Хуже всего было то, что в руке чудила держал ствол.
Ах, суки, что удумали - через дырявое зеркалодостать!Выходило,что
главный птеродактор не такой уж лох, не въехал Во ван, и от этого ему теперь
в натуре стало стыдно. Надо же так облажаться! По видукиллерабылоясно,
что он из фраеров: в стремном черном клифте, с узким галстучком,какихуже
лет десять не носят, и воротник торчком. Обиднее всего было то,чтоВована
заказали такому уроду, заказали по дешевке-откудабыулоховвзялись
настоящие бабки?
Хрен бы Вован дожил до сегодняшнего дня, если б зявилсяилоховална
кипеже. Генеральный директор "Конкретики" схватил Чапаева за руку сволыной
и дернул на себя. Киллер вылетел из рамы, но и самВован,неудержавшись,
перелетел на ту сторону.
Глава 3
Константин Львович едва удержался на ногах. Резко обернулся к зеркалу -
мерцающуюповерхностьвновьзатянуломолочнойрябью.Часыдостучали
последний удар и умолкли. Ночьзаокномозариласьсполохамипраздничных
фейерверков. Он опоздал, девятнадцатый век кончился!
Померещится же такая дребедень перед смертью. Все, пора и честьзнать.
Луцкий поднесправуюрукуквискуинесразусообразил,чтовместо
"бульдога" его пальцы сжимают хрустальный бокал. Понюхал - шампанское,"Вев
кли ко", ароматом напоминает урожай 89-го,но,пожалуй,все-такинеон.
Прежде чем управляющий "Доброго самарянина" успел удивиться чудеснойзамене
револьвера на бокал, муть в зеркале улеглась,иКонстантинЛьвовичвновь
увидел перед собой давешнего хама.Ктобытотнибыл,пустьхотьсам
Люцифер, но прощать оскорбление бывший кавалергард непривыкисразмаху
плеснул шампанским прямо в наглую плебейскую физиономию.
Визави сделал точно такое же порывистое движение, и золотистыйнапиток
богов, пузырясь, потек по глади. Здесьвмозгууправляющегошевельнулось
нелепейшее подозрение. Константин Львович похлопал себяпощекам,оскалил
зубы, дажеподпрыгнулнаместе.Толстомордыйвточностиповторилвсе
движения, как дрессированная обезьяна в цирке. Сомнений неоставалось!Что
за непристойная метаморфоза!
Луцкий в растерянности огляделся по сторонам и заметил, что переменился
не только он сам, но и будуар: исчезла потемкинская кровать под балдахином и
вся прочаямебель.Напольныечасы"МозерундМозер"страннымобразом
потускнелииоселинабок,авуглуневестьоткудапоявилсядрянной
письменный стол с расцарапанной крышкой. Неужто ужеописалиимущество?Не
может быть, суда-то еще не было!
На стене - в том самом месте,гдеполагалосьвисетьдивнойкартине
Фрагонара, купленной на аукционе вПарижезатридцатьтысячфранков,-
посверкивал яркий глянцевый листок,изображавшийгейшувкимоно.Луцкий
подошел ближе и увидел, что этокалендарь.
Луцкий
подошел ближе и увидел, что этокалендарь.Сверхубылонаписано:"Фирма
Седзи-модзи поздравляет своих клиентовс2000годом!"Глупыеяпонцыне
только переврали правописание, потеряв все "еры" и "яти", но даже умудрились
перепутать год.
Константин Львович потер лоб,неприятноузкийибугристый,пытаясь
собраться с мыслями. Воздуха, свежего воздуха!
Бросился к окну, распахнул форточку ивдругзамер.Чтослучилосьс
Москвой? Откуда взялись эти небоскребы в шесть,семь,десятьэтажей!Эти
электрические фонари, эти приплюснутые авто, ярко освещенные окна! Всебыло
в точностикаквиллюстрированномочерке"Городбудущего"изжурнала
"Созерцатель", разве что в небе не летали воздушные дилижансы.
Желтолицые сыны микадо ничего не перепутали! Неведомая сила ивсамом
деле схватила отставного штабс-ротмистра и засунула в чужую шкуру,вчужое
время!
Но куда величественней было иное открытие, пронзившеедушубезбожника
благоговейным трепетом. КонстантинЛьвовичпалнаколениивоскликнул:
"Верую, Господи, верую!" Да и как было не уверовать? Всеблагий Господьвнял
его молитве и уберег от смертного грехасамоубийства.Нежелаешьжитьв
двадцатом веке, сын Мой? Как угодно - перемещу тебя сразу в двадцать первый.
Сквозь радужную пелену экстатических слезЛуцкийвозвелочигореи
увидел на крыше дома, что возвышался напротив, большуюафишу,подсвеченную
разноцветными лампионами:
В новом годе и новом веке
Снова с заботой о человеке!
Блок "Отечество"
Что за Блок такой, умильно подумал Константин Львович. Уж не Сашура ли,
сынокСэндиКублицкой-Пиоттух?Сэндирассказывала,чтомальчикпишет
недурные стихи. Должно быть, в двадцатом веке стал знаменитым поэтом идаже
классиком - сочинил стихотворение с патриотическим названием.
Сзади скрипнула дверь, исталислышнызвукиразухабистоймузыки-
чей-то пропитой голоснемузыкальновыводил:"Каку-па-ительнывРоссии
вечера!"
Константин Львович обернулся. В дверях,картинноподбоченясь,стояла
стройная молодая особа в такой невозможно короткой тунике,чтоуправляющий
сразу забыл и о Саше Блоке, и даже о вновь обретенном Господе.
Глава 4
Спокуха, сказал себе Вован. Не мети пургу. Пушка - вот она, а значит, с
заказухой у птеродакторов вышел облом. Поживем еще.
Он вскочил на ноги, повернулся к липовому зеркалу, чтобы взятьЧапаева
на мушку, но тот тоже оказался не пень лесной: успел вытащить запасной ствол
и целил прямо в Вована. Генеральный директор нажал спуск, пушка грохнула,и
зеркало разлетелось в стеклянную труху, а занимоткрыласьтипакаменная
стенка.
Е мое, сначала подумал, а потом и сказал Вован. Е мое, блин.
Хотел ухватить себя занос,чтобывнатурепроснуться,нопальцы
нащупали жесткое, колючее.