Доктор Кэсси Мотрэм находилась в отпуске по семейным обстоятельствам, о чем Стивен узнал, позвонив ей утром на работу. По словам директора клиники, доктор Мотрэм пробовала ходить на работу как обычно, несмотря на случившееся, - но когда на сцене появились газетчики, она решила, что больше не может работать с пациентами. Некоторые из них всерьез опасались, что могут заразиться от нее чумой.
- И еще какое-то время народу потребуется, чтобы осмыслить, что такое микотоксин Amanita, - добавил директор.
Выражение крайнего раздражения, появившееся на лице Кэсси Мотрэм, когда она открыла дверь, заставило Стивена поспешно уверить ее, что он не имеет никакого отношения к прессе. Взглянув на его удостоверение, Кэсси сказала:
- Никогда о вас не слышала.
- О нас мало кто слышал, - отозвался Стивен с улыбкой и коротко объяснил, чем занимается "Сай-Мед". Пожав плечами, Кэсси впустила его в дом.
- Я готовлю обед, - сообщила она. - Если не возражаете, поговорим на кухне.
- Как вам будет удобно.
Устроившись на одном из барных стульев, Стивен некоторое время наблюдал, как Кэсси сосредоточенно смешивает ингредиенты, изредка заглядывая в поваренную книгу, лежавшую на стойке. Придя к выводу, что она просто пытается занять себя, чтобы хоть немного заглушить переживания о муже, он посочувствовал ей от всей души.
- Как дела у доктора Мотрэма? - поинтересовался он.
- Не очень, - хмуро ответила Кэсси, помолчала, сосредоточенно взвешивая муку на цифровых весах, а затем спросила: - Так что конкретно вы расследуете?
- Меня послали выяснить, что произошло с вашим мужем в могиле Драйбургского аббатства, - просто ответил Стивен.
- И имеет ли это отношение к трупам погибших от чумы, - добавила Кэсси с кривой улыбкой.
- Не скрою, мы опасаемся этого, - согласился Стивен. - Идея о том, что чума может вернуться, не на шутку встревожила обитателей Уайт-холла, но теперь мы знаем, что произошло на самом деле - сочетание грибковых спор и ужаснейшего невезения.
Кэсси искоса взглянула на Стивена и, помолчав, сказала:
- Буду откровенна с вами, доктор Данбар. Когда Джон сказал мне, что планирует вскрыть средневековую могилу, в которой захоронены погибшие от чумы, я была совсем не в восторге. Будучи врачом, я понимала, что мои страхи беспочвенны. Вероятность возникновения чумы в двадцать первом веке ничтожно мала, но даже при одной мысли о том, что такое возможно, волосы встают дыбом.
- Понимаю, о чем вы говорите, - кивнул Стивен. - Сегодня утром я побывал в этом склепе. Как бы ты себя ни готовил, стоит оказаться внутри, воображение начинает работать на всю катушку.
- Но ваши страхи оказались беспочвенными, доктор, а мои - нет, - грустно произнесла Кэсси, опуская руки. - Мой муж не вернулся ко мне. Сегодня утром, когда я звонила в больницу, врачи решали вопрос об искусственном жизнеобеспечении.
- Мне очень жаль. - Увидев тоску в глазах Кэсси, Стивен почувствовал, как комок подкатывает к горлу.
Однако она быстро взяла себя в руки.
- Хотите кофе, доктор Данбар?
- Не откажусь. Без сахара, пожалуйста.
Ощущая симпатию к хозяйке дома, Стивен предпринял попытку подбодрить ее:
- Теперь, когда врачи разобрались, что случилось с Джоном, им быстрее удастся найти лечение…
- На самом деле от врачей сейчас ничего не зависит, - возразила Кэсси. - Доктор Майлз отказался от Джона, а токсиколог, с которым я говорила, признался, что на данный момент ему нужно только искусственное жизнеобеспечение и хороший уход. Он считает, что Джон вдохнул очень большую дозу микотоксина.
