Теперь он носил наушники: наверное, слуховой аппарат. Мы с Ави не виделись почти год. Но его лицо ни чуточки не изменилось.
Я оглянулась на сцену. Дейвенпорт помогал декораторам что-то подправить — это были последние штрихи. Джастин, лихорадочно бормоча, шагал туда-сюда за левой кулисой.
— Мистер Дейвенпорт, — сказала я неожиданно для самой себя. — Извините, но я не могу сегодня играть.
Дейвенпорт медленно обернулся.
— Что? — произнес он.
— Простите.
— Ты что, смеешься?
— Я… просто… — промямлила я, глядя в пол, — …плохо себя чувствую. Извините. Меня сейчас вырвет.
Я лгала.
— Ничего страшного, обычный мандраж.
— Нет! Я не смогу выйти на сцену! Говорю же вам.
Дейвенпорт начал вскипать.
— Миранда, это возмутительно!
— Простите!..
Дейвенпорт глубоко вдохнул, пытаясь взять себя в руки. Честно говоря, он выглядел так, будто вот-вот взорвется. Его лысина стала пунцовой.
— Миранда, это абсолютно неприемлемо! Иди сделай несколько глубоких вдохов и…
— Я не буду играть! — громко сказала я, и на глаза тут же навернулись слезы.
— Прекрасно! — выкрикнул он, не глядя на меня. — Прекрасно! — Потом обернулся к нашему художнику-оформителю Дэвиду.
— Беги найди Оливию, она в будке осветителя! Скажи ей, что она заменяет Миранду!
— Чего? — переспросил Дэвид, он вообще у нас тугодум.
— Беги! — зарычал на него Дейвенпорт. — Быстро!
Наконец и до остальных начало доходить, что у нас не все гладко, и они собрались вокруг.
— Что случилось? — спросил Джастин.
— Неожиданные изменения, — процедил Дейвенпорт. — Миранда плохо себя чувствует.
— Меня тошнит, — сказала я слабым голосом.
— Так почему ты еще тут? — рявкнул Дейвенпорт. — Перестань болтать, снимай костюм и отдай его Оливии! Ясно? Так, все по местам!
Я понеслась за сцену в гримерную и принялась стягивать костюм. Через две секунды в дверь постучали, и в комнату вошла Вия.
— Что стряслось?
— Скорее, надевай! — Я протянула ей платье.
— Ты заболела?
— Да! Поторапливайся!
Ошеломленная Вия стянула футболку и джинсы и через голову надела длинное платье. Я ей помогала, потом застегивала молнию на спине. К счастью, первые десять минут спектакля Эмили не появляется на сцене, поэтому наша гримерша успела зачесать волосы Вии в пучок и наложить грим. Я никогда не видела Вию сильно накрашенной: она выглядела как фотомодель.
— А если я забуду свой текст? — сказала Вия, глядя в зеркало. — Твой текст.
— У тебя все получится, — ответила я.
— Зачем тебе это, Миранда? — Вия смотрела на мое отражение.
— Оливия! — Это Дейвенпорт орал шепотом из коридора. — Твой выход через две минуты. Сейчас или никогда!.
Вия вышла из гримерной, и я так ей и не ответила. Да я и не знала, что сказать.
Спектакль
Я смотрела спектакль из-за кулис, рядом с Дейвенпортом. Джастин играл потрясающе, и Вия, особенно в той душераздирающей сцене, была бесподобна. В одной реплике она было споткнулась, но Джастин ей помог, и никто из зрителей не заметил. Я слышала, как Дейвенпорт бормочет себе под нос: «Хорошо, хорошо, хорошо». Он волновался больше, чем все его ученики вместе взятые: актеры, декораторы, осветители, парень, поднимавший занавес.
Трясся как в припадке, ей-богу.
Единственный раз, когда я пожалела о том, что сделала, — совсем чуть-чуть пожалела — в самом конце, когда все вышли из-за кулис на поклон. Вия и Джастин выходили последними, и зрители встали. Тогда, признаться, я ощущала одновременно и радость, и горечь. Но уже спустя несколько минут я увидела, как Нейт, Изабель и Ави пробираются за кулисы и сияют от счастья. За кулисами все поздравляли и обнимали актеров. Суматоха невообразимая: актеры стояли потные и довольные, а зрители подходили к ним выразить свое восхищение. В этой толчее я и заметила Ави: кажется, он потерялся. Я протиснулась к нему сквозь толпу.
— Эй! — сказала я. — Майор Том!
После спектакля
Так и не объяснишь, почему я страшно обрадовалась, увидев Ави спустя столько месяцев, и не передашь, как хорошо было его обнять.
— Поверить не могу, как ты вырос! — сказала я.
— Я думал, ты будешь в спектакле! — сказал он.
— Что-то настроения не было. Но Вия сыграла замечательно, правда же?
Он кивнул. Через две секунды нас нашла Изабель.
— Миранда! — радостно воскликнула она и поцеловала меня в щеку. А потом обернулась к Августу: — Куда ты исчез?!
— Это ты исчезла, — ответил Ави.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила меня Изабель. — Вия говорит, тебе нездоровится…
— Мне уже лучше, — сказала я.
— Твоя мама тут?
— Нет, у нее работа. Так что я не очень расстраиваюсь, что не смогла играть. — Я нисколько не лукавила. — В любом случае будет еще два спектакля…
Хотя вряд ли у меня получится так здорово, как у Вии.
Подошел Нейт, и с ним у нас повторился тот же разговор, почти слово в слово. Потом Изабель сказала:
— Слушай, мы сейчас собираемся поужинать и отпраздновать премьеру. Не хочешь к нам присоединиться? Мы были бы очень рады!
— Спасибо, но я еще не… — начала я.
— Пожа-а-алуйста! — сказал Ави.
— Мне надо домой…
— Мы настаиваем, — сказал Нейт.
К нам подошли Вия, Джастин и его мама, и Вия меня обняла.
— Тебе от нас не отвертеться. — Она улыбалась своей прежней улыбкой.
Мы выбрались из толпы, и, если честно, в первый раз за очень, очень долгое время я чувствовала себя абсолютно счастливой.
Часть восьмая
Август
Лети, прекрасное дитя!
Турбаза для пятиклассников
Каждую весну пятиклассники школы Бичера уезжают на три дня и две ночи в Пенсильванию, на турбазу «Брорвуд». Добираются до нее четыре часа на школьном автобусе. Спят в хижинах на двухъярусных кроватях. Разгуливают по лесу и жарят зефир на костре. Учителя готовили нас к этой поездке весь год, и все давно считают до нее дни и часы — все, кроме меня. То есть я тоже считаю дни и часы, просто я всегда ночевал только дома, поэтому и волнуюсь.
Большинство моих ровесников не раз ночевали у кого-нибудь в гостях. У бабушек с дедушками, например, или отдыхали в летнем лагере. Но только не я. Если не считать больницы — и даже тогда мама и папа на ночь оставались со мной. Я, например, никогда не ночевал у Ба и Де или у тети Кейт и дяди По. Когда я был маленьким, то не спал у них потому, что разобраться во всем медицинском оборудовании, которое ко мне прилагалось, было не всякому под силу: например, нужно было каждый час чистить трахейную трубку или вставлять зонд для кормления, если он отсоединялся. Но когда я подрос, я и сам не очень-то рвался из дома. Однажды я чуть не переночевал у Кристофера.