- Приморский город в однойстране,
о которой вам ничего не известно и в которойвамвсебылобынепонятно.
Правитэтойстранойдиктатор,ажителизанимаютсяглавнымобразом
революциями и неповиновением властям. Ивоттам-торазыграласьжизненная
драма, в которой главнымидействующимилицамибылиДжадсонТэйт,самый
безобразный из всехлюдей,живущихвАмерике,ФергюсМак-Махэн,самый
красивый из всех авантюристов, упоминающихся в историиивлитературе,и
сеньорита Анабела Самора, прекрасная дочь алькальда Оратамы. И еще запомните
вот что: единственное место на всем земном шаре,гдевстречаетсярастение
чучула, - это округ Триента-и-трес в Уругвае. Страна, окоторойяговорю,
богата ценными древесными породами, красителями, золотом, каучуком, слоновой
костью и бобами какао.
- А я и не знал, что в Южной Америке имеется слоновая кость, -заметил
я.
- Вы дважды впали в ошибку, - возразил ДжадсонТэйт,распределивэти
слова на целую октаву своего изумительного голоса. - Я вовсе не говорил, что
страна, о которой идетречь,находитсявЮжнойАмерике,-ятамбыл
причастен к политике, мой друг, и это вынуждает меня соблюдать осторожность.
Но так или иначе, я игралспрезидентомреспубликившахматыфигурами,
выточеннымиизносовыххрящейтапира-местнаяразновидностьпороды
perissodactyle ingulates, встречающейся в Кордильерах, -аэто,свашего
разрешения, та же слоновая кость. Нояхотелвестирассказолюбви,о
романтике и о женской природе, а не о каких- то зоологических животных.
Пятнадцать лет я былфактическимправителемреспублики,номинальным
главою которой числился его президентское высочество тиранидеспотСанчо
Бенавидес. Вам, верно, случалось видеть его снимки в газетах - такойрыхлый
черномазый старикан с редкой щетиной, делающей его щекипохожиминавалик
фонографа, и со свитком в правой руке, совсем как на первомлистесемейной
библии гдеобычнозаписываютсяднирождений.Таквотэтотшоколадный
диктатор был одно время самойзаметнойфигуройнавсемпространствеот
цветной границыдопараллелейшироты.Можнобылотолькогадать,куда
приведет его жизненный путь - в Чертог Славы или же в Управление по Топливу.
Он безусловно был бы прозван Рузвельтом Южного Континента,еслибынето
обстоятельство,чтопрезидентскоекреслозанималвэтовремяГровер
Кливленд. Обычно он сохранял свойпостдваилитрисрокакряду,затем
пропускал одну сдачу, предварительно назначив себе преемника.
Нонесебебылонобязанблескомиславойимени
Бенавидеса-Освободителя. О нет! Он был обязанэтимисключительноДжадсону
Тэйту. Бенавидес был только куклой наниточке.Яподсказывалему,когда
объявить войну, когда повыситьтаможенныетарифы,когданадетьпарадные
брюки.
Бенавидес был только куклой наниточке.Яподсказывалему,когда
объявить войну, когда повыситьтаможенныетарифы,когданадетьпарадные
брюки. Впрочем, не об этом я собирался рассказать вам. Вы хотелибызнать,
как мне удалось стать Самым Главным? Извольте. Мне это удалосьпотому,что
такого мастера говорить, как я, не было на светестогодня,когдаАдам
впервые открыл глаза,оттолкнулотсебяфлаконснюхательнойсольюи
спросил:
"Где я?".
Вы, конечно, видите, насколько я безобразен.Такиебезобразныелица,
как мое, можно встретитьразветольковальбомесфотографиямипервых
деятелей "Христианской науки" в Новой Англии. А потому еще в ранней юности я
понял, что должен научиться возмещать недостаток красоты красноречием.Ия
это осуществил. Я полностью достиг намеченной цели. Когда я стоял заспиной
старогоБенавидесаиговорилегоголосом,всепрославленныеисторией
закулисные правители вроде Талейрана, миссисдеПомпадурибанкираЛеба
рядом со мной казались ничтожными, как особое мнение меньшинствавцарской
думе. Мое красноречие втягивало государствавдолгиивытягивалоихиз
долгов, звук моего голоса убаюкивал целые армиинаполебоя;несколькими
словами ямогусмиритьвосстание,унятьвоспаление,уменьшитьналоги,
урезать ассигнования и упразднитьсверхприбыли;однимитемжептичьим
посвистом призывал я псов войны и голубя мира.Красотадругихмужчин,их
эполеты, пышные усы и греческие профили никогда не служили мне помехой.При
первом взгляде на меня человек содрогается. Но я начинаю говорить,и,если
он только не находится в последнейстадииanginapectoris,черездесять
минут - он мой. Женщины, мужчины - никто не в силах против меняустоять.А
ведь, кажется, трудно поверить, чтобыженщинемогпонравитьсячеловекс
такой внешностью, как у меня.
-Вынеправы,мистерТэйт,-сказаля.-Победы,одержанные
некрасивыми мужчинами над женским сердцем, не раз оживляли историю и убивали
литературу. Мне даже кажется, что...
- Извините, пожалуйста, - перебил Джадсон Тэйт, - но вы меня несовсем
поняли. Прошу вас, выслушайте мой рассказ.
ФергюсМак-Махэнбылмоимдругом.Долженпризнать,чтоприрода
отпустила емуполныйкомплекткрасоты.Унегобылизолотистыекудри,
смеющиеся голубые глаза и черты, соответствующие правилам. Говорили, чтоон
вылитый Герр Месс, бог красноречия, статуя которого в позе бегунанаходится
в одном римском музее. Наверно,какой-нибудьнемецкийанархист.Онивсе
любят позы и разговоры.
Но Фергюс был не мастер разговаривать. Ему с детства внушили,чтораз
он красив, значит успех в жизни для него обеспечен. Беседоватьснимбыло
все равно, что слушать, как капает вода в медный таз,стоящийуизголовья
кровати, когда хочется спать.