Думать было мучительно
больно. Все его существо жаждало покоя, а мозг выдавал мысли очень скупо. Вдруг на него вновь нашло озарение сумасшедшего. Он схватил пояс и
посмотрел на пряжку, как будто видел ее впервые в жизни. Центральный стержень, который входил в дырочки пояса, был острый и блестящий. Теперь
надо было только нащупать вены и проткнуть их. Смерть от потери крови будет тихой, медленной...
Нащупав толстую вену на ноге, он глубоко вонзил в нее стержень пряжки и в изнеможении рухнул на пол. Голова его со стуком ударилась о
доски, и он потерял сознание.
***
Из яркого тумана материализовалась смутная фигура, от которой исходило странное сияние. Фэннер подумал, уж не ангел ли это, но картинка
стала отчетливее, и он узнал склоненное над ним лицо Керли. Она шевелила губами, но Фэннер ничего не слышал.
- Привет, детка, - слабо произнес он.
Постепенно туман рассеялся, и из него выплыли очертания какой-то комнаты. Позади Керли с озабоченным лицом стоял какой-то человек с
козлиной бородкой.
- Теперь он поправится, - сказал козлолицый. - Не разрешай ему вставать. Если я понадоблюсь, вы знаете, где меня найти.
Слова врача доносились откуда-то издалека и с трудом оседали в сознании Фэннера.
- Дай мне воды, - попросил он и тут же заснул. Он чувствовал себя лучше, когда проснулся. Стены комнаты больше не плыли, а барабан в голове
затих. Керли сидела на стуле рядом с его кроватью. Ее красивое лицо выглядело усталым, а веки слипались.
- Ради Бога, объясни... - начал он, но Керли быстро поднялась и поправила его простыню.
- Пока тебе нельзя разговаривать, - произнесла она тоном профессиональной сиделки. - Все в порядке. Спи'.
Фэннер закрыл глаза и попытался вспомнить, что же с ним произошло. Бесполезно. Белоснежная постель действовала успокаивающе, уверенность
Керли передалась ему. Тело не так болело, лишь кое-где отдавалась тупая боль. Он вновь открыл глаза. Керли принесла ему воды.
- А чего-нибудь покрепче нет? - спросил он.
- Послушай, тупоголовый. Ты болен. Они сделали из тебя отбивную, и сейчас я собираю тебя по кусочкам. Поэтому пей то, что дают.
- Где я нахожусь?
- В моей квартире на Уайт-стрит.
- А каким образом я тут очутился?
- Сейчас поздно. Спи. Завтра я тебе все расскажу. Фэннер приподнялся на локте. Он приготовился скривиться, но боли не было. Он чувствовал
только сильную слабость.
- Я и так проспал полжизни. Рассказывай сейчас.
- Хорошо, хорошо. Везет же мне на упрямцев. Фэннер хотел сострить, но голова еще плохо работала, и он просто молча ждал, что она скажет.
- Найтингейл страшно зол на тебя. Таким я его никогда не видела. Что ты еще наделал?
- Не помню. Керли фыркнула.
- Он рассказал мне, что Пайо дал тебе куском трубы по голове, а потом они отвезли тебя на старый склад в доке. Когда Найтингейл поостыл, он
очень встревожился. Он все сетовал на то, что подвел какого-то Гротти. Мне не пришлось его долго уговаривать поехать в порт и выяснить, что они
с тобой сделали. Потом он привез тебя, едва дышавшего, сюда и приказал мне позаботиться о том, чтобы ты не окочурился.
Фэннер был очень удивлен и недоверчиво спросил:
- Как ему удалось вырвать меня из рук Карлоса? И он так просто уступил?
- В это время там никого не было.
Карлос со своей бандой зализывали раны в отеле.
- А, тогда понятно, - проговорил Фэннер. - А какое сегодня число? Еще май?
Керли утвердительно кивнула головой. Он быстро прикинул, что Глория находится в отеле без него уже пятый день.
- Карлос без меня сильно скучает? Керли зевнула.
- Угу, но он пока не допер, что ты у меня. Но, несомненно, скоро выяснит. И тогда можно ожидать чего угодно.
Фэннер еще раз для пробы поерзал в кровати, потом осторожно ощупал голову и лицо. Во многих местах они были заклеены пластырем.
- Ты права, ангелок. Ему не очень-то понравится то, что вы укрываете меня.
Керли неопределенно передернула плечами.
- Поживем - увидим, - устало сказала она и опять зевнула. - В твоей кровати еще достаточно места. Ты не очень расстроишься, если я немного
прилягу? Третья "ночь без сна...
Фэннер улыбнулся и распахнул простыню.
- Залезай, - широким жестом пригласил он.
- Размечтался, - с улыбкой сказала она и вышла из комнаты.
Через несколько минут она вернулась в толстом шерстяном халате. Фэннер недовольно поморщился.
- Он на тебе плохо сидит, - заметил он.
- Может быть, - согласилась она, присаживаясь в противоположном углу широченной кровати. - Зато он теплый.
Она сбросила домашние туфли без задников, а потом и халат. Внизу под ним оказалась розовая шерстяная пижама.
- Всегда мерзну в постели, - заметила она, вытягиваясь рядом с Фэннером.
- Я не дам замерзнуть своей спасительнице, - сказал Фэннер, обнимая ее. - Нет, эта пижама тебе тоже не идет.
- Не дергайся! Я очень устала. Ухаживать за таким детиной - нелегкая задача, - тихо сказала она, мгновенно засыпая.
Фэннер лежал в темноте, прислушиваясь к ее ровному дыханию и ощущая тепло ее тела. Он пытался сосредоточиться, но события последних дней
всплывали эпизодически, как разрозненные кадры кинохроники. Через полчаса он заснул, чувствуя к лежавшей рядом женщине нежность, которой давно
уже ни к кому не испытывал.
Его разбудило яркое утреннее солнце. С удовольствием потянувшись, он отметил, что голова стала светлой, что ничего не болит. Заспанная
Керли сразу села рядом с ним, словно механическая кукла:
- Ну, как мы сегодня себя чувствуем? Фэннер широко улыбнулся:
- С такой сиделкой, а вернее, лежалкой грех чувствовать себя плохо. И с чего бы ты так возилась со мной?
- Не знала, что мужчины так падки на комплименты. Я тебе сказала при первой нашей встрече, что ты мне симпатичен. Она прикрыла глаза.
- О чем ты сейчас думаешь? - спросил Фэннер. Она поправила волосы и просто ответила:
- О том, что имела несчастье встретить настоящего мужчину, к сожалению, слишком поздно.
Фэннер погладил ее по теплому плечу.
- Ну не надо так трагично, детка. У тебя еще все впереди, - сказал он, опуская руку на ее грудь. Она засмеялась и сбросила руку. Однако
глаза ее оставались печальными.
- Я приготовлю тебе завтрак. Бритву найдешь в ванной. Когда он соскреб свою пятидневную щетину, завтрак уже был на столе.
- Великолепно! - сказал он, с вожделением глядя на еду и по-деловому усаживаясь за стол.