- По-моему, я
все-таки дурочка.
- Перестаньэто повторять.Перестань, слышишь. Тынедурочка. Ты...
умница. Кто тебя называет дурочкой? Этот твой Карл?
Барбара ответила уклончиво.
- Да в общем нет. Больше девчонки. Одноклассницы. Подружки.
- Они ненормальные.
- Чем я умница? - пожелала узнать Барбара. - Ты говоришь, я умница.
-Ну,ты...просто умница, и все! -сказалРэй. -Пожалуйста. - И
исчерпав наэтомсвое красноречие,он наклонилсяи поцеловалеедолгим
поцелуем - очень убедительно, как он надеялся.
Наконец Барбарамягкооторвала свои губы от его губ. Ее лицо в лунном
свете было озабоченным,но каким-торазмякшим, с приоткрытым ртом,каку
человека, не сознающего, что за ним наблюдают.
- Хорошобыне быть дурочкой, - сказала она ночи. Рэй был нетерпелив,
но осторожен. [143]
-Барбара. Я же говорил тебе. Ты не дурочка. Ну,пожалуйста. Ты вовсе
недурочка.Тыочень...мозговитая.-Онпосмотрелнанееревниво,
собственнически. - О чем ты думаешь? - спросил он. - Об этом своем Карле?
Она покачала головой.
- Барбара. Послушай. Мы будем жутко счастливы. Без дураков. Ты думаешь,
мы недавно знакомы. Я знаю. Но время такое паршивое. С этой проклятой войной
весьмир вверхтормашками. Короче говоря,если двое любят друг друга, они
должныдругзадругадержаться.Да,они должныкрепко другзадруга
держаться. -Он всмотрелся вее лицо ужес меньшим отчаянием,ободренный
тем, чтопопал,как ему показалось,всамуюточку: - Ты несогласна? -
сдержанно спросил он.
- Не знаю, - сказала Барбара и расплакалась.
Она плакала мучительно, с надрывом. Испуганный силой ее горя и тем, что
сталегосвидетелем,нонесочувствующийэтому горю,Рэйбылплохим
утешителем. В конце концов Барбара сама справилась со своей бедой.
- Все в порядке, - сказала она. - Пожалуй, мне лучше пойти спать.
Она неуверенно встала.
Рэй вскочил и схватил ее за руку.
- Я тебя увижу утромнатеннисномматче, да? - спросил он. - Ты ведь
играешь в парном финале?
- Да, - ответила Барбара. - Спокойной ночи.
- Не говори это т а к, - с укоризной сказал Рэй.
- Я не знаю, ка к я это сказала.
-Ну вот. Приехали. Ты сказала это так, будто ничегои не было. С ума
сойти. Я двадцать раз просил тебя выйти за меня замуж.
- Я же говорила, я дурочка, - просто объяснила Барбара.
- Перестань это повторять.
-Спокойной ночи, - сказала Барбара. - Былоочень приятно.Честно. -
Она протянула ему руку.
Вудраффыоднивозвращались накорабль последнимрейсомлоцманского
катера. Миссис Вудрафф была без туфель - она презентовала их душке-таксисту,
с ветерком прокатившему их до порта.
Миссис Вудрафф была без туфель - она презентовала их душке-таксисту,
с ветерком прокатившему их до порта. Теперь они взбирались по узкому крутому
шатучемутрапу, соединявшемумостик катерас бортовой дверцейпалубыВ.
МиссисВудраффподнималасьпервой.Рискуясорваться,онатоидело
оборачивалась,чтобы посмотреть, подчиняетсялиее благоверныйправилам,
которые она установила для них обоих. [144]
-Ты держишьсязаэту штуковину.Затрос,-обличила онасвоего
супруга, глядя на него сверху вниз.
- Нет, - с негодованием отверг ее обвинение мистер Вудрафф. Его галстук
был распущен, а воротник смокинга задрался.
- Я же ясно сказала, что никто не должен держатьсязатрос, - заявила
миссис Вудрафф. Покачиваясь, она сделала еще один шаг.
МистерВудраффпосмотрелейвследвзглядом,вкоторомборолись
недоумение и глубокая печаль'. Вдруг он повернулся к жене спиной и уселся на
ступеньку прямо там,где стоял, - почта точно посредине трапа. Отводы его
отделяло по меньшей мере тридцать футов.
- Филдинг! Филдинг, сейчас же поднимайся сюда!
Вместо ответа мистер Филдинг подпер подбородок руками.
МиссисВудраффсильнопошатнулась, чудом удержала равновесие,потом
поднялаюбкуикаким-тонепостижимымобразомудачноспланировалана
ступеньку прямонадтой,накоторойсиделеемуж. Онаобхватилаего
"полунельсоном", чуть не опрокинувшим их обоих.
- Пупсик мой. Ты на меня сердишься?
- Ты сказала, что я держусь за трос. - Голос мистера Вудраффа дрогнул.
- Но крысенок, ты ведь держался!
- Не держался, - упирался мистер Вудрафф.
Миссис Вудрафф чмокнула мужа в темечко, туда, где осталось меньше всего
волос.
- Ну,конечно же, недержался, - сказала она и в восторженномпорыве
сдавила руками горло мистера Вудраффа. - Ты любишь меня, мышонок? - спросила
она,почта перекрывая емудыхание. Его ответ прозвучалневразумительно. -
Слишком крепко? - МиссисВудраффослабила хватку,посмотрела на мерцающую
воду иответила на свой собственныйвопрос:- Конечно,ты меня любишь. С
твоей стороны былобы свинством не любитьменя. Маленький мой, пожалуйста,
не упади, поставь обе ноги на ступеньку. Как это ты умудрился так набраться,
дорогой?Удивительно,чтонашбракоказалсятакимсчастливым.Мы
омерзительно,тошнотворнобогаты.Повсемправилам,мыдолжныбыли
разбежаться в разные концы света. Ты ведьлюбишь меня до боли, да?Радость
моя,поставьобе ногинаступеньку,будь пай-мальчиком.Правда,здесь
чудесно? Мы бросаем вызовзакону Магеллана. Дорогой, обними меня... нет, не
шевелись!Тынедотянешься.Я представлю, что тыменя обнимаешь. Что ты
думаешь обэтихребятках? Барбаре и Эдди. Они такие... [145] незащищенные.
Тебетак непоказалось?Онаочаровательна.