- Очень многое, - улыбнулся Росс. - И все одновременно! Процедура обычно начинается с того момента, когда компьютер сообщает, что найден подходящий орган. Сначала мы перепроверяем, так ли это, а затем связываемся с больницей или клиникой, в которой находится орган, чтобы установить личный контакт и согласовать порядок транспортировки. Многое зависит от того, где территориально находится орган и сколько времени уйдет на то, чтобы доставить его к нам. Одновременно мы предупреждаем пациента о предстоящей операции и договариваемся о его госпитализации, если он еще не находится в больнице. При необходимости операционная команда круглосуточно пребывает наготове. Когда дело касается живой ткани, временной фактор играет крайне важную роль.
- О, понимаю…
- Кроме операционной команды, нам необходима еще помощь лаборатории, и чтобы служба переливания крови была готова в назначенное время. В успешной пересадке органа задействованы множество людей. Это командная работа, и на любом этапе что-нибудь может пойти не так - задержка авиарейса, автомобильная пробка, водитель свернет не туда… Очень много всего нужно учесть, множество звеньев в цепи, и все они крайне важны.
Стивен решил попробовать поймать удачу за хвост.
- А такое бывает? - спросил он.
- Что, простите?
- Ну, чтобы что-то пошло не так?
- Крайне редко, - улыбнулся Росс и суеверно постучал по дереву. - Несколько раз возникали опасные ситуации в смысле задержки по времени, но нам всегда удавалось успеть.
- Как интересно, - сказал Данбар. - Полагаю, часы начинают отсчитывать время, как только орган удаляют из организма донора?
- Совершенно верно. Существует очень ограниченный период времени, по истечении которого орган становится непригоден для трансплантации.
- Видимо, идеальным условием было бы держать донора на аппарате жизнеобеспечения до тех пор, пока все не будет готово?
- Это может показаться циничным, но на самом деле это так, - согласился Росс. - Разумеется, из соображений морали больницы такого не делают - по крайней мере в открытую. Иначе общественность поднимет крик.
- Понимаю. Итак, учитывая ограниченности во времени, и автомобильные пробки, и задержки рейсов, вы должны пересадить орган пациенту почти сразу же, как его доставят?
- Да, как можно быстрее. Персонал операционной обычно наготове.
- И времени на проверку самого органа в последнюю минуту не остается? - произнес Стивен, чувствуя, словно прыгает в воду, не зная глубины водоема.
Повисла напряженная пауза, затем Росс сказал:
- Я не совсем вас понимаю. О какой проверке вы говорите?
- Ну, я не знаю, - протянул Данбар, стараясь сделать вид, что задал вопрос из праздного интереса. - Обычные вещи - анализ крови, анализ на совместимость, на СПИД, Гепатит Б, рентгеновское исследование и так далее. - По-настоящему интересующий его вопрос Стивен поставил вторым в списке, надеясь, что среди прочих он не вызовет подозрения. Однако, бросив быстрый взгляд на Росса, идущего рядом с ним по коридору, он усомнился в своем успехе: улыбка исчезла с лица доктора.
- Все эти вещи обычно делаются в больнице, где находится пациент-донор, - сказал хирург.
- Понимаю. Это звучит разумно, - кивнул Данбар. - Я просто подумал - учитывая, что донорская база данных имеет международный характер, стандарты в разных странах могут отличаться…
- Все больницы, входящие в эту сеть, работают по самым высоким стандартам, - произнес Росс и, немного помолчав, добавил: - Но когда у нас есть время, мы сами проводим некоторые обследования.
- О, именно так я и думал!
- Ну вот, мы снова оказались там, где начали наше путешествие, - сказал Росс, когда они вернулись в фойе отделения. - Что еще мы можем вам показать?
- Ваши исследовательские лаборатории, - сказал Данбар. - Я их не видел.
- Да, не видели, - согласился Росс. - Мои лаборатории находятся не на территории больницы. Поскольку правительство больше их не финансирует, не думаю, что они должны вас интересовать.
