- Почему бы тебе не пойти домой? - предложила Кейт. - Здесь тебе все равно нечего делать. Я останусь, приду к Аманде, если она проснется ночью.
Сэнди кивнул, неохотно соглашаясь.
- Но сначала я забегу в лабораторию, послежу, чтобы Чарли правильно сделал анализы, - сказал он. - Ну и подожду еще немного, пока будут готовы результаты. Если анализы будут нормальные, пойду домой. Ты позвонишь мне, если что-то изменится?
- Конечно, - ответила Кейт. - Только не стой у Чарли над душой. Ты ведь заинтересованное лицо.
Рассеянно кивнув, Сэнди поцеловал жену в лоб и вышел.
Лаборатория районной больницы располагалась в небольшом кирпичном здании неподалеку от главного корпуса. От дорожки, по которой шел Сэнди, здание отделял ряд невысоких елей, и когда они склонялись под порывами сильного ветра, он видел горящий в окнах свет. Закрывая лицо от хлестких ледяных капель, Сэнди торопливо взбежал на увитое плющом крыльцо лаборатории. Дверь была закрыта. Пошарив в карманах в поисках ключей, он вспомнил, что оставил их дома. Тогда Сэнди нажал кнопку дежурного звонка, и через несколько секунд дверь открыл приземистый черноволосый парень, похожий на студента, одетый в белый халат и зеленый клеенчатый фартук. Очки в темной оправе были слишком большими для его круглого лица, придавая парню сходство со старой мудрой совой.
- Привет, Чарли, - сказал Сэнди, входя и закрывая за собой дверь.
Чарли Римингтон улыбнулся и сказал:
- Я так и подумал, что увижу тебя, когда получил направление на анализы. Как она?
- Не очень хорошо, но с детьми никогда не знаешь, что будет завтра. Анализы уже делаешь?
- Идут полным ходом. Я так понимаю, ты собираешься подождать?
- Если ты не против.
- У меня тоже есть дети, не забывай.
Их разговор прервал настойчивый писк электрического таймера. Сэнди выключил аппарат, как проделывал это уже тысячи раз, готовя анализы других детей. Такого странного ощущения у него никогда не было.
Чувствуя себя неловко, потому что это все-таки было дежурство Чарли, Сэнди отошел, чтобы дать товарищу возможность открыть центрифугу и достать пробирку с анализом. На боковой поверхности пробирки он увидел стандартную наклейку с надписью "Аманда Чепмен". От этого сосущее ощущение в животе стало еще сильнее.
Римингтон оторвал выползшую из аппарата распечатку и сел за стол, чтобы прочитать при свете настольной лампы. Сэнди встал у него за спиной, сгорая от нетерпения, но отчаянно стараясь его не показывать. Через полминуты он не вытерпел и спросил:
- Ну?
- Признаков инфекционного заболевания или отравления токсическими веществами нет, - сказал Римингтон.
- Но?.. - с тревогой спросил Сэнди.
- Но все признаки… заставляющие предположить внезапную почечную недостаточность.
- Господи! - выдохнул Сэнди, без сил опускаясь на стул. Он просидел так несколько мгновений, затем спросил: - Надеюсь, недостаточность легкой степени?
Он взял у Римингтона листок с анализом и сам прочитал результаты.
- Господи, - повторил он. - Речь идет о диализе!
- Боюсь, что так, - сочувственно кивнул Римингтон.
Сэнди стоял рядом, пока Чарли звонил в больницу и диктовал результаты. Рассуждать было нечего - Аманду надо было перевозить в больницу, располагающую аппаратом для диализа, и чем скорее, тем лучше. В районной больнице такая процедура не проводилась. Все-таки им придется ехать в Глазго.
Желудок Сэнди словно завязался узлом. Он ужасно переживал за Аманду, но ради жены ему нужно быть сильным. Кроме того, надо было решить вопрос с транспортом. Кейт могла поехать в машине скорой помощи с Амандой, а он поедет до Глазго на Эсмеральде, чтобы они с Кейт могли вернуться домой вместе. Дальше он пока не загадывал.
