- А! Значит, пришить отрезанный большой палец вам - раз плюнуть! - К великому облегчению Стивена, МакКриди, вполне удовлетворился этим заключением. - Так что же конкретно вы хотели бы узнать о солдате морской пехоты Келли?
- С каким диагнозом он поступил к вам?
- Инфицированное осколочное ранение. К нам его направил сто семьдесят девятый полевой госпиталь. Мы сделали все возможное, чтобы стабилизировать его состояние. Начали массивную антибиотикотерапию, но, несмотря на все наши усилия, через два дня он скончался.
- Почему?
МакКриди явно удивился глупости этого вопроса.
- Потому что так бывает, доктор. Его инфекция не поддавалась лечению. Микроб оказался устойчивым ко всем антибиотикам, которые мы перепробовали.
- А вы знаете, что это была за инфекция?
- У нас тут отличная лаборатория, - с гордостью ответил МакКриди. - Это был Staphylococcus aureus, золотистый стафилококк. Солдат морской пехоты Келли скончался от так называемой MRSA - метициллин-устойчивой формы золотистого стафилококка.
- Возможно, вам покажется, что это не относится к делу, полковник, но не могли бы вы рассказать, какое ранение привело к развитию этой инфекции?
- Мне сказали, что раны были довольно легкие, и больной отказался - по неизвестным мне причинам - сразу показаться врачу. К сожалению, ему пришлось дорого заплатить за это.
Стивен кивнул, внешне оставаясь спокойным, но внутри у него бушевал гнев. Майкл Келли действительно скончался в Афганистане, но не в результате осколочного ранения. Он умер от метициллин-резистентной стафилококковой инфекции после того, как стал донором костного мозга в Лондоне. В таких случаях костный мозг обычно берется из бедренных костей через иглы с широким просветом. "Осколочные ранения" на самом деле были проколами в результате введения игл, которые, видимо, оказались инфицированными. Вместо того чтобы лечить Майкла в Лондоне, его отправили умирать в Афганистан, сфабриковав историю о том, что он был ранен в боевых действиях.
Двадцать восемь
- Что-то не так, доктор? - поинтересовался МакКриди у Стивена, который уже довольно долго молчал, погрузившись в размышления.
- Какая запутанная история, полковник… - Стивен невесело улыбнулся.
На лице у МакКриди появилась растерянная улыбка.
- Вы могли бы описать бригаду скорой помощи, которая привезла солдата Келли? - спросил вдруг Стивен.
Нахмурившись, МакКриди покачал головой.
- Нас больше заботят пациенты, чем солдаты, которые их привозят.
- То есть это точно были солдаты?
- Я не видел их лично, но уверен, что они были солдатами. - Полковник явно начинал раздражаться. - Если бы они были специально нанятыми бухгалтерами, уверен, кто-нибудь отметил бы это.
- Простите, - сказал Стивен. - То есть никто не заметил в них ничего необычного?
- Нет.
- А у вас сохранились лабораторные культуры микроорганизма, от которого погиб Майкл Келли?
- Разумеется, - кивнул МакКриди. - Как я уже сказал, у нас тут отличная лаборатория. А почему вы интересуетесь?
- Я бы хотел взять образец культуры с собой.
- А зачем это вам? - подозрительно спросил полковник с внезапно прорезавшимся шотландским акцентом. - Вы сомневаетесь в качестве лечения солдата Келли?
- Нет, что вы! К вам никаких претензий нет, - уверил его Стивен. - Так вы можете дать мне культуру микроба, который убил Майкла Келли?
МакКриди пожал плечами.
- В принципе, да. Я попрошу лаборантов вырастить штамм - он будет готов утром. Чем-нибудь еще могу помочь вам?
- Было бы хорошо где-нибудь устроиться на ночь, - улыбнулся Стивен. - У меня не было времени договориться об этом заранее.
МакКриди недоуменно взглянул на Стивена.
