросил:
- Эти сигареты с ментолом?
- Да.
Она глубоко затянулась и медленно выпустила дым к потолку.
- А теперь расскажи о том, какой непоправимый вред они могут нанести всей моей половой системе, - сказала она.
Он рассмеялся и покачал головой.
- Тогда почему же ты спросил?
- Просто интересно было узнать, вот и все.
- Неправда. По твоему лицу вижу, что ты хотел мне сообщить, сколько заядлых курильщиков заболевает раком легких.
- Ментол не имеет никакого отношения к раку легких, Анна, - сказал он и, улыбнувшись, сделал маленький глоточек мартини из своего бокала, к которому до сих пор едва притронулся, после чего осторожно поставил бокал на стол.
- Ты мне так и не сказала, чем ты занимаешься, - продолжал он, - и зачем приехала в Даллас.
- Сначала расскажи мне о ментоле. Если он хотя бы наполовину столь же вреден, как и сок ягод можжевельника, то мне срочно нужно об этом узнать.
Он рассмеялся и покачал головой.
- Прошу тебя!
- Нет, мадам.
- Конрад, ну нельзя же начинать о чем-то говорить и недоговаривать. Это уже второй раз за последние пять минут.
- Не хочу показаться занудой, - сказал он.
- Это не занудство. Мне это очень интересно. Ну же, говори! Не смущайся.
Приятно было чувствовать себя немного навеселе после двух больших бокалов мартини и неторопливо беседовать с этим элегантным мужчиной, с этим тихим, спокойным, элегантным человеком. Наверное, он и не смущался. Скорее всего нет. Просто, будучи щепетильным, он был самим собой.
- Речь идет о чем-то страшном? - спросила она.
- Нет, этого не скажешь.
- Тогда выкладывай.
Он взял со стола пачку сигарет и повертел ее в руках.
- Дело вот в чем, - сказал он. - Ментол, который ты вдыхаешь, поглощается кровью. А это нехорошо, Анна, потому что он оказывает весьма определенное воздействие на центральную нервную систему. Впрочем, врачи его иногда прописывают.
- Знаю, - сказала она. - Он входит в состав капель для носа и в средства для ингаляции.
- Это далеко не основное его применение. Другие тебе известны?
- Его втирают в грудь при простуде.
- Можно и так делать, если хочешь, но это не помогает.
- Его добавляют в мазь и смазывают ею потрескавшиеся губы.
- Ты говоришь о камфаре.
- Действительно.
Он подождал, что она еще скажет.
- Лучше говори сам, - сказала она.
- То, что я скажу, тебя, наверное, немного удивит.
- Я к этому готова.
- Ментол, - сказал Конрад, - широко известный антиафродизиак.
- Что это значит?
- Он подавляет половое чувство.
- Конрад, ты выдумываешь.
- Клянусь, это правда.
- Кто его применяет?
- В наше время не очень многие. У него весьма сильный привкус. Селитра гораздо лучше.
- Да-да, насчет селитры я кое-что знаю.
- Что ты знаешь насчет селитры?
- Ее дают заключенным, - сказала Анна. - В ней смачивают кукурузные хлопья и дают их заключенным на завтрак, чтобы те вели себя тихо.
- Ее также добавляют в сигареты, - сказал Конрад.
- Ты хочешь сказать - в сигареты, которые дают заключенным?
- Я хочу сказать - во все сигареты.
- Чепуха.
- Ты так думаешь?
- Конечно.
- А почему?
- Это никому не понравится, - сказала она.
- Рак тоже никому не нравится.
- Это другое, Конрад. Откуда тебе известно, что селитру добавляют в сигареты?
- Ты никогда не задумывалась, - спросил он, - почему сигарета продолжает дымиться, когда ты кладешь ее в пепельницу? Табак сам по себе не горит.
Всякий, кто курит трубку, скажет тебе это.
- Чтобы сигарета дымилась, используют особые химикалии, - сказала она.
- Именно для этого и используют селитру.
- А разве селитра горит?
- Еще как. Когда-то она служила основным компонентом при производстве пороха. Ее также используют, когда делают фитили. Очень хорошие получаются фитили. Эта твоя сигарета - первоклассный медленно горящий фитиль, разве не так?
Анна посмотрела на свою сигарету. Хотя не прошло еще и пары минут, как она ее закурила, сигарета медленно догорала, и дым с ее кончика тонкими голубовато-серыми завитками поднимался кверху.
- Значит, в ней есть не только ментол, но и селитра? - спросила она.
- Именно так.
- И они вместе подавляют половое чувство?
- Да. Ты получаешь двойную дозу.
- Смешно это, Конрад. Доза чересчур маленькая, чтобы иметь хоть какое-то значение.
Он улыбнулся, но ничего на это не сказал.
- В сигарете всего этого так мало, что она и в таракане не убьет желания, - сказала она.
- Это тебе так кажется, Анна. Сколько сигарет ты выкуриваешь в день?
- Около тридцати.
- Что ж, - произнес он. - Наверное, это не мое дело.
Он помолчал, а потом добавил:
- Но лучше бы это было не так.
- А как?
- Чтобы это было мое дело.
- Конрад, ты о чем?
- Просто я хочу сказать, что, если бы ты однажды не решила вдруг бросить меня, ни с тобой, ни со мной не случилось бы того, что случилось. Мы были бы по-прежнему счастливо женаты.
Он вдруг как-то пристально посмотрел на нее.
- Бросила тебя?
- Для меня это было потрясением, Анна.
- О Боже, - сказала она, - да в этом возрасте все бросают друг друга, и что с того?
- Ну не знаю, - сказал Конрад.
- Ты ведь не дуешься на меня за это?
- Дуешься! - воскликнул он. - Боже мой, Анна! Это дети дуются, когда теряют игрушку! Я потерял жену!
Она молча уставилась на него.
- Скажи, - продолжал он, - ты, наверное, и не задумывалась, каково мне было тогда?
- Но, Конрад, мы ведь были так молоды.
- Я тогда был просто-напросто убит, Анна.
- Но как же…
- Что - как же?
- Если для тебя это имело такое значение, как же ты взял и спустя несколько месяцев женился на другой?
- Ты разве не знаешь, что женятся и разочаровавшись в любви, но на другой женщине? - спросил он.
Она кивнула, в смятении глядя на него.
- Я безумно любил тебя, Анна.
Она молчала.
- Извини, - сказал он. - Глупая получилась вспышка. Прошу тебя, прости меня.
Наступило долгое молчание.
Конрад откинулся в кресле, внимательно рассматривая ее. Она взяла из пачки еще одну сигарету и закурила. Потом задула спичку и бережно положила ее в пепельницу. Когда она снова подняла глаза, он по-прежнему внимательно смотрел на нее, хотя, как ей показалось, и несколько отстраненно.
- О чем ты думаешь? - спросила она.
Он не отвечал.
- Конрад, - сказала она, - ты все еще ненавидишь меня за то, что я сделала?
- Ненавижу?
- Да, ненавидишь меня. Мне почему-то кажется, что это так. Я даже уверена, что это так, хотя и прошло столько лет.
- Анна, - сказал он.
- Да, Конрад?
Он придвинул свое кресло ближе к столику и подался вперед.
- Тебе никогда не приходило в голову…
Он умолк.
Она ждала.
Неожиданно он сделался таким серьезным, что и она к нему потянулась.
- Что не приходило мне в голову? - спросила она.
- Что у тебя и у меня… у нас обоих… есть одно незаконченное дельце.
Она неотрывно глядела на него.
Он смотрел ей в лицо, при этом глаза его сверкали, точно две звезды.