Услышав обиду в голосе Росса, Стивен примирительно произнес:
- Вы совершенно правы. Я спрашиваю об этом исключительно из личного интереса. Вам удалось найти альтернативные источники финансирования своей работы, доктор?
- Пока денег хватает, - ответил Росс. - Медик Интернэшнл проявила… некоторую щедрость.
- Я рад. Все это было очень некстати.
- Да, - ответил Росс, криво усмехнувшись. - Очень некстати.
- Как идут ваши исследования?
- Спасибо, хорошо. Но движение вперед всегда медленнее, чем хотелось бы.
- Что ж, желаю вам удачи!
Обменявшись рукопожатием с Россом и Хэтфуллом, Стивен вошел вслед за Ингрид в лифт.
- Я не должен был знать о пациентах "омега", да? - спросил он, когда лифт тронулся.
Ингрид улыбнулась.
- Не беспокойтесь. Доктор Росс просто был слегка удивлен тем, что вы о них знаете. У нас редко бывают такие пациенты, а вы, не пробыв в больнице и часа, уже о них узнали.
- А почему "омега"?
- Последняя буква греческого алфавита - для обозначения последнего, решающего слова в отношении заботы и внимания. Их всегда что-то не устраивает. Сколько не беспокойся о них, им все мало.
- Но за это они и платят, - заметил Данбар.
- Разумеется. Они привыкли, что с ними носятся. Впрочем, большинство наших пациентов к этому привыкли. Вы знаете, за что они на самом деле платят, пока находятся в "Медик Экосс"?
- Расскажите мне.
- За секретность. За абсолютную конфиденциальность. Люди, которые обращаются сюда за пластической операцией, не хотят, чтобы об этом знали их друзья. Люди, которые приходя сюда потому, что они больны, не хотят, чтобы об этом знали их враги. Там, в высших кругах, любое подозрение о нездоровье может послужить толчком к перевороту или к обесцениванию акций, которые стоят миллионы. Полная конфиденциальность, возможно, самый ценный товар, который мы можем предложить.
- В таком случае я удивлен, что вы вообще рассказали мне о пациентах "омега", - сказал Стивен.
- Я просто подумала, что раз вы собираетесь изучать отчеты, то рано или поздно обнаружите эту информацию.
- Верно.
- Обещаю - вас затошнит от слова "конфиденциальность", не успеете вы начать работу, - усмехнулась Ингрид. - Любой человек в этой больнице дважды подумает, прежде чем ответить на вопрос "сколько времени?". Это не значит, что все хотят чинить вам препятствия. Это значит, что от этого зависит их заработок.
- Я буду иметь это в виду, - сказал Стивен. - Но у меня есть право запрашивать любую информацию, которую я сочту важной.
- Я буду иметь это в виду, - в тон ему повторила Ингрид. - Показать вам еще что-нибудь?
- Пока нет. Думаю, мне пора начать заниматься бумажной работой, а позже, если будет время, я поброжу тут самостоятельно.
- Не забудьте свой пропуск.
Стивен кивнул.
- Значит, я вам сегодня больше не понадоблюсь?
- Думаю, да. Все вопросы я буду записывать, и, если вам удобно, мы обсудим их завтра утром.
Взглянув на часы, Ингрид заметила:
- Время обеда. Предлагаю перекусить в нашем ресторане - или у вас другие планы?
- Нет, я с удовольствием присоединюсь к вам, - сказал Данбар.
По дороге к ресторану он спросил:
- А в каком крыле располагается та пациентка "омега"?
- В восточном крыле акушерского отделения.
- Значит, она беременна?
- Я тоже так подумала, - ответила Ингрид. - Ну, вот мы и пришли.