- Да запросто. Скажите… а какое отношение инспекторат "Сай-Мед" имеет к военным?
- Никакого, - просто ответил Стивен.
МакКриди несколько секунд стоял молча, затем легкая улыбка тронула его губы, и он сказал:
- Что-то подсказывает мне, что если я продолжу задавать вопросы, ответы мне не понравятся, и все это закончится кучей канцелярской работы.
- Мне кажется, холодное пиво было бы лучшей альтернативой, - отозвался Стивен.
За этим разговором последовал приятнейший вечер в офицерской столовой. Стивен хорошо выспался, а наутро успел в самолет Королевских военно-воздушных сил Великобритании, возвращавшийся в Брайз-Нортон. В чемодане Стивена, завернутый в абсорбирующий упаковочный материал, лежал небольшой стеклянный пузырек с культурой микроорганизма, которая была причиной смерти Майкла Келли.
- Как вас встретило кладбище империй? - поинтересовался Джон Макмиллан, когда Стивен появился у него в кабинете.
- Негостеприимно, как всегда, - отозвался Стивен. - Но поездка оправдала себя - у нас определенный прогресс.
Взглянув в окно, за которым ярко светило солнце, Макмиллан произнес:
- Что ж, самое малое, что я могу сделать для вас в качестве благодарности - это предложить пообедать. Давайте прогуляемся до моего клуба… Можем пройти через парк.
По дороге Стивен рассказал о своих открытиях.
- Значит, военные ни в чем не замешаны? - уточнил Макмиллан.
- Нет, я в этом уверен. Они сделали все что могли, когда Келли появился у них на пороге, но никто из них не задался вопросом - как он там оказался.
- Но военные в первую очередь должны были участвовать в выборе Келли в качестве донора для этой загадочной пересадки, - задумчиво произнес Макмиллан.
- Или кто-то, имевший доступ к военной медицинской картотеке…
- Интересно, чем их не устроили гражданские в качестве донора?
Стивен помолчал, обдумывая ответ, затем предположил:
- Может быть, совместимость была неполная… Например, у пациента была редкая группа крови или тип ткани, и Майкл Келли был единственным, кто подходил по всем параметрам.
- Логично. Жена Мотрэма упоминала что-нибудь об этом?
- Нет, - признался Стивен. - Напротив, она упомянула, что Джон посчитал это совершенно рутинной работой - деньги сами плывут в руки, как он выразился. Он не понимал, для чего им нужен настолько полный отчет.
Наступило молчание, затем Макмиллан сказал:
- Знаете, что меня больше всего беспокоит? Этот "кто-то", имеющий доступ к медицинской военной картотеке, должен также обладать достаточным влиянием, чтобы использовать эту информацию с практической целью. Это точно не рядовой служащий.
- Здравая мысль, - согласился Стивен. - И тревожная. Может быть, это один из тех высокопоставленных чиновников, которым не нравится, что я копаюсь в этом деле?
- Что ж, нравится или не нравится, мы все равно продолжим.
Стивен улыбнулся, услышав резолюцию Макмиллана.
- У вас есть еще какие-нибудь предположения по поводу того, кто может быть нашим противником? - спросил он.
- Я до их пор в этом не разобрался, - вздохнул Макмиллан. - Но уверен, что это не обычные "подозреваемые". Это не Министерство обороны, несмотря на участие военных, и я наверняка узнал бы руку наших коллег из Министерства внутренних дел, если бы это были они. Не могу исключить департамент здравоохранения, но эта версия все равно не объясняет множество вещей.
- Разведслужба? - предположил Стивен, имея в виду появление Риксена в Драйбургском аббатстве.
- На них совсем не похоже, - покачал головой Макмиллан. - Вряд ли они могли затеять такое, хотя подозреваю, что они знают больше, чем хотят показать. И опять же, чем с большим противостоянием мы сталкиваемся, тем больше они выдают себя.
- Утешает, - хмыкнул Стивен.
