- Патрон всегда скептик, - пошутил Антуан, бросив своему учителю взгляд
сообщника, полный уважения и симпатии.
Филип обернулся к нему и лукаво сощурил глаза.
- Друг мой,-сказал он, - признаюсь и это, наверное, тяжелый симптом
старческого слабоумия,- что мне становится все труднее и труднее составить
себе какое-то определенное мнение... Кажется, еще никто никогда не доказывал
мнечего-либотак,чтобыкто-нибудьдругой немогдоказать совершенно
обратного с тою же силой и очевидностью.Вероятно,это вы и называете моим
скептицизмом? Впрочем, в данном случае вы совершенно ошибаетесь. Я склоняюсь
перед компетентностью господина Рюмеля и так же,как любой другой, чувствую
всю силу его аргументации...
- Однако... - со смехом начал Антуан.
Филип улыбнулся.
- Однако,-подхватил он,ссилою потирая руки,-в моем возрасте
трудно рассчитывать наторжество разума...Если мирнезависит больше от
здравого смысла людей,значит,оноченьболен!..Впрочем,-тотчас же
добавил он,-это вовсе не основание для того,чтобы сидеть сложа руки. Я
целиком одобряю усилия дипломатов,которые из кожи вон лезут.Всегда нужно
из кожи вон лезть,как будто действительно можно что-то сделать.Таков наш
принцип в медицине, не правда ли, Тибо?
Манюэль Руасдосадой разглаживал пальцами свои усики.Ничто такне
раздражало его, как обветшалые парадоксы старого учителя.
Рюмель, которому тоже не нравился этот академический скептицизм, упорно
глядел всторону Антуана;и как только их взгляды встретились,сделал ему
знак, напоминая об истинной цели своего визита: о впрыскивании.
Но в этот момент Манюэль Руа,обратившись к Рюмелю,заявил без всяких
обиняков:
- Плохото,что,еслиделообернетсяхудо,Францияокажется
неподготовленной. Ах, если бы мы располагали сейчас могучей военной силой...
подавляющей...
- Неподготовленной?Актовамэтосказал?-возразилдипломат,
выпрямляясь с решительным видом.
- Ну, мне кажется, что разоблачения Юмбера{18} в сенате недели три тому
назад довольно четко обрисовали положение.
- Ах,оставьте! - воскликнул Рюмель, чуть-чуть пожав плечами. - Факты,
которые "разоблачил",как вы выразились, сенатор Юмбер, ни для кого не были
тайнойивовсенеимеюттогозначения,котороепыталасьимпридать
известного рода пресса...Наивно было бы думать, что французский пиупиу{18}
обречен идти на войну босоногим, как солдат Второго года Республики...{18}
- Но я имею в виду не только сапоги... Тяжелая артиллерия, например...
- Азнаетеливы,чтомногиеспециалисты,притомизнаиболее
авторитетных,совершенноотрицаютполезностьэтихдальнобойныхорудий,
которыми увлекаются вгерманской армии?Такжеобстоит испулеметами,
которыми у них отягощена пехота.
..
- А как они устроены, пулеметы? - прервал Антуан.
Рюмель рассмеялся.
- Этонечтосреднее междуружьем иадской машиной,которую устроил
Фиески{18},помните,тотсамый,чтосовершилнеудачноепокушениена
Луи-Филиппа...Втеории,когда речь идет обучениях на полигоне,-это
ужасныеорудия.Нонапрактике!Говорят,онипортятсяотмалейшей
песчинки...
Затем он продолжал более серьезным тоном, обернувшись к Руа:
- По мнению специалистов,самое важное -это полевая артиллерия.Так
вот,нашазначительнопревосходитнемецкую.Унасбольше
семидесятипятимиллиметровыхорудий,чемунемцев
семидесятисемимиллиметровых,иктому же их семьдесят семь миллиметров не
выдерживают сравнения с нашими семьюдесятью пятью... Не тревожьтесь, молодой
человек...Факт тот, что за последние три года Франция сделала значительные
успехи.Всепроблемыконцентрациивойск,использования железныхдорог,
снабжения армиисейчасразрешены.Еслибыпришлосьвоевать,поверьте,
Франция была бы в отличном положении. И нашим союзникам это хорошо известно!
- Вот это и опасно! - пробормотал Штудлер.
Рюмельнадменно поднял брови,словно мысльХалифа представлялась ему
совершенно непонятной. Но Жак поддержал Штудлера:
- Это правда.Для нас,может быть,было былучше,если бы Россия в
данный момент не могла слишком уж рассчитывать на французскую армию!
Верный принятому решению, он до сего времени слушал молча, но буквально
грыз удила. Вопрос, с его точки зрения, самый важный - сопротивление масс, -
не был даже затронут.Он мысленно проверил себя,убедился,что достаточно
владеет собой для того чтобы,всвою очередь,взять тот небрежный и чисто
отвлеченный тон,который здесь,видимо,был принят,изатем обратился к
дипломату.
- Вы перечислили сейчас все основания для того,чтобы верить вмирный
исход конфликта,-начал он размеренным голосом.- Не кажется ли вам, что
средиглавныхшансовнамирнадоучитыватьсопротивлениепацифистски
настроенных партий?-Взгляд его скользнул по лицу Антуана, заметил на нем
легкое выражение беспокойства исноваостановился наРюмеле.-Все-таки
сейчасвЕвропеимеетсядесятьилидвенадцатьмиллионовубежденных
интернационалистов,твердорешившихвслучаеусилениявоеннойугрозы
воспрепятствовать своим правительствам ввязаться в войну...
Рюмель выслушал,не сделав ни единого жеста. Он внимательно смотрел на
Жака.
- Я,может быть,придаю этим манифестациям черни не меньшее значение,
чемвы,-произнес оннаконец соспокойствием,которое лишь наполовину
скрывалоиронию.