– Ой, да. Он считает, это полезно для бизнеса. Кроме того, у него очень развито чувство гражданского долга. Можешь взять себе этот снимок, у нас таких целая куча.
– Спасибо. Ну а сама-то ты как, Сьюки? Не бросаешь попыток стать Мисс Популярность? Помню, ты в университетском городке всех агитировала тебя выбрать.
– Теперь она мне будет напоминать, какая я была идиотка. Да, я была простофиля. Попала в Южный методистский университет прямо из Сельмы. К тому же я не виновата. Помнишь Маму?
– О да, Ленора Само Великолепие. Как она?
Сьюки закатила глаза:
– К сожалению, прекрасно, до сих пор терроризирует всех соседей в радиусе ста миль. Короче, это она была виновата. Она говорила: или учись на одни пятерки, или стань популярной. Не можешь быть умной, будь игристой, как шампанское. И я фонтанировала, как ты помнишь.
Официантка подала кофе, а следом за ней к столу подошла женщина и обратилась к Дене:
– Простите, пожалуйста, нельзя ли взять у вас автограф? Я ваша большая поклонница.
Дена полезла в сумку в поисках ручки и бумаги, поскольку у женщины ничего с собой не было, а Сьюки радостно заговорила:
– Мы с Деной были соседками в общежитии «Каппа»,
– Ты уж будь со мной мила, Дена Нордстром, учитывая, сколько я из-за тебя натерпелась.
– Натерпелась из-за меня?
– Не так-то легко жить в одной комнате с самой красивой девушкой в университетском городке. Удивительно, что я не получила психологическую травму на всю жизнь.
Мне приходилось часами приводить свои волосы в божеский вид и накладывать на себя тонны косметики. А ты продерешь глаза – и пошла, и выглядишь лучше всех нас вместе взятых. Вспомни, ты всегда лопала от пуза, как лесоруб, а я морила себя голодом. Листик салата на обед – вот и все, что я могла себе позволить, чтобы из джинсов не выпирать, а у тебя до сих пор ни одного лишнего фунта. Да тебя убить мало – от имени всех женщин мира. – Сьюки расхохоталась: – Ой, Дена, а помнишь электромашинку, которую я купила перед выпускным вечером, она типа должна была уменьшить размеры всех моих прелестей? Я сидела привязанная к ней часами, в обморок падала от усталости и все равно в этом своем платье была похожа на мешок с грейпфрутами.
– Сьюки, ты была одной из самых привлекательных девчонок в университете, и ты прекрасно это знаешь.
– Ха! Да едва у кого-то из мальчишек возникал ко мне интерес, ты проходила мимо, и они мчались за тобой высунув язык, а про меня забывали напрочь. Эрла Пула я заполучила только благодаря тому, что он слеп как крот.
– Не говори глупостей. Эрл тебя обожал.
– Ага, а Уэйна Комера забыла? Когда он тебя увидел, он бросил меня, как горячую картошку, и помчался за тобой. Разбил мне сердце.
– Боже правый, Сьюки, да этот Уэйн никогда тебе не нравился. Он же был отвратный идиот!
– Сейчас-то я это понимаю. Кстати, раз уж об этом зашла речь, ты с кем-то встречаешься?
– Да. Вроде бы…
У Сьюки загорелись глаза:
– Я его знаю?
– Нет, вряд ли.
– Жалко. Я надеялась, у тебя умопомрачительный роман с какой-нибудь кинозвездой. Ну ты хотя бы влюблена?
– Слава богу, нет.
Сьюки удивилась:
– Ты что, не хочешь влюбиться?
– Ну, это мы проходили… Кошмар какой-то. Нет уж, хватит. Лучше пусть меня любят, чем я. Добейся меня – вот мой девиз.
– Слушай, Дена, а помнишь, как в колледже я по уши втрескалась в Тони Кертиса, а ты в этого писателя, как его… Теннеси Уильямса? У тебя над кроватью висела его фотография.
– Точно, господи, надо же… Как ты все помнишь? Я почти забыла.
– Да как я могла забыть! Ты же потащила меня к черту на рога, до самого Сант-Луиса, в штат Миссури, в паломничество, чтобы увидеть какую-то несчастную обувную фабрику, на которой он работал. Ты рыдала там, будто прикоснулась к святыне!
– Точно. Международная обувная компания…
– А потом мы на трамвае поехали к старой уродливой многоэтажке, где он когда-то жил.
– Господи, я все забыла.
У Сьюки был довольный вид.
– Ну вот, разве не приятно повспоминать прежние деньки? Теперь ты рада, что я приехала? А то ведь пыталась отвертеться. Теперь-то рада или нет?
– Да.
– Вечно мне приходится принуждать тебя к социальному общению. Если бы не я, ты никогда не вступила бы в «Каппа». Без меня ты и знать никого не желала, кроме этих экстравагантных актеров из театра, смахивающих на гомиков. Разве не правда?
– Правда, наверное.
– Помнишь, какая ты была застенчивая? А я тебя силком вытолкнула в свет. На самом деле ты сейчас звезда исключительно благодаря мне. По крайней мере, так я всем говорю, так что не вздумай озвучивать другую версию.
– Договорились.
– Я, конечно, шучу, но, Дена, разве ты не рада, что период увлечения претенциозным искусством и театром уже позади?
– Я увлекалась претенциозным искусством? Что-то не припомню такого.
– Не помнишь? А как ходила в тот дурацкий кинотеатр, где показывали разные странные фильмы?
– В «Лирик»?
– Да.