Она толкнула крутящуюся дверь и остановилась, пропуская Данбара вперед. Ресторан "Медик Экосс" представлял собой светлое помещение со стойками для самообслуживания, которое, судя по большому количеству народа, пользовалось популярностью. Взяв салат с тунцом, Данбар отправился на поиски свободного столика, пока Ингрид накладывала себе печеный картофель. Он увидел, что две медсестры, сидевшие за столиком у окна, встают, и постарался успеть к их уходу. Усевшись, Стивен помахал Ингрид, которая к тому времени потеряла его из виду.
- У вас, я вижу, большой опыт в этом деле, - сказала она, садясь рядом.
- Натренировался в Лондоне, - ответил Стивен. - Хочешь жить - умей вертеться. Здесь всегда так много народу?
- В основном да. Поблизости мало мест, где можно пообедать. Кроме того, на обеды здесь сотрудники получают дотации.
- Я заметил.
- А, дорого?
- Цена на салат с тунцом не намного отличается от размера правительственных инвестиций в "Медик Экосс", - уверил ее Стивен.
- В смысле?
- На самом деле все просто. Вы должны либо привлекать больше клиентов, либо брать больше денег с уже имеющихся.
- По-моему, цены у нас вполне приличные, - пожала плечами Ингрид.
- У меня тоже сложилось такое впечатление, - кивнул Данбар. - Значит, это как раз тот случай маркетинговой стратегии, когда привлечение большего количества клиентов дает вашему учреждению возможность продемонстрировать свою мощь и… увеличить доход.
- Наши пациенты вполне довольны лечением, которое они здесь получают.
Стивен печально улыбнулся.
- Проблема в том, что они не могут никому об этом сказать. Вы сами сказали, что они не хотят, чтобы кто-либо знал о том, что они здесь находятся. Вы продаете конфиденциальность.
- Я не думала об этом в таком ракурсе, - задумчиво протянула Ингрид. - Что ж, действительно, мы вряд ли можем попросить их рассказать о нас своим друзьям.
- Кроме того, их друзья все равно притворятся, что у них все в порядке и им не нужна врачебная помощь, - Данбар так выразительно пожал плечами, что Ингрид едва удержалась от смеха.
- Доктор Росс обмолвился, что завтра в "Медик Экосс" будет проводиться пластическая операция на лице пациентке, проходящей по госстраховке, - продолжил он.
- Совершенно верно. Реконструкция лицевых костей маленькой девочке. Она родилась с выступающей вперед челюстью, которая портила ее внешность. Хирурги собираются исправить эту оплошность природы, чтобы она могла вести нормальный образ жизни.
- Насколько я понял, больница пригласила представителей СМИ?
- Да, - кивнула Ингрид. - Как мне объяснили, результаты будут настолько впечатляющие, что просто грех не сделать для сравнения фотографии до и после.
- Особенно учитывая то, что после операции не останется рубцов, - подхватил Данбар. - Насколько я знаю, все разрезы производятся из ротовой полости, таким же путем будут удаляться кусочки челюстной кости с обеих сторон. Для больницы это будет хорошей рекламой.
- Не думаю, что это единственная причина, по которой хирурги взялись за эту пациентку, - тихо сказала Ингрид.
- Конечно, нет, - согласился Стивен. - Простите, если мои слова прозвучали цинично. К тому же чем больше положительной рекламы, тем лучше для больницы.
- Сегодня утром мне показалось, что вы очень заинтересовались отделением доктора Росса, - вдруг сменила тему Ингрид. - Особенно вам интересна технология пересадки органов, да?
- Вообще-то нет, - ответил он, моментально насторожившись.
- Но вы так подробно расспрашивали о том, какой путь проделывает донорский орган и что с ним происходит, когда он оказывается у нас в больнице, - настаивала она.
В мозгу Стивена зазвенел сигнал тревоги. Если Ингрид подумала об этом, есть вероятность, что Росс и Хэтфулл тоже обратили на это внимание. Проклятье! Неужели он в первый же день так глупо выдал себя?
- О, это было лишь праздное любопытство, - небрежно произнес он.