- То же самое мне сказали сотрудники службы здравоохранения, - кивнул Стивен. - Однако их лаборатории не удалось найти никаких спор в образцах пыли и пробах воздуха, что вызывает у них сильное недоумение.
Кэсси пожала плечами, но ничего не ответила.
- Я тоже был озадачен, - продолжал Стивен, - поэтому проконсультировался по этому поводу с врачами из нашей лаборатории. По их мнению, дело могло быть не в дозе микотоксина, а в имевшейся у доктора Мотрэма гиперчувствительности. У него была какая-нибудь аллергия?
Кэсси в сомнении покачала головой.
- Разве что на кошек, - сказала она. - Он очень любил их, но начинал чесаться, если слишком долго с ними общался. Погладив кошку, он потом обязательно мыл руки, и только.
Однако Стивен не желал сдаваться.
- Другой причиной мог быть стресс. Как мне объяснили, в состоянии стресса у человека вполне может повыситься чувствительность к действию токсинов. Как вы считаете, Джон мог испытывать какое-то напряжение? У него в последнее время были проблемы?
Кэсси снова покачала головой.
- Четно говоря, я так не думаю. Вскрытие склепа в Драйбургском аббатстве занимало все его мысли в течение нескольких недель - с тех пор, как он получил письмо из Оксфорда.
Стивен кивнул, показывая, что в курсе насчет Бейллиол-Колледжа.
- Джон, конечно, расстроился, когда вмешалась "Охрана здоровья" и начало раскопок было отложено, но гораздо меньше, чем я ожидала. Я бы сказала, что он был скорее раздражен, чем расстроен.
- Да, эти люди кого угодно достанут, - сочувственно улыбнулся Стивен.
- А, еще ему пришлось съездить в Лондон. Поездка была не совсем обычной, но вряд ли могла стать причиной стресса. Все прошло нормально. - Увидев по выражению лица Стивена, что он не прочь услышать подробности, Кэсси продолжила: - Его вызвали в одну лондонскую клинику, чтобы обследовать человека, который должен был стать донором костного мозга для пациента с тяжелым лейкозом.
- А почему именно Джона, если эта больница находится в Лондоне?
- Это была, если можно так выразиться, услуга за услугу - компенсация за финансирование раскопок в Драйбурге. По условиям соглашения, финансирующая компания имела право вызвать его в качестве консультанта. Он отсутствовал всего один день, и собирался доделать часть анализов в своей лаборатории. Но это все делалось открыто, никакого давления и напряжения.
Стивен молча кивнул, ожидая продолжения.
- Вообще-то… Может быть, это не имеет никакого отношения к делу, но после той поездки произошла одна странная вещь…
- Какая же?
- Через несколько дней после возвращения Джона по телевизору в новостях показывали сюжет о молодом моряке, погибшем в Афганистане. Увидев фотографию на экране, Джон заявил, что это тот донор, с которым он работал в Лондоне.
- А это был он?
- Оказалось, Джон просто обознался. Моряк был ранен в Афганистане в тот самый день, когда Джон брал анализы у того парня в Лондоне.
Двадцать
Выехав из Лонгторна, Стивен позвонил Талли в Лестер.
- Стивен! Где ты сейчас?
- Двигаюсь на север. Собираюсь вернуться в Лондон. Послушай, я мог бы остановиться у тебя на ночь, если конечно, у тебя нет других планов.
- О, это было бы здорово! Я несколько раз звонила, хотела узнать, как ты. И все время попадала на твой автоответчик.
- А я на твой, - отозвался Стивен. - Давай сегодня где-нибудь поужинаем и наверстаем упущенное.
- Знаешь, в душе я романтик, - признался Стивен, подходя к французскому ресторану, где они с Талли обедали вскоре после их первой встречи.
- Приятное место, - улыбнулась Талли, разглядывая прованские плакаты на стенах. - Послушай, я знаю, что тебе пришлось нелегко. Я не собиралась… соревноваться с Дженни за твое внимание.
- Никогда не тешил себя иллюзией, что две женщины в жизни одного мужчины - это легко, - сказал Стивен с усмешкой, отдавая себе отчет, что начал опасную тему.