- Насчет лаборатории не беспокойся. - Чарли похлопал его по плечу. - Мы с Эндрю подежурим за тебя. Можешь не спешить.
- Спасибо, - с чувством сказал Сэнди. - Я очень тебе признателен.
Снаружи снова лил сильный дождь. Сэнди вымок до нитки, пока добирался до корпуса больницы. Он на секунду остановился перед дверью, чтобы вытереть ладонью лицо, и вошел в здание.
Кейт разговаривала с Джорджем Телфордом, который объяснял ей результаты анализов. На ее лице застыло отчаяние. Увидев мужа, она кинулась к нему и разрыдалась.
Сэнди обнял ее и крепко прижал к себе.
- Ну же, милая, не волнуйся, - как можно спокойнее сказал он. - С Амандой все будет хорошо. Просто нужно отвезти ее в больницу, где есть аппарат для диализа.
- Доктор Телфорд сказал, что ее будут перевозить сегодня ночью.
- Ради ее же блага, - сказал Сэнди.
- Но как мы…
Сэнди приложил палец к губам жены.
- Давай решать проблемы по мере их поступления. Ты поедешь в машине скорой помощи вместе с Амандой. Я поеду следом. И когда услышим, что скажут доктора в Глазго, мы решим, что делать дальше.
Кивнув, Кейт вытерла слезы.
- Все уладится, - успокаивающе сказал Сэнди. - Мы должны быть сильными - ради Аманды.
Следуя за машиной скорой помощи в Глазго, Сэнди никак не мог прийти в себя. Он просто не мог смириться с тем, насколько быстро вся их жизнь перевернулась вверх дном. Всего несколько часов назад он собирался полежать перед камином вместе с Кейт, посмотреть телевизор, пока Аманда будет мирно спать в своей комнатке на втором этаже. А теперь он ехал в кромешной тьме сквозь проливной дождь, а впереди "скорая" везла серьезно больную дочь и Кейт, находившуюся в ужасном состоянии. Сэнди отчаянно желал, чтобы все это оказалось всего лишь плохим сном. Через секунду он проснется в своей кровати, дома, и окажется, что ничего плохого не случилось. "Скорая" впереди прибавила скорость, чтобы обогнать тяжелый грузовик, медленно тащившийся по единственной полосе дороги. Сэнди тоже нажал педаль газа, и из-под колес грузовика в лобовое стекло ударил фонтан воды. Пришлось включить дворники на полную мощность. Это был не сон. Это был ночной кошмар.
Кейт и Сэнди сидели на скамье в больничном коридоре, ожидая, пока Аманду в очередной раз осматривал доктор. Завидев, что врач, занимавшийся с ней, вышел из палаты, они встали навстречу.
- Мистер и миссис Чепмен? Я доктор Тернер.
- Как она, доктор? - спросила Кейт.
- Девочка довольно слаба, но я хочу, чтобы вы понимали - она вне опасности. Просто в ее крови накопились токсические вещества вследствие нарушения работы почек. Поскольку мы выяснили это и начнем сейчас лечение, скоро ей станет лучше, обещаю.
- Вам удалось выяснить, почему у нее отказывают почки? - спросил Сэнди.
- На данном этапе точно сказать нельзя. Нам предстоит провести еще кое-какие исследования.
- А есть вероятность, что это просто… временная ситуация? - спросила Кейт.
Тернер явно чувствовал себя неловко, как человек, от которого требуют обнадеживающего ответа в ситуации, где надеяться особо не на что.
- Я… На самом деле я не считаю, что это вероятно, - сказал он наконец.
- То есть, вы считаете, что ей потребуется диализ и дальше?
- Пока еще рано говорить, но, честно говоря, боюсь, что так…
Сэнди почувствовал, как внутри что-то оборвалось, а руки и ноги словно налились свинцом. Была вероятность, что Аманде потребуется постоянный диализ, причем неизвестно на какой срок… Он отбросил мысли о том, что будет дальше, и попытался сосредоточиться на настоящем моменте.
- Нам можно остаться? - спросил он.
