- Отто, мы не должны ее покупать, - сказал я.
- Тогда ее купит этот ублюдок Гвидо, - возразил Кестер, - и мы ничем не поможем хозяину машины.
- Верно, - сказал я. - Но всT-таки мне это не нравится.
- А что может понравиться в наше время, Робби? Поверь мне: для него даже лучше, что мы здесь. Так он, может быть, получит за свое такси чуть
побольше.
Но обещаю тебе: если эта сволочь не предложит свою цену, то я буду молчать.
Пришел аукционист. Он торопился. Вероятно, у него было много дел: в городе ежедневно проходили десятки аукционов. Он приступил к распродаже
жалкого скарба, сопровождая слова плавными, округлыми жестами. В нем была деловитость и тяжеловесный юмор человека, ежедневно соприкасающегося с
нищетой, но не задетого ею.
Вещи уплывали за гроши. Несколько торговцев скупили почти всT. В ответ на взгляд аукциониста они небрежно поднимали палец или отрицательно
качали головой. Но порой за этим взглядом следили другие глаза. Женщины с горестными лицами со страхом и надеждой смотрели на пальцы торговцев,
как на священные письмена заповеди. Такси заинтересовало трех покупателей. Первую цену назвал Гвидо - триста марок. Это было позорно мало.
Коренастый человек подошел ближе.
Он беззвучно шевелил губами. Казалось, что и он хочет что-то предложить. Но его рука опустилась. Он отошел назад.
Затем была названа цена в четыреста марок. Гвидо повысил ее до четырехсот пятидесяти. Наступила пауза. Аукционист обратился к собравшимся:
- Кто больше?.. Четыреста пятьдесят - раз, четыреста пятьдесят - два...
Хозяин такси стоял с широко открытыми глазами и опущенной головой, как будто ожидая удара в затылок.
- Тысяча, - сказал Кестер. Я посмотрел на него. - Она стоит трех, - шепнул он мне. - Не могу смотреть как его здесь режут.
Гвидо делал нам отчаянные знаки. Ему хотелось обтяпать дельце, и он позабыл про «Сопляка».
- Тысяча сто, - проблеял он и, глядя на нас, усиленно заморгал обоими глазами. Будь у него глаз на заду, он моргал бы и им.
- Тысяча пятьсот, - сказал Кестер.
Аукционист вошел в раж. Он пританцовывал с молотком в руке, как капельмейстер. Это уже были суммы, а не какие-нибудь две, две с половиной
марки, за которые шли прочие предметы.
- Тысяча пятьсот десять! - воскликнул Гвидо, покрываясь потом.
- Тысяча восемьсот, - сказал Кестер. Гвидо взглянул на него, постучал пальцем по лбу и сдался. Аукционист подпрыгнул. Вдруг я подумал о Пат.
- Тысяча восемьсот пятьдесят, - сказал я, сам того не желая. Кестер удивленно повернул голову.
- Полсотни я добавлю сам, - поспешно сказал я, - так надо... из осторожности.
Он кивнул. Аукционист ударил молотком - машина стала нашей. Кестер тут же уплатил деньги.
Но желая признать себя побежденным, Гвидо подошел к нам как ни в чем не бывало.
- Подумать только! - сказал он. - Мы могли бы заполучить этот ящик за тысячу марок. От третьего претендента мы бы легко отделались.
- Привет, миленький! - раздался за ним скрипучий голос.
Это был попугай в позолоченной клетке, - настала его очередь.
- Сопляк, - добавил я. Пожав плечами, Гвидо исчез.
Я подошел к бывшему владельцу машины. Теперь рядом с ним стояла бледная женщина.
- Вот... - сказал я.
- Понимаю... - ответил он.
- Нам бы лучше не вмешиваться, но тогда вы получили бы меньше, - сказал я.
Он кивнул, нервно теребя руки.
Он кивнул, нервно теребя руки.
- Машина хороша, - начал он внезапно скороговоркой, - машина хороша, она стоит этих денег... наверняка... вы не переплатили... И вообще дело
не в машине, совсем нет... а всT потому... потому что...
- Знаю, знаю, - сказал я
- Этих денег мы и не увидим, - сказала женщина. - ВсT тут же уйдет на долги.
- Ничего, мать, всT опять будет хорошо, - сказал мужчина. - ВсT будет хорошо! Женщина ничего не ответила.
- При переключении на вторую скорость повизгивают шестеренки, - сказал мужчина, - но это не дефект, так было всегда, даже когда она была
новой. - Он словно говорил о ребенке. - Она у нас уже три года, и ни одной поломки. Дело в том, что... сначала я болел, а потом мне подложили
свинью... Друг...
- Подлец, - жестко сказала женщина.
- Ладно, мать, - сказал мужчина и посмотрел на нее, - я еще встану на ноги.
Верно, мать?
Женщина не отвечала. Лицо мужчины покрылось капельками пота.
- Дайте мне ваш адрес, - сказал Кестер, - иной раз нам может понадобиться шофTр. Тяжелой, честной рукой человек старательно вывел адрес. Я
посмотрел на Кестера; мы оба знали, что беднягу может спасти только чудо. Но время чудес прошло, а если они и случались, то разве что в худшую
сторону.
Человек говорил без умолку, как в бреду. Аукцион кончился. Мы стояли во дворе одни. Он объяснял нам, как пользоваться зимой стартером. Снова
и снова он трогал машину, потом приутих.
- А теперь пойдем, Альберт, - сказала жена. Мы пожали ему руку. Они пошли.
Только когда они скрылись из виду, мы запустили мотор.
Выезжая со двора, мы увидели маленькую старушку. Она несла клетку с попугаем и отбивалась от обступивших ее ребятишек. Кестер остановился.
- Вам куда надо? - спросил он ее.
- Что ты, милый! Откуда у меня деньги, чтобы разъезжать на такси? - ответила она.
- Не надо денег, - сказал Отто. - Сегодня день моего рождения, я вожу бесплатно.
Она недоверчиво посмотрела на нас и крепче прижала клетку:
- А потом скажете, что всT-таки надо платить.
Мы успокоили ее, и она села в машину.
- Зачем вы купили себе попугая, мамаша? - спросил я, когда мы привезли ее.
- Для вечеров, - ответила она. - А как вы думаете, корм дорогой?
- Нет, - сказал я, - но почему для вечеров?
- Ведь он умеет разговаривать, - ответила она и посмотрела на меня светлыми старческими глазами. - Вот и у меня будет кто-то... будет
разговаривать...
- Ах, вот как... - сказал я.
x x x
После обеда пришел булочник, чтобы забрать свой форд. У него был унылый, грустный вид. Я стоял один во дворе.
- Нравится вам цвет? - спросил я.
- Да, пожалуй, - сказал он, нерешительно оглядывая машину.
- Верх получился очень красивым.
- Разумеется...
Он топтался на месте, словно не решаясь уходить, Я ждал, что он попытается выторговать еще что-нибудь, например домкрат или пепельницу.
Но произошло другое. Он посопел с минутку, потом посмотрел на меня выцветшими глазами в красных прожилках и сказал:
- Подумать только: еще несколько недель назад она сидела в этой машине, здоровая и бодрая!..
Я слегка удивился, увидев его вдруг таким размякшим, и предположил, что шустрая чернявая бабенка, которая приходила с ним в последний раз,
уже начала действовать ему на нервы.