- Особенно когда вторую зовут Дженни и ей девять лет, - парировала Талли, бросив на него ледяной взгляд.
- Ты знаешь о моих чувствах к тебе…
- Если бы они были аналогичны твоим чувствам по отношению к твоему "Порше" - это было бы пределом моих мечтаний. Кстати, как тебе новая машина?
- Тебе и в подметки не годится.
- Ответ верный. Но слишком патетичный, Данбар. И все же я, видимо, должна радоваться, что он не полыхает сейчас где-нибудь в поле, а наш разговор не прерывают звуки выстрелов за окнами ресторана и звон разбитого стекла.
- Тот раз был исключением, - с нажимом сказал Стивен. - Обычно расследования, которыми занимается "Сай-Мед", совершенно простые и довольно скучные.
- И как же проходит текущее расследование? Или ты не можешь рассказать?
- Почему же, могу. Я побывал в Драйбургском аббатстве, расположенном в Шотландских границах. Один ученый сошел там с ума и напал на своих коллег после того, как вошел в средневековую могилу, где были захоронены шестнадцать жертв чумы.
- Я что-то читала в газетах, - кивнула Талли.
- Беспокойство "Сай-Мед" вызвала возможная связь состояния ученого с содержимым могилы.
- А что оказалось на самом деле?
- В могиле не было ничего, кроме праха и костей, что сильно расстроило всех, но, к несчастью для доктора Мотрэма, в прахе в большом количестве присутствовали токсичные грибковые споры. Он вдохнул их и получил тяжелое отравление микотоксином. Большой вопрос, выздоровеет ли он. Но теперь, когда повода для паники нет, службы здравоохранения продезинфицирует все помещение, и расследование будет закончено. Видишь, я же говорил, что ты преувеличиваешь опасности моей работы.
- М-м-м… - протянула Талли, все еще не убежденная до конца. - Чем займешься теперь?
- Пока не знаю. Вернувшись в Лондон, напишу отчет по Драйбургу, и узнаю, что мне приготовил Джон Макмиллан.
- Замечательно.
- Скорее всего, что-нибудь приземленное и скучное…
- Ну, хорошо, Данбар. Только смотри не переборщи.
- А ты чем занималась? - Стивен был рад возможности сменить тему.
- Работала не покладая рук в недоукомплектованной, недофинансированной, с излишком руководящего аппарата больнице, где начальство - и я употребляю этот термин в комическом смысле - больше озабочено заполнением анкет, чем лечением больных детей.
- То есть все без изменений…
- Государственная система здравоохранения, предмет зависти всего мира? Она прогнила насквозь, как и банковская система! Люди просто еще не осознали этого.
- Значит, пришла пора переменам, - подытожил Стивен. - Как тебе идея пойти работать на полную ставку мамой девятилетней девочки?
Несколько секунд Талли молча смотрела на него, затем вздохнула:
- Перестань придуриваться, Стивен. Мы все это уже проходили. Мне нужно делать карьеру, ты знаешь, насколько это для меня важно. Я люблю медицину, люблю детей, я ненавижу только эту убогую систему здравоохранения!
- Прости, - сказал Стивен. - Я знаю и, поверь мне, все понимаю.
- Понимаешь? - переспросила Талли, вглядываясь в его лицо, словно надеясь прочитать в нем правду.
- Да, - заверил ее Стивен. - Но еще… я люблю тебя, и это серьезно.
Талли уже собиралась сказать что-то, но тут зазвонил телефон Стивена. Извинившись, он объяснил, что должен ответить - сотрудники "Сай-Мед" не имели права отключать свои мобильные ни при каких обстоятельствах. Он вышел в небольшой коктейльный бар, примыкавший к ресторану, который в тот момент был пуст, и присел на барный стул.
- Доктор Данбар? Это Кэсси Мотрэм.
Стивен вспомнил, что, уходя, оставил Кэсси свою визитку и попросил звонить, если она вспомнит что-нибудь важное.
- Здравствуйте, доктор Мотрэм. Чем могу помочь?