- Конечно, - ответил Тернер. - Но я бы посоветовал вам вернуться домой и отдохнуть хоть немного. Ваша дочь в хороших руках.
- Но если мы понадобимся ей среди ночи…
Тернер покачал головой.
- Мы собираемся ввести ей снотворное, и она будет крепко спать до утра. Приезжайте завтра. К этому времени мы сделаем необходимые анализы и сможем сказать вам более определенно.
Неохотно, потому что ее материнский инстинкт требовал остаться с дочерью, Кейт вместе с мужем последовала совету доктора. До Эйршира было тридцать пять миль, но в утренние часы дорога должна быть свободной, а ливень уже сменился легкой моросью. Чепмены почти не разговаривали, идя к автомобилю по мокрой вымощенной булыжником дорожке. Каждый был занят своими мыслями и ничем не мог подбодрить другого. Черная кошка, промелькнувшая среди мусорных ящиков, была, казалось, единственным живым существом в ночной тьме.
Дом уже успел остыть - отопление отключилось автоматически несколько часов назад. Холод только добавил уныния непривычной тишине и пустоте, встретившей их.
- Ты голоден? - спросила Кейт, когда Сэнди опустился на колени, чтобы зажечь газовый камин в гостиной.
- Не очень. Но я бы выпил чего-нибудь.
Кейт налила в два стакана виски. Они сели по разные стороны камина, даже не сняв верхнюю одежду.
- Все было слишком хорошо, - вдруг сказала Кейт. - Что-то подобное должно было случиться.
Сэнди посмотрел на нее вопросительно.
- Ты быстро нашел работу, а вскоре нашла я, - объяснила Кейт. - Мы купили коттедж в замечательном поселке. Все шло слишком гладко. Это должно было прекратиться.
- Чепуха, - мягко сказал Сэнди. - Ты рассуждаешь совершенно в шотландском духе.
- А мы и живем в Шотландии, - мрачно проговорила Кейт.
- Это не означает, что мы должны придерживаться философии "за все нужно платить".
- Ну да, - согласилась Кейт, попытавшись изобразить улыбку.
- "Каждый, кто предается удовольствиям, рано или поздно будет за это расплачиваться", - передразнил Сэнди суровый тон священника-пресбутерианца.
Улыбка Кейт стала шире.
- Сделаю-ка я тосты, - сказала она, вставая со стула. - Нам нужно поесть, в конце-то концов.
Уснуть Чепменам так и не удалось, и оба испытали почти облегчение, когда пришла пора вставать и заниматься делами. Позвонив в больницу, Сэнди узнал, что Аманда провела ночь спокойно и что им лучше приехать попозже, к обеду. К тому времени врачи уже получат результаты анализов, которые были взяты у девочки утром, и смогут сказать родителям что-то конкретное.
Кейт позвонила Изе Дженкинс, чтобы рассказать о случившемся и отпроситься на сегодня с работы.
- Не волнуйся, - сказала Иза. - Я подозревала, что все серьезно, - бедняжка выглядела совсем плохо. Я уже позвонила одной учительнице, живущей в Эйре, и предупредила, что ей, возможно, придется сегодня выйти на работу, так что все под контролем.
Позвонив Чарли Римингтону домой, Сэнди услышал те же уверения.
- Милые люди, - сказал он, кладя телефонную трубку.
Кейт согласно кивнула.
- Доктор Грейсон и доктор Тернер готовы встретиться с вами, - сказала медсестра, заглянув в зал ожидания. Сэнди и Кейт проследовали за ней по коридору и вошли в маленькую, залитую солнцем комнату. Находившиеся в ней двое мужчин встали при их появлении. Грейсон оказался дежурным врачом нефрологического отделения.
- Сегодня Аманде заметно лучше, - с улыбкой сказал Тернер, обращаясь к Кейт, которая сгорала от волнения. - Ночью она спала спокойно - уверен, гораздо лучше, чем вы оба.
