– Хм-м, – произнёс Квиллер, поняв, что ему предложили тест. – Назовите, пожалуйста, имена ещё раз, помедленнее.
– Сара.
– Бернар?
– Шарлотта.
– Бронте, разумеется.
– Кэрри.
– Очевидно,Нэйшн.
– Флора.
– Вероятно,Мак-Доналд.
– Луиза Мэй.
– Это проще всего.Олкотт.
– Да вы не мужчина, а чудо! Позвольте мне вас за это по-дружески потискать. – Она выполнила свое обещание, и несколько кошачьих шерстинок перекочевали с её платья на костюм Квиллера. – Вы должны как-нибудь зайти ко мне и познакомиться с моими дамами. Только ничего о них не пишите, пожалуйста!
– А вы не хотите рассказать ему историю о вашей прабабушке, Мэгги? – вмешалась Полли. – Квилл собирается писать книгу об округе Мускаунти и собирает всякие легенды. Она будет называться <Были и небылицы Мускаунти>.
– Когда? – спросила прямолинейная Мэгги.
– В пятницу? – ответил Квиллер, также не любивший ходить вокруг да около.
После того как они договорились о свидании, Мэгги сказала:
– Теперь я должна пойти потискать мэра. В политике я откровенный конформист.
Квиллер и Полли наблюдали за тем, как она пересекла фойе и выполнила свое обещание, украсив кошачьей шерстью смокинг градоправителя.
Хотя ресторан <Макинтош> официально открывался только в субботу, он был ярко освещен, чтобы участники приема могли полюбоваться обивкой из шотландки и гербом Макинтошей на стене. Дерек Каттлбринк, бывший помощник официанта, ростом более шести футов, стал теперь метрдотелем и ещё подрос. Возвышаясь над людской толчеей, как капитан на мостике, он принимал заказы у желающих посетить ресторан.
– Привет, мистер К! – сказал он. – Я вижу, вы заказали столик на субботу?
– Да. Надеюсь, у вас есть реостат?
– Разумеется. Мы приглушим свет, когда будут посетители. А кафе вы видели? В Пикаксе никогда ничего подобного не было.
У входа в кафе <Ренни> Фрэн Броуди читала очередную лекцию:
– Кафе оформлено по эскизам Чарльза Ренни Макинтоша, сделанным в начале двадцатого века для чайной в Глазго… Да, его будут показывать по телевидению, только не знаю когда… Два журнала уже послали своих фотографов… Мы надеемся, что <Ренни> станет местом, где постояльцы отеля смогут с утра зарядиться энергией на весь день, гости города получат незабываемое впечатление от обеда или ужина, а местные жители будут с удовольствием заходить сюда, чтобы восстановить силы после танцкласса или тренировки по карате… Да, посетить кафе можно прямо сейчас. Там подают закуски.
Сбоку от входных дверей висела в рамке большая фотография шотландского архитектора с вислыми усами и поникшими складками шелкового шейного платка.
– Это не твой предок? – спросила Фрэн у Квиллера. – Усы очень похожи. И глаза тоже.
Гордостью <Ренни> были обитые шотландкой стулья с высокими спинками, которые сужались кверху и были покрыты черным лаком. Столы, также лакированные, блистали яркой голубизной и зеленью. Белые стены покрывал тонкий рисунок из черных линий, изображающий гигантские цветы. Рядом с приборами лежали салфетки в чёрную и белую полоску.
Кэрол и Ларри Ланспик, сидевшие за одним из голубых столов, помахали Квиллеру и Полли, приглашая присоединиться к ним. Владельцы универмага, принадлежавшие к самым богатым пикакским жителям, ни перед кем не задирали носа и были всеобщими любимцами.
В свое время они отказались от артистической карьеры в Нью-Йорке, чтобы продолжить семейную торговлю. Но и свои таланты в землю не зарывали, активно участвуя в работе Театрального клуба и прочих общественных начинаниях.
Сегодня у них было праздничное настроение, и Ларри поднял бокал с шампанским за отель <Макинтош>.
– И за Фонд К.! – сказала Кэрол.
– И за тетю Фанни Клингеншоен! – добавил Квиллер.
– А также за леди Анну, – внесла свой вклад Полли.
Кэрол спросила её, как она провела отпуск.
– Мы с сестрой ездили в Торонто, Монреаль и Квебек-Сити и познакомились там с очаровательным франкоканадским профессором. Он хочет приехать сюда для изучения связей с Канадой, существовавших в Мускаунти во времена экспансии.
– А я провёл отпуск в Мусвилле и Фишпорте, – вставил Квиллер.
– ОФишпорт! – воскликнул