- И я прошу тебя, хорватик.
- Но я больше тебя прошу.
- Нет, я больше, Светозар.
- Ты стыдишься себя?
- Тебя.
- Чего ж меня стыдиться, маленькая? Ведь я люблю тебя...
- Я знаю.
- Включи свет, я хочу видеть тебя.
- Нет.
- Почему?
- Потому.
- Иди ко мне.
Онобнял ееипочувствовал ееострые груди усебя нагруди.Он
улыбнулся в темноте, потому что соски у нее были холодные и шершавые.
- Что ты? - спросила Милица, отстраняясь.
- Ничего. Я просто радуюсь.
- Ты не радуешься. Ты смеешься.
- Когда радуются - обязательно смеются.
- А я плачу, когда радуюсь.
- Что ж ты не плакала, когда я подарил тебе сандалии?
- Так разве то радость? То просто так - сандалии.
- А что такое радость?
- Это когда ты рядом,совсем близко,и у меня глаза закрываются,и
голова начинает кружиться,икажется,будто япадаю в колодец с теплой
водой,падаю, падаю, и никак не могу упасть, и так боюсь упасть, и так не
хочу упасть, и когда я чувствую всего тебя, даже если руки мои лежат вдоль
тела,аявсе равно чувствую твою ложбинку на спине,и шею,и шрам на
локте - вот тогда радость, и тогда я плачу.
- У мужчины и женщины радость разная.
- Наверное.
- Почему?
- Потому что мужчины слабее.Несмейся.Это правда.Женщина любит
сильнее,мужчина не может любить так, как женщина. Поэтому женщина всегда
должна жалеть любимого;это и есть любовь. Все остальное - неправда. Надо
очень жалеть мужчину,только тогда онбудет счастлив,аесли онбудет
счастлив, он станет смелым, и женщина будет любить его еще больше.
- Дай я обниму тебя... Так больно?
- Нет.
- А так?
- Нет. Только еще приятней.
- А так?
- Ой, так приятно, что прямо сказать нельзя!
- Тебе ведь больно.
- Чем сильней мужчина, тем он приятней делает.
- Когда я стану старым, я не смогу делать тебе так приятно. Ничего не
боюсь, только старым боюсь стать.
- Это страшно, когда ты один. Вдвоем старости нет.
- А что есть?
- Не знаю...Жизнь,наверное,есть.Уйдет сила, придет что-нибудь
другое взамен.
- А что может взамен прийти?Ум?Зачем он нужен,если силы нет? Ум
надо защищать силой.
Он почувствовал на своем лице губы Милицы - шершавые и маленькие, как
ее соски,и такие же нежные,беззащитные,доверчивые, стыдящиеся света.
Светозар обнял Милицу так сильно,как только мог,ипочувствовал наее
лице странную, блаженную, как у святой, улыбку.
- Ох как хорошо мне,-сказал он,-сербочка, как же мне хорошо с
тобой!..
Дед Александр,потерявший на войне левую ногу ивпозапрошлом году
оставшийся сиротой -семья егосгорела вдоме,когда вспыхнул керосин,
неловко пролитый золовкой, - ушел с пепелища, как успел выскочить из огня:
вдлинной белой рубахе икожаных штанах,босой.Онжилэтидва года
христовой милостью,пелвшинкарнях странныепесни-промурашейи
букашек,которые просыпаются повесне ирадуются тому,чтоспервыми
холодами умрут и не будут страдать в стужу, когда люди насмерть леденеют -
не то что букашки,божьи твари. И еще он пел О том, как в больших городах
готовят еду:набольших плитах,вкоторых нет огня,алишь один жар,
который может обжечь,ноэтобудет ожог летним теплом,анепламенем
смерти,котороезаставляет плясать покойников искалить зубы,будтов
последней насмешке надтеми,кто остался наземле -допивать свою чашу
горя.
РожденныйвГерцеговине,дедАлександрзналтайнуганги-
песни-плача,который только иумеют петь в горах,у Чаплины:словно бы
перебивая друг друга в жалобах,чабаны редко говорили друг с другом - все
больше изъяснялись гангой.
Раньше,когда была жива семья,Александр пел на два голоса с сыном:
сначала тот жаловался ему на плохую погоду, и на ранний снег в горах, и на
то,что реки рано стали,и овцы бьют копыта и хромо валятся в обрывы,а
потом старик отвечал ему -но не впрямую,а как бы издалека,жалуясь на
войну,когда сам себе неволен икогда не свободы жаждешь,акоманды,
потому что только вней и есть надежда на спасение:офицеру-то свыше все
виднее да умней, а уж если сейчас снег ранний, так это плохо, но не совсем
плохо, потому что надо обратить гангу к господу - тот убережет от горя...
Теперь жестарик пел песни странные,по форме вроде бы плач-жалоба,
древняя иединственная ганга,датолько не жаловался он,авсе больше
задирал кого-то,неведомого,но могучего, будто дразнил его, мстительно,
хотя и опасливо:
Люди слушают весну, люди осень слушают,
Люди думают о лете и зимы боятся,
Только что же им мечтать и зачем стараться,
Если волк сильней овцы, а злодей - святого...
- Мийо, Мийо, ты слышишь меня, родной?!
- Я слышу, Ганна!
- Я тебя ужасно плохо слышу!
- А я тебя слышу великолепно.
- Мийо, я больше так не могу! Прилетай ко мне!
- У вас сейчас солнце?
- Что ты говоришь?
- Я спрашиваю - у вас сейчас солнце?
- Скажи по буквам, Мийо!
- Соль, Ольгица, Лев, Никола, Цезарь, Евген.