Макмиллан понимающе улыбнулся - именно Стивену придется принимать на себя удар любого будущего "противостояния".
За обедом они не обсуждали расследование, предпочитая беседовать на другие темы - начиная от смены климата и заканчивая слухами о скандале, разразившемся по поводу слишком высоких доходов членов парламента, но когда принесли кофе и бренди, пришло время вернуться к делу.
- Вот как я это вижу, - сказал Стивен. - Транспортировка Майкла Келли в Афганистан с заражением ран метициллин-резистентным штаммом золотистого стафилококка была равносильна убийству. Он вполне мог выжить, если бы его лечили здесь.
Макмиллан согласно кивнул.
- Нелепый поступок.
- Но может быть… он не был единственным, кто заразился этой инфекцией в клинике "Сан-Рафаэль"! - воскликнул Стивен, внезапно увидев новую перспективу в расследовании. - Если были и другие случаи, мы можем попросить лабораторию сравнить местный метициллин-резистентный штамм стафилококка с той культурой, которую я привез из Афганистана. И если ДНК окажется идентичным, это докажет, что Майкл Келли заразился инфекцией в клинике "Сан-Рафаэль". Тогда расследование его гибели превращается в расследование убийства. В этом случае клинике придется обнародовать подробности операции.
- Блестяще! - воскликнул Макмиллан. - Единственная проблема - "Сан-Рафаэль" ни за что не признает, что является рассадником метициллин-резистентного стафилококка.
- М-м-м…
Оба замолчали, поскольку рядом появился официант с серебряным кофейником и принялся наполнять чашки.
Когда официант ушел, Макмиллан спросил загадочно:
- Скажите-ка мне, что, по вашему мнению, делает частная клиника, когда обнаруживает метициллин-резистентный стафилококк у своих пациентов?
Улыбка тронула губы Стивена.
- Избавляется от этих пациентов, - сказал он. - Переводит пациентов в ближайшую муниципальную больницу.
- Зашлю-ка я в соседние больницы своих разведчиков, - протянул Макмиллан.
- Хорошая идея. Однако я по-прежнему считаю - нам нужно выяснить, что делало Майкла Келли таким исключительным, - сказал Стивен. - Впрочем, от "Сан-Рафаэль" и от сэра Лоуренса Сэмсона мы вряд ли это узнаем.
- Зато мы можем запросить подробности у военных, - предложил Макмиллан. - Но если мы так поступим…
- Тем самым предупредим противника о своих намерениях, - докончил за него Стивен.
- Лучше бы найти другой вариант.
- Кэсси Мотрэм упомянула, что Джон собирался сделать часть анализов в лаборатории университета, где он работал… Если бы удалось раздобыть пробирки с материалом донора, мы могли бы отдать их для анализа в нашу лабораторию.
- Что ж, неплохая мысль! Стоит попробовать…
Двадцать девять
Вернувшись домой, Стивен нашел под дверью конверт. На нем не было марки, а его имя было написано фиолетовыми чернилами идеальным каллиграфическим почерком. Письмо было от соседки, Синтии Клеменс, работавшей адвокатом одной из городских юридических контор. Она информировала жильцов дома, что мисс Гринуэй, председатель ассоциации жителей района Мальборо Корт, попала в больницу. Синтия решила, что неплохо было бы всем сложиться и послать ей букет цветов. Стивен положил в конверт десять фунтов и оставил его на телефонном столике, намереваясь по пути опустить в почтовый ящик мисс Клеменс.
На автоответчике новых сообщений не было. При виде зеленой цифры ноль Стивен ощутил сосущую пустоту в желудке - каждый прошедший день уменьшал вероятность того, что он снова встретится с Талли.
Домашний телефон Кэсси Мотрэм не отвечал, и Стивен позвонил ей на работу. Ему сообщили, что она вышла из отпуска, но в данный момент занята с пациентом. Регистратор пообещала сообщить доктору Мотрэм о звонке, когда та освободится. Кэсси перезвонила ему через десять минут.