Закончив обмен любезностями, Грейсон перешел к делу. Это был человек лет сорока пяти с редеющими седыми волосами и такими же усами. Его темный костюм, дорогой на вид, явно был сшит на заказ. Манжеты белоснежной рубашки выглядывали из рукавов пиджака ровно на сантиметр, а когда он положил руки перед собой, золотые запонки оказались на одинаковом расстоянии от края стола. Воротник рубашки был тесноват и, как показалось Сэнди, причинял Грейсону неудобство, зато служил отличным фоном для темного шелкового галстука. Словом, Грейсон производил впечатление человека, совершенного во всех отношениях.
- Откровенно говоря, новости не очень хорошие, - начал он разговор.
У Сэнди словно земля разверзлась под ногами. Он сглотнул и взглянул на Кейт, которая тоже была потрясена до глубины души. Грейсон не стал ходить вокруг да около, пытаясь смягчить сказанное.
- У Аманды очень серьезное нарушение работы почек, хотя мы не видим причин для этого. Она неплохо отреагировала на диализ, хотя не так хорошо, как мы надеялись. Что касается прогноза, видимо, в ближайшем будущем диализ станет для Аманды частью жизни.
Сэнди растерянно потер лоб. Его худшие опасения подтверждались ужасающе быстро.
- Могу я узнать, чем вы занимаетесь? - продолжал Грейсон.
- Я работаю лаборантом в районной больнице Даннока, - сказал Сэнди. Он взглянул на жену, которая молча смотрела на свои туфли и, казалось, не слышала вопроса. - Кейт - учительница, - добавил он.
- Хорошо, - сказал Грейсон. - Тогда в дальнейшем можно будет подумать о том, чтобы установить диализный аппарат у вас дома, когда это позволит состояние Аманды. Вы оба вполне справитесь с этой процедурой.
Сэнди поднял руку, словно умоляя Грейсона остановиться. Он ощущал себя как человек, оказавшийся на путях перед стремительно несущимся поездом.
- Вы сказали "в ближайшем будущем"… Что конкретно это означает?
- Это означает, что Аманде потребуется диализ до тех пор, пока мы не подберем ей подходящий трансплантат.
Слово "трансплантат" повергло Кейт в ужас. Она выпрямилась, глядя на Грейсона широко открытыми глазами.
- Трансплантат… - медленно повторил Сэнди. - Вы серьезно? Но как… Когда? В смысле, как долго?
- Об этом еще рано говорить, - ответил Грейсон. - Нужно будет провести тщательное обследование. - Он явно думал о чем-то своем, и пока Чепмены собирались с мыслями, извинился и вышел, оставив их наедине с Клайвом Тернером.
Тернер явно растерялся, увидев такое равнодушие со стороны начальника.
- Я знаю, что вы сейчас думаете, - негромко сказал он, обращаясь к потрясенным родителям. - Но уверяю вас, в наши дни пересадка почек проводится очень часто, и достаточно успешно.
- Но ведь нужно еще найти подходящего донора, - медленно произнес Сэнди.
Тернер кивнул.
- Верно, и именно поэтому придется подождать. Аманде проведут анализ на определение тканевой совместимости, и внесут результаты в международную базу данных донорских органов. Как только найдется подходящая почка, Аманде проведут операцию.
- Как долго придется ждать? - спросила Кейт. Сэнди поразился тому, как изменился ее голос.
Тернер пожал плечами, избегая смотреть ей в глаза.
- Это займет некоторое время…
- Недели? Месяцы? Годы?
- Возможно, придется ждать год или около того, - признался Тернер.
Сэнди посмотрел на жену. Он никогда не видел ее такой несчастной. Их мир рушился.
ДВА
В ворота больницы "Медик Экосс", находившейся в Глазго, въехала процессия, состоявшая из двух служебных автомобилей в сопровождении полицейской машины, и остановилась у главного входа. Водители поспешно открыли пассажирские двери и встали рядом в почтительном ожидании. Восемь пассажиров выбрались наружу и сбились в кучу, словно верблюды в оазисе. Они осматривались, нервно поправляли галстуки и застегивали пуговицы пиджаков. Наконец через стеклянные раздвижные двери вышла официальная группа встречающих. Приветственные улыбки на их лицах не нашли отклика со стороны прибывших.
Лео Джиордано, административный секретарь больницы "Медик Экосс" и член Международной Медицинской Ассоциации Здоровья, шагнул вперед и потряс руку парламентского секретаря Министерства по делам Шотландии Нейла Бэннона. Джиордано был высоким, темноволосым симпатичным мужчиной с оливковой кожей, заставлявшей предположить, что в жилах его течет кровь предков со Средиземноморья, хотя сам он был американцем во втором поколении. Бэннон, невысокий рыжеволосый и начинающий полнеть человек, недавно начал отпускать усы, ошибочно полагая, что это придаст солидность его облику. Недоброжелатели шептались за его спиной, что из-за усов он стал еще больше похож на продавца подержанных машин.
Бэннон и Джиордано уже встречались несколько раз на начальном этапе строительства больницы, и теперь обменялись любезностями, прежде чем Джиордано приступил к официальным представлениям. Процедура закончилась довольно быстро по причине моросящего дождя и ледяного ветра, и люди, сгорбившись, торопливо вошли в здание.
- Думаю, неплохо было бы выпить кофе, прежде чем мы приступим к делу, - негромко сказал Джиордано Бэннону. - Надо дать всем возможность познакомиться друг с другом в неофициальной обстановке.
Бэннон молча кивнул в знак согласия, не выразив по этому поводу энтузиазма, и направился следом за Джиордано через застланный ковром вестибюль в направлении больничного ресторана. Он представлял собой длинную комнату с низким потолком и большими витражными окнами, выходившими в формальный садик. В это время года сад являл собой типичную зимнюю картину северной климатической зоны. Серое небо перечеркивали голые ветви деревьев, каменные дорожки были покрыты мхом, пышно разросшимся в сырости и холоде там, где не могла выжить никакая другая растительность. Главным украшением сада являлся бассейн с лилиями, рядом с которым высилась скульптура, наводящая на мысль о Древней Греции - трогательно одинокая фигура охотника, забредшего далеко от дома.
Официантки, одетые в розовую униформу с логотипом "Медик Экосс", принесли кофе на серебряных подносах.
- Неудивительно, что они оказались в финансовой дыре, - проворчал один из прибывших, член совета местной лейбористской партии. - Это не больница, а какой-то пивной бар. Вы только поглядите! Повсюду ковры, кондиционеры, пошитая на заказ униформа. Больницы не должны быть такими!
- Напротив, - ответил его собеседник. - Может быть, вы предпочитаете викторианские трущобы с их ароматами дезинфектантов и персоналом, обдающим вас перегаром после субботней выпивки, но, если говорить откровенно, я считаю, что все больницы должны выглядеть в точности, как эта, и чем скорее это произойдет, тем лучше.
- Вы имеете в виду приватизацию? - фыркнул лейборист. - Это хорошо для богатых, а как насчет остальных? Скажите-ка мне - кто позаботится о людях, страдающих хроническими заболеваниями, о душевнобольных?
Его собеседник явно не испытывал желания снова начинать набивший оскомину спор, который к тому же ничего не решал.
- Ладно, эту песню я уже слышал, - сказал он, подняв руку. - Давайте хотя бы сегодня не будем ее запевать.
- Хорошо, я скажу вам только одну вещь, - не унимался лейборист. - Если они надеются уговорить меня очередной раз вложить деньги налогоплательщиков в эту громаду, чтобы они могли дальше тратить их направо и налево, пусть лучше хорошенько подумают. Нам обещали, что это учреждение в течение года встанет на ноги, а по истечении полутора лет начнет приносить ощутимый доход. Нам обещали, что дополнительные рабочие места и вложение денег поднимут экономику области и что мы имеем теперь? Три года прошло, а они снова просят милостыню! Это оскорбительно. Народ просто не стерпит подобной наглости!
Выговорившись, лейборист отошел, и его место занял один из сотрудников Бэннона, услышавший разговор.
- Не знаю, как вы, но я не уверен, что существует какая-то альтернатива, - сказал он. - В проект уже вложено двадцать семь миллионов - мы не можем просто списать их и выйти из игры. Не говоря уж о том, что этим не замедлит воспользоваться оппозиция.