- Вы смотрели вечерний выпуск новостей, доктор?
- Большую часть дня я провел в дороге. А что, там было что-то интересное?
- Оставляю за вами право решить, доктор. Но мне это показалось очень странным. Сообщите мне, пожалуйста, что думаете об этом, когда посмотрите новости.
Кэсси отключилась, и Стивен несколько секунд молча глядел на телефон в полной растерянности.
- Проблемы? - поинтересовалась Талли, когда он вернулся за столик.
Стивен пожал плечами.
- Даже не знаю. Это звонила Кэсси Мотрэм, жена того ученого, который отравился в Драйбурге - кстати, тоже врач. Так вот, она хотела знать, смотрел ли я сегодня новости.
- Мы что-то пропустили?
- Она не сказала.
Талли явно была удивлена.
- Как странно…
Официант принес первое блюдо, и они попытались продолжить ужин, но телефонный звонок не выходил у обоих из головы.
- Может, поедем домой? - спросила Талли, не доев горячее, когда заметила, что Стивен снова погрузился в размышления. Он принялся уверять ее, что спешить нет нужды и что в новостях наверняка сообщили что-то маловажное, но Талли усмехнулась:
- А вдруг это сообщение о вспышке чумы в Шотландских границах?..
- О Господи! - воскликнул Стивен. - Ты серьезно?
Талли улыбнулась.
- Думаю, есть что-то в этих сериалах, когда героиня обвиняет мужчину в том, что он женат на своей работе и уходит в глубоком возмущении, хлопнув дверью… но поскольку мы собираемся ко мне домой, этот вариант мне не подходит.
- Вот и хорошо, - с утрированным облегчением произнес Стивен.
- Однако если вся эта история с теленовостями окажется замысловатой уловкой, чтобы пораньше оказаться в постели, Данбар… ты проведешь ночь на диване!
Домой они добрались к половине десятого. Стивен включил телевизор, настроил его на канал новостей и уселся ждать очередного обзора, а Талли отправилась на кухню варить кофе.
- Есть что-нибудь? - спросила она, входя с подносом и ставя его на кофейный столик у дивана.
- Пока нет.
Талли похлопала по дивану ладонью.
- Здесь, в общем-то, совсем неплохо спится…
Стивен уже открыл рот, чтобы ответить, но в следующую секунду замер и уставился на экран. Фраза "Семья погибшего моряка требует ответа" полностью завладела его вниманием. Сообщалось, что семья солдата морской пехоты Майкла Келли, погибшего в Афганистане, заявила, что им не сказали всю правду о смерти сына. Супруги Келли сообщили, что располагают информацией о том, что Майкл перед смертью побывал в Великобритании, выполняя какую-то секретную миссию, и что обстоятельства его смерти намеренно скрываются. Они требовали ответа.
Выпуск закончился, но Стивен продолжал сидеть, уставившись в экран невидящим взглядом.
- Это и есть та самая новость? - удивленно воскликнула Талли. - Но как она может быть связана с чумой и раскопками в Драйбурге?
- Замечательный вопрос, - медленно произнес Стивен, переводя взгляд с телеэкрана на Талли. - По словам Кэсси Мотрэм, увидев сообщение о смерти этого моряка по телевизору, ее муж был уверен, что это тот самый донор костного мозга, у которого он брал анализы. Однако затем выяснилось, что моряк был ранен в Афганистане в тот самый день, когда Джон Мотрэм встречался с донором в Лондоне, и Мотрэмы решили, что Джон просто обознался. Но теперь…
- Значит, если семья моряка говорит правду, он в итоге вполне может быть тем донором?
- Очевидно, да.
Талли вышла, оставив Стивена сидеть в глубокой задумчивости. Через несколько минут она вернулась с двумя бокалами бренди и вручила ему один.
- Знаешь, что тебе сейчас нужно? - серьезно спросила она.
- Что?
- Пораньше отправиться в постель.
Двадцать один
- У тебя до сих пор озабоченный вид, - заметила Талли за завтраком. В открытые окна лился яркий солнечный свет.