- Снова в строю? - пошутил Стивен.
- Мои пациенты в конце концов пришли к выводу, что не могут заразиться от меня чумой, - сообщила Кэсси. - Их внимание отвлекли новые заботы, конкретно - свиной грипп.
- Рад слышать, - отозвался Стивен. - Люди обязательно найдут повод для паники. - Напомнив Кэсси о пробирках с материалом донора, с которыми ее муж работал в своей лаборатории, он спросил: - Как вы думаете, насколько вероятно, что они до сих пор в лаборатории?
- Вполне вероятно. Вряд ли кто-то выбросил их, разве что сам Джон, когда закончил работу, но аккуратность никогда не была его отличительной чертой. Вероятнее всего, они до сих пор стоят в холодильнике лаборатории.
- Вот и хорошо! - Стивен не скрывал своей радости. - Я планирую наведаться в лабораторию завтра утром, чтобы взглянуть на них.
- Могу я узнать, зачем?
- Пытаюсь выяснить, что особенного было в том доноре, которого Джон обследовал в лондонской клинике. Я уверен, он является ключом ко всему происходящему. Кстати, образцы тканей, взятые у самого пациента, тоже сгодились бы, но, насколько я понял, доктору Мотрэму их в руки не давали?
- Нет, - с сожалением ответила Кэсси. - Ему выдали только результаты лабораторных анализов пациента для сравнения.
- А отчет по пациенту был таким же подробным, как и результаты, которых от Джона ждали в отношении донора? - спросил Стивен.
- Вообще-то нет, - ответила Кэсси. - Помню, Джон упомянул, что в отчете имелись лишь существенно важные подробности, в то время как его попросили провести донору все возможные анализы, в большинстве которых он не видел смысла.
- Интересно… - задумчиво произнес Стивен. - У вас, конечно, нет этого отчета?
- У меня нет, но, может быть, он есть в лаборатории Джона. Ой, я вижу, как старушка миссис Джексон заволновалась в комнате ожидания, - заторопилась Кэсси. - Сейчас еще начнет жаловаться в приемной, что ей приходится так долго ждать. Сожалею, но мне нужно идти…
- Простите, что оторвал вас от работы.
- Удачи вам! - от души пожелала Кэсси.
* * *
Стивен успел на утренний рейс "Бритиш Эруэйз" до Ньюкасла, а затем доехал до города на такси. Дорога заняла так мало времени, что у него в запасе осталось еще полтора часа до встречи с заведующей факультетом клеточной биологии, с которой Джин Робертс договорилась заранее. Он прогулялся пешком, радуясь хорошей погоде, а затем перекусил в кафе с видом на мост через реку Тайн.
Стивену всегда нравилось находиться рядом с грандиозными сооружениями, будь то здания, мосты или природные объекты, например, горы. О них исходила энергия, которая позволяла Стивену чувствовать себя не пассивным зрителем в представлении под названием "жизнь", а актером, исполняющим хотя бы эпизодическую роль. На Тайне сегодня совершенно нет тумана, отметил он про себя, шагая к университету.
- Есть какие-нибудь новости о перспективе возвращения доктора Мотрэма? - спросила, обменявшись с ним рукопожатием, профессор Мэри Лайонс. Это была невысокая женщина лет шестидесяти, с седыми волосами, которые когда-то были светлыми, и морщинками на щеках, говорившими о склонности много улыбаться. На ней был темно-зеленый костюм в желтый цветочек.
- К сожалению, нет, - со вздохом ответил Стивен.
- Какая ужасная трагедия! Такой милый человек, и к тому же один из наших лучших ученых. Все по нему скучают - хотя, надо сказать, некоторые из нас больше по эгоистичным соображениям.
Стивен вопросительно посмотрел на нее.
- Исследования Джона в области клеточных рецепторов к вирусам - одна из главных причин того, что наш университет имеет такой высокий рейтинг. По результатам прошлогодней Программы оценки качества исследовательской работы нам была присвоена четверка, - объяснила Лайонс. - Это очень важно, когда речь идет о привлечении финансирования и студентов.
- Понимаю.
- Чем могу вам помочь, доктор?
Стивен объяснил, что ему нужны пробирки с материалом, над которым работал доктор Мотрэм, и Лайонс кивнула.
- Не вижу в этом проблемы. Думаю, Луиза Эйвери вам поможет. Она научный ассистент Джона - работает в одной из других групп, пока Джон… нездоров. - Лайонс сняла телефонную трубку и набрала трехзначный номер.
Через несколько минут в дверь, постучав, вошла высокая стройная девушка в белом лабораторном халате, с каштановыми волосами, собранными в простой "конский хвост". Выслушав объяснение Лайонс, она ответила с северо-восточным акцентом:
- Нет проблем.
Идя по коридору рядом со Стивеном, девушка задала тот же вопрос, что и Лайонс. Стивену пришлось разочаровать и ее.
- Такая жалость, - сказала Луиза, открывая своим ключом лабораторию. - Я скучаю по нему. Джон так замечательно шутил.
Стивен с трудом мог представить, что человек, находившийся в изолированном боксе в городской больнице Шотландских границ, мог "замечательно шутить", но девушка продолжала:
- Он сказал мне, что собирается бросить науку и стать мастером по ногтевому дизайну, если ему не продлят финансирование.
Стивен широко улыбнулся - не в последнюю очередь потому, что фраза "мастер по ногтевому дизайну" приобретала дополнительный колорит, будучи произнесена с непередаваемым акцентом джорди - и поймал себя на том, что испытывает дружеские чувства к человеку, которому принадлежали эти слова. Некоторые ученые воспринимают свою работу чересчур серьезно. Мотрэм определенно не принадлежал к их числу.
- Ну и как, финансирование продолжилось? - спросил он.
- Для работ по истории - страсть Джона - нет, но ему удалось получить какие-то деньги от организации под названием фонд Хотспера. Как говорится, в одном месте убыло, в другом прибыло.
Стивен кивнул, соглашаясь с философией с акцентом джорди.
- Если Джон не выбросил образцы, они должны быть тут, - сказала Луиза, открывая верхнюю дверцу большого холодильника.
- А вы сами работали с ними? - спросил Стивен, внезапно сообразив, что девушка могла располагать именно той информацией, которая ему нужна, но надежда тут же растаяла.
- Нет. Джон сказал, что он должен сделать все сам. Перепоручать работу не разрешалось.
- И результатов наверняка не видели?
Очередное качание головой.
- В этом не было необходимости. Анализы не имели никакого отношения к нашей работе здесь. Джон проверял совместимость донора костного мозга… но вы, наверное, и сами знаете.
Стивен кивнул.
- Вам повезло! - объявила Луиза, доставая из холодильника проволочный штатив. В нем находилось несколько пластиковых пробирок различной формы и размера. - Не ошибешься, - усмехнулась она, доставая штатив. На бирке было написано: "Донор костного мозга".
Луиза достала небольшую полистироловую коробку и немного сухого льда. Стивен наблюдал, как она упаковывает пробирки.
- Давно вы работаете с Джоном? - спросил он.
- С тех пор, как закончила университет, - ответила девушка. - Лет восемь уже.
- Довольно долго. Какие планы на будущее?
- Думаю попробовать подать документы на степень магистра, если Джон согласится. Могла бы учиться и продолжать работать здесь. А потом посмотрим.
- На доктора философии?
- Возможно.
Разговор, начавшийся с вежливого обмена репликами, породил в голове Стивена план.
- Должно быть, в области клеточной биологии вы знаете не меньше доктора Мотрэма, - сказал он.
Луиза улыбнулась.
- Как только узнаешь о существовании чего-то нового, тут же оказывается, что этого не существует.
- Что это значит? - спросил Стивен, заинтригованный ее ответом.