ШЕСТЬ
Всю вторую половину дня Данбар провел за компьютером, изучая бухгалтерские отчеты, предоставленные секретаршей Лео Джиордано. Это занятие показалось ему ужасно скучным, но он понимал, что должен продумать, какие вопросы будет задавать в ближайшие дни, чтобы его роль бухгалтера ни у кого не вызвала сомнений. Что касается истинной цели визита, Стивен продолжал смотреть и наблюдать. До сих пор все в больнице и, в частности, в отделении трансплантологии, казалось, было на высоте. Процент успешно проведенных операций был просто рекордным, квалифицированность персонала не вызывала сомнений, оборудование было самым современным. Заведовал отделением один из лучших хирургов-трансплантологов в стране, а то и вообще в мире, и в отделении не было той спешки и суеты, которая часто бывает причиной плохой работы в других больницах. Если внешнее впечатление соответствовало действительности, отделение доктора Росса было последним местом на Земле, где могла произойти путаница или ошибка вследствие халатности.
Однако его по-прежнему беспокоило то же, что и компьютер "Сай-Мед" - тот факт, что две опытные медсестры, не знакомые друг с другом, сделали одинаковые заявления. То есть, предположительно не знакомые. Чтобы проверить свою догадку, Стивен достал из чемодана личные папки этих женщин, составленные в Инспекторате, и вновь тщательно изучил их. Так и есть, Шейла Барнс уволилась из "Медик Экосс" почти за два года до того, как Лиза Фэйрфакс пришла туда работать.
Обязательно нужно поговорить с ними, решил Данбар. Если он исключит вероятность профессиональной небрежности или бесхозяйственности, тогда ему нужно будет найти другое объяснение заявлениям женщин. Например, они могли сделать это из злого умысла или вследствие истеричного характера. Сначала он побеседует с сестрой Фэйрфакс и выяснит, что вызвало ее негодование. Из двухминутной беседы с человеком всегда можно узнать больше, чем прочитав пятьдесят страниц личного дела.
В папке Лизы Фэйрфакс имелся адрес и номер телефона. Взявшись за трубку, Стивен задумался, не ведется ли в больнице запись исходящих звонков. Он не хотел, чтобы кто-нибудь узнал, что он звонил уволенной сотруднице, особенно после того, как Ингрид обратила внимание на его интерес к судьбе донорских органов. Малейший намек на то, что органы власти заинтересовались необоснованными обвинениями против такого уважаемого отделения - и ему не избежать неприятностей. В итоге Стивен решил позвонить со своего личного мобильника.
Он не особенно надеялся на то, что Лиза Фэйрфакс в будний день окажется дома. Скорее всего, медсестра сейчас на работе, подумал он, но после третьего гудка в трубке раздался приятный женский голос:
- Слушаю.
- Мисс Фэйрфакс? Меня зовут Стивен Данбар. Прошу прощения, что звоню вам так неожиданно, но мне очень нужно с вами встретиться. Я хотел бы поговорить с вами о том периоде, когда вы работали в больнице "Медик Экосс".
- Зачем вам это?
- Я выполняю поручение Министерства по делам Шотландии. Мы расследуем заявления о нарушениях, допущенных в лечении пациентов.
- Послушайте, мистер Данбар, - неприязненно сказала Лиза. - Вы не находите, что немного опоздали?
- Что ж, напомню вам поговорку о жерновах, которые мелют медленно, но верно, - сказал Данбар и тут же пожалел о своих словах - они прозвучали дерзко. - Я знаю, вы, должно быть, очень занятой человек, - поспешил он загладить свой промах, - но я был бы вам очень признателен, если бы вы согласились встретиться.
- Занятой? Я не работаю с тех пор, как ушла из "Медик Экосс".
- Простите, я не знал. Так мы можем поговорить?
- Зачем? - усмехнулась Лиза. - В свое время я сказала все, что хотела, но меня проигнорировали. Посмотрите, к чему это привело! Я лишилась работы и, наверное, всех шансов найти другую, если эти люди из "Медик Экосс" постарались как следует.
