1. ЧАРЛЬЗ МАЛЛИСОН
Меня тогда еще на свете не было, но в то время мой двоюродный брат Гаун
был уже настолько большой, что мог всеувидеть,запомнитьирассказать
мне, когда я подрос и начал соображать. Или, вернее, не только Гаун, нои
дядя Гэвин, или, пожалуй, не только дядя Гэвин, ноиГаун.Ему,Гауну,
было тринадцать лет. Его дедприходилсябратоммоемудеду,актому
времени, когда дошло донас,мысниминезнали,кемдругдругу
доводимся. Поэтому он нас всех, кроме деда, звал "двоюродными" имывсе,
кроме деда, звали его "двоюродным", и все.
ОнижиливВашингтоне,гдеегоотецслужилвгосударственном
департаменте, а потом государственный департамент вдруг послал его отцав
Китай, или в Индию, или еще куда-то далеко-далеко нацелыхдвагода;и
мать его тоже поехала, а Гауна они отправили к нам, чтоб он унасжили
учился в джефферсонской школе, покуда они не вернутся. В то время "кнам"
- это значило к деду, маме, папе и дяде Гэвину. Я расскажу,чтозналоб
этом Гаун, до того, как я родился и подрос настолько, чтобы тожеобэтом
знать. А когда я говорю "мы" и "мы думали", то имею ввидуДжефферсони
то, что думали в Джефферсоне.
Сперва мы думали, что бак на водокачке-этотолькопамятникФлему
Сноупсу. Мы тогда еще ничего не понимали. И только потоммыпоняли,что
эта штука, которая виднеется надгородомДжефферсоном,штатМиссисипи,
вовсе не памятник, а след ноги.
Однажды летом Флем въехал в город по юго-восточнойдорогевфургоне,
запряженном парой мулов, везя с собой жену, ребенка и кое-что издомашней
утвари. А на другой день он уже стоял за стойкой в маленьком ресторанчике,
принадлежавшем В.К.Рэтлифу. Или, вернее, Рэтлиф владел этимресторанчиком
на паях еще с одним человеком, потому что он,Рэтлиф,агентпопродаже
швейных машин, должен был почти все время разъезжатьпоокругевсвоем
фургончике (он тогда еще не купил форд первого выпуска) с образцом швейной
машины. Или, вернее, мы думали, что Рэтлиф ещевладеетресторанчикомна
паях, пока не увидели за стойкой незнакомца в засаленномпереднике-он
былприземистый,неразговорчивый,скрошечнымаккуратнымгалстуком
бабочкой, с мутными глазами инеожиданномаленькимносом,крючковатым,
словно клюв у мелкого ястреба; аещечерезнеделюСноупспоставилза
ресторанчиком парусиновую палатку и стал жить там с женойиребенком.И
тогда-то Рэтлиф сказал дяде Гэвину:
- Дайте только срок. ЧерезполгодаониГровераКливленда(Гровер
Кливленд Уинбуш был его компаньон) выпрет из этого ресторана.
Это было самое первое лето, "первое лето Сноупсов", как назвал его дядя
Гэвин. Сам он был тогда в Гарварде, уехал туда, чтоб выучиться на магистра
искусств.Апотомонсобиралсяпоступитьнаюридическийфакультет
университета здесь, в штате Миссисипи,чтобы,когдакончитего,стать
помощником своего отца.
Но уже в каждые каникулы он помогал отцу,который
был прокурором города; миссис Сноупс он тогда еще и в глаза не видел ине
тольконезнал,чтопоедетвГерманиюучитьсявГейдельбергском
университете, но не знал даже, что ему всерьез этого захочется: он говорил
только, что не прочь поехать туда когда-нибудь, ему этоказалосьудачной
мыслью, которую приятно держать просебя,априслучаеиввернутьв
разговор.
Они с Рэтлифом часто разговаривали. Потому что Рэтлиф, хоть и школыне
кончил толком и все время разъезжалпонашейокруге,продавалшвейные
машины (или продавал, или выменивал, или покупал ещечто-нибудь),онис
дядей Гэвином оба интересовались людьми, или так, по крайней мере, говорил
дядя Гэвин.Потомучтоя-товсегдадумал,чтоониглавнымобразом
интересовались тем, как бы удовлетворить своелюбопытство.Тоестьтак
былодосихпор.Потомучтотеперьэтобылопосерьезнеепростого
любопытства. Теперь им стало страшно.
От Рэтлифа мы и узнали в первый раз о Сноупсе. Или, вернее, о Сноупсах.
Или нет, неправда: в 1864 году был вкавалерийскомэскадронеполковника
Сарториса одинСноупс,втомэскадроне,которыйбылотряжен,чтобы
нападать на передовые посты янки и уводить у них лошадей.Толькооднажды
его, этого самого Сноупса, схватили конфедераты, потому что он у них хотел
лошадей угнать, и, по слухам, повесили. Но, видно, иэтотоженеправда,
потому что (как сказалРэтлифдядеГэвину)летдесятьназадФлеми
какой-то старик, видимо егоотец,появилисьвнашихкраяхнеизвестно
откуда и арендовали маленькую ферму у Билла Уорнера,державшеговсвоих
руках чуть не весь округ и деревушку Французову Балку в двадцати миляхот
Джефферсона. Ферма эта была такая маленькая и захудалая, земля на нейтак
истощилась, что только самые что ни на есть никудышные фермеры брали еев
аренду, да и те больше года никогда не удерживались. Но Эб с Флемом все же
арендовали ее, и, видимо (как сказал Рэтлиф), он, или Флем,илиобаони
вместе нашли это самое...
- Что? - спросил дядя Гэвин.
- Сам толком не знаю, - сказал Рэтлиф. - То, что дядюшка БиллиДжоди
зарыли, как им казалось, надежно, - потому что втужезимуФлемстал
приказчиком в лавке у дядюшки Билла. И то, что они нашлитам,наферме,
видно, пошло им впрок, или, может, оно им уже было ни к чему; может,Флем
теперь нашел что-тотакое,что,какказалосьУорнерам,былонадежно
спрятано под стойкой в самой лавке. Потому что еще через годЭбпереехал
на Французову Балку к сыну, и тут,откуданивозьмись,появилсяновый
Сноупс и поселился на арендованной ферме; а там, через два года, ещеодин
Сноупс арендовал у Уорнера кузню. И стало наФранцузовойБалкеСноупсов
столько же, сколько Уорнеров; а через пять лет после этого,втотсамый
год, когда Флем переехал в Джефферсон, Сноупсовсталодажебольше,чем
Уорнеров, потому что одна из Уорнеров вышлазамужзаСноупсаитеперь
кормила грудью еще одного маленького Сноупсика.