Его раздраженный голос звучал веско и назидательно.
Повесив трубку, Джо на этот раз облегченно вздохнул.
На следующее утро, без пятнадцати десять, Зейлерман позвонил Джо, поймав его перед самой лекцией. Его голос утратил вчерашнюю уверенность, и в нем теперь слышалось беспокойство.
– Профессор Мессенджер, думаю, я обнаружил, откуда проистекает проблема. Свидетельство о смерти было выдано молодым анестезиологом на основании информации, записанной в истории болезни моей клиентки. Думаю, она содержалась в компьютере. – Он замолчал, и Джо решил, что тот дожидается его ответа.
– Да, он тогда сказал мне об этом.
– Так, похоже, профессор, что кто‑то подделал эти записи.
У Джо похолодело внутри.
– Вроде бы информация в больничном компьютере была неверной. Мисс Спринг никогда у них не лечилась, и не было никакого соглашения с директором, разрешающего использовать больничное оборудование для ее криоконсервации.
Джо нахмурился:
– Я, пожалуй, ничего не понимаю.
– Похоже, кто‑то изнутри или снаружи подделал компьютерные записи. – В голосе прорезалась ирония. – Правильнее сказать, пользуясь вашей терминологией, в них вторгся хакер.
Джо сохранял невозмутимость.
– Им известно, кто за это отвечает?
– Думаю, они даже представления не имеют. – По тону Марвина Зейлермана можно было понять, что он точно знает, чьих рук это дело, просто не хочет говорить об этом. Адвокат продолжал: – Но это, конечно, дало отцу Джулиет необходимое оружие, чтобы требовать вскрытия.
Джо впал в полное уныние. Собрав последние силы, он заставил свой мозг работать.
– Мистер Зейлерман, но независимо от записей в истории болезни, Джулиет, несомненно, болела церебральной аневризмой. Ее личный доктор смог бы это подтвердить.
– Да, я говорил с ним, и он это сделал.
– Таким образом, больничная история болезни не является камнем преткновения? Причина ее смерти очевидна – все симптомы указывали на аневризму, и ЭКГ в больнице, сделанная за несколько минут до смерти, говорила о разрыве аневризмы.
– А‑а… – Слова адвоката снова начали цепляться друг за друга. – К сожалению, нет, профессор Мессенджер. В подделке записей в больничном компьютере усматривается закономерность. Отец Джулиет указал на то, что единственный человек, который был с ней перед смертью и привез в больницу, – это вы. – Он запнулся и сменил тон. – Профессор, моя цель – изложить вам факты. Я никоим образом не вхожу в сферу нарушения приличий…
– Безусловно. Это выглядит не слишком хорошо: я с ней один в университете, она в состоянии коллапса, и я заинтересован в ее криоконсервации, верно?
– Ну… а‑а‑а… именно это я и хотел сообщить.
– У меня нет в крионике коммерческого интереса, мистер Зейлерман. Во всем «Крионите» только три человека получают зарплату или какие‑то выплаты: секретарь, ночной охранник и работающий неполный рабочий день человек, производящий текущий уход за оборудованием. Мы все добровольцы. Черт! Мы там даже убираем сами, по расписанию дежурств.
Некоторое время адвокат молчал.
– В офисе коронера нам сочувствуют и стараются помогать. Вы должны принять во внимание, что до этого им не часто приходилось сталкиваться с крионикой, у них не было прецедентов. – Перед следующей фразой ему потребовалась пауза, чтобы собраться с духом. – Они полагают, что могли бы подготовить проведение вскрытия в вашем помещении – в «Крионите», – если есть такая возможность.
Джо глянул на часы. Он уже опаздывал на лекцию, но это его не волновало. Он пытался подавить охватившую его панику, старался сохранить спокойствие в голосе.
Он пытался подавить охватившую его панику, старался сохранить спокойствие в голосе.
– Мне кажется, вы не совсем понимаете, что такое крионика, мистер Зейлерман. Мы стараемся – и нам до сих пор это удавалось – сохранить тело Джулиет в неприкосновенности. Вскрытие разрушит все, что мы сделали.
– Разве нельзя будет… э‑э… снова заморозить останки после вскрытия?
Наивность адвоката рассердила Джо.
– Вы когда‑нибудь присутствовали на вскрытии?
– Ну… фактически… нет.
– Но вы когда‑нибудь видели витрину мясной лавки, мистер Зейлерман? Скажите, вы видели эти лотки с почками, печенью, отбивными котлетами… – Джо не мог остановиться, – рядом голова, желудок, фарш? Ну и вы думаете, вы смогли бы из этих кусков заново собрать животных? Предлагая мне попытаться собрать Джулиет после вскрытия, вы советуете сделать именно это.
После долгой паузы адвокат подал голос:
– Я… Я понимаю. Просто я хотел понять, возможен ли компромисс.
Адвокат пообещал еще раз связаться с коронером и затем перезвонить Джо.
Джо быстро завершил лекцию, проигнорировал вопросы и заторопился назад в свой кабинет.
Эйлин Пикок подняла на него глаза:
– Профессор Мессенджер, звонил мистер Зейлерман, срочно хотел поговорить с вами. У меня есть его номер… Соединить?
– Пожалуйста.
Эдвин Пилгрим позвал профессора, но, так как Джо не реагировал, он пошел за ним в кабинет и взволнованно остановился у стола:
– Джо, я должен кое‑что сказать тебе!
Джо поднял руки:
– Хорошо, хорошо! В чем дело?
Пилгрим осторожно огляделся, бросил свирепый взгляд на закрепленную на потолке камеру АРХИВа. Его трясло от ярости.
– К нам в‑в‑вторглись! – Его здоровый глаз лихорадочно сверкал.
Джо подумал, что молодой ученый окончательно свихнулся.
– Кто, Эдвин? Марсиане?
Пилгрим с трудом сдерживал ярость.
– Х‑х‑х‑хакеры. Они заполнили терабайт п‑памяти АРХИВа. – Как обычно, когда сердился, он начинал заикаться сильнее.
– Они вломились в АРХИВ? – Джо с тревогой посмотрел на него. АРХИВ имел хорошо продуманную сложную защиту, хотя Джо знал, что ни один компьютер невозможно полностью защитить от вторжения хакеров. – Терабайт памяти? Чем же они его заполнили?
– Бесполезной информацией, «мусором».
Телефон Джо зазвонил. Секретарша связалась с Зейлерманом. Профессор отделался от Эдвина Пилгрима, пообещав разобраться с ним позже, едва ли улавливая смысл проблемы. Наконец он сел.
– Профессор, боюсь, у меня для вас не слишком хорошие новости. Мистер Спринг… э… отец Джулиет… основательно потрудился, чтобы разворошить осиное гнездо. Он даже затребовал документацию «Крионита». Я припоминаю, что первоначально Джулиет собиралась сохранить замороженной только голову – сделать нейросуспензию, я правильно называю?
– Да.
– Пару месяцев назад она… э… решила переключиться на полную криосуспензию, всего тела.
– Есть какие‑то проблемы с документацией? – спросил Джо.
– О нет, нет, абсолютно никаких. Но, понимаете, все выглядит не лучшим образом. Это более дорогостоящий процесс – семьдесят тысяч фунтов по сравнению с тридцатью, и, конечно, это делает правдоподобной теорию мистера Спринга о тайном заговоре, которой он прикрывается. – Зейлерман откашлялся. – Боюсь, коронер прикажет передать тело Джулиет местному моргу для вскрытия.
Джо ощутил тяжесть в желудке.
– Мы должны что‑то сделать, мистер… – Неожиданно имя адвоката выпало из памяти.