- Я хотел бы услышать вашу версию случившегося, - настаивал Данбар.
- И что вы с ней сделаете? Подошьете к делу под заголовком "Вздор невротички", как сделали тогда ваши коллеги? Или предложите мне сочувствие и психологическое консультирование, как поступило руководство "Медик Экосс", эти негодяи, прикрывающиеся маской заботы обо мне? - Девушка говорила зло, но сдержанно.
- Я не могу сказать, что намерен делать, пока не услышу ваш рассказ, - честно ответил Данбар. - Но если я решу, что у вас были основания для такого заявления, обещаю, что прослежу, чтобы было проведено тщательное расследование.
Помолчав, Лиза неуверенно сказала:
- Я действительно считаю, что нет смысла ворошить старое. Всю информацию вы найдете в деле, а у меня просто нет больше сил говорить об этом.
Стивен решил, что самое время задать провоцирующий вопрос.
- Не потому ли, что у вас произошел переворот в чувствах, мисс Фэйрфакс? Может быть, вы решили, что поторопились со своими заявлениями? А теперь, когда у вас было время подумать…
- Нет, не потому, - холодно сказала Лиза. - Я просто не хочу переживать все это снова. В тот раз это было более чем неприятно. Что бы я ни сказала, Эми уже не вернуть к жизни. Она умерла, а я жива. Мне нужно найти работу, чтобы зарабатывать себе на жизнь.
- Вы относились к Эми Тисдэйл как-то по особенному, мисс Фэйрфакс?
Лиза вздохнула.
- Опять двадцать пять. Я не была чрезмерно привязана к Эми Тисдэйл! Она мне нравилась, она была милым ребенком. Я расстроилась, когда она умерла. Я всегда расстраиваюсь, когда умирает пациент, - но в разумных пределах. Поймите, я профессиональная медсестра. В нашей профессии смерть - не редкость.
- А вы много работали с детьми?
- Да. Почему вы спрашиваете?
- Просто так. Послушайте, Лиза, я по-прежнему прошу вас о встрече.
- Изучите отчеты. Вы найдете там все, что вам нужно.
- Меня не интересуют отчеты. Я провожу независимое расследование. Даю вам слово, что все сказанное вами останется в тайне.
- Я… правда не знаю, - сказала Лиза неуверенно.
- В таком случае давайте я приглашу вас поужинать, и мы сможем поговорить.
- Нет, - быстро ответила она. - Если хотите разговаривать, приходите ко мне.
- Хорошо. Где вы живете?
Лиза продиктовала адрес, и Стивен притворился, что записывает. Он не хотел показывать, что уже знает, где она живет.
- Когда я могу подъехать? Сегодня вечером?
- Да хоть сегодня, если хотите.
- Примерно в восемь - пойдет?
- Замечательно.
Лиза Фэйрфакс жила неподалеку от Дамбартон Роуд, главной транспортной артерии, идущей из самого сердца Глазго к берегам реки Клайд и огромным судостроительным верфям, которые когда-то снабжали судами весь мир. Высоченные подъемные краны по-прежнему виднелись издалека, но работы на верфях давно прекратились.
Улица, на которой жила Лиза, была узкой, поэтому найти место для парковки оказалось проблемой. К вечеру обе стороны дороги уже были заставлены машинами, и Стивен не решился втискиваться между ними на автомобиле, к которому еще не привык и не чувствовал его габаритов. Он медленно полз по улице и наконец обнаружил свободный пятачок. На самом деле это была площадка перед гаражом, запертым на двойной замок, на дверях которого была надпись, сделанная масляной краской: "Машины у ворот не ставить". Краска местами была ободрана, висячие замки основательно проржавели, так что Стивен решил рискнуть, и припарковал свой "Лендровер" перед гаражом. Он рассчитывал, что надолго не задержится.
Данбар вернулся пешком на улицу, где жила Лиза, нашел нужный дом и нажал кнопку домофона.
- Да?
- Это Стивен Данбар. Мы с вами сегодня разговаривали.