- Я думал, расследование закончено, а оказалось, что нет, - неохотно признался Стивен. - Меня явно пытаются одурачить.
- Каким образом? Ты же сказал вчера, что все просто и понятно.
- Так я думал. Но именно это - чтобы я так думал - кому-то очень нужно. Я наконец сообразил, что ускользало от меня с того самого момента, как я приехал в Шотландские границы. Они неправильно выбрали время.
Талли озадаченно посмотрела на него.
- Какое время? И кто "они"?
- Разведслужба.
Талли широко открыла глаза.
- Я что-то пропустила? - удивленно переспросила она. - Какое отношение ко всему этому имеет разведслужба?
- Когда Мотрэм "сошел с ума", и возникло подозрение, что это может быть связано с его посещением склепа, Джон Макмиллан сообщил мне, что этим заинтересовался Портон-Даун.
- Отдел по биологической защите?
Стивен кивнул.
- И это было понятно. В подобных обстоятельствах именно этого и следовало ожидать. На самом деле я переживал о том, что они уже добрались туда и закрыли остальным доступ в могилу, но оказалось, что люди из службы здравоохранения опередили их: позвонив, я узнал, что они уже побывали в могиле и взяли пробы. Когда я приехал туда, из Портон-Дауна еще никого не было. Офицер разведслужбы, командированный с целью соблюдения их интересов, прибыл уже после меня, и сказал, что ожидает прибытие ученых из Портона следующим утром. Когда я уезжал, они только подъехали на стоянку.
- И что?
- Они приехали туда ради проформы, - объяснил Стивен. - В Портон-Дауне прекрасно знали, что состояние Мотрэма не связано ни с каким новым вирусом "из средневековой могилы". Они приехали "брать пробы" исключительно ради меня.
- О господи! - выдохнула Талли. - Ты снова собираешься скрестить шпаги с разведслужбой?
- Пока нет, - ответил Стивен. - Но я точно не собираюсь заканчивать расследование.
Талли вдруг ахнула, сообразив, что опоздает на работу, если сейчас же не выйдет из дома. Она заметалась по квартире, причитая о куче дел, натянула туфлю на одну ногу, прыгая на другой, торопливо поцеловала Стивена в щеку и выскочила в дверь. Стивен улыбнулся призраку исчезнувшей Талли, затем принялся убирать со стола, размышляя, с какой стороны лучше взяться за новое расследование - на которое он должен получить одобрение от Джона Макмиллана, прежде чем начать действовать. Но если Управление военной разведки и Портон-Даун вовсе не спешили расследовать причину заболевания Джона Мотрэма… это означало, что они уже ее знают.
- А может, вы видите в событиях то, чего нет? - с сомнением спросил Джон Макмиллан. - Я хочу сказать - может быть, Портон просто слегка замешкался, только и всего?
- Портон-Даун и разведслужба мешкают, когда стране угрожает неизвестный смертельно опасный вирус? - воскликнул Стивен. - Я так не думаю. До их приезда служба санэпиднадзора успела обследовать могилу, взять пробы, проконсультироваться с ребятами из лаборатории и выяснить, что послужило причиной болезни Мотрэма… Если бы руководство разведслужбы действительно верило в возможность существования опасности…
- Сотрудники службы здравоохранения просто не попали бы туда, - докончил Макмиллан.
- Они устроили представление из своего приезда и взятия проб исключительно для нас.
- Но зачем?
Стивен несколько секунд молчал, затем медленно, с расстановкой сказал:
- Я думал об этом всю дорогу. Единственное объяснение, которое я нашел - разведслужба точно знала, что произошло с Джоном Мотрэмом. Возможно даже, что они и были причиной случившегося, при участии Портон-Дауна или без него.
У Макмиллана было лицо человека, которому только что сообщили крайне плохие новости.
- И зачем им делать что-то подобное?
- Пока не представляю. Я могу ошибаться, но сейчас я совершенно уверен, что болезнь Мотрэма имеет большее отношение к погибшему моряку и пересадке костного мозга, чем к разложившимся трупами средневековой могилы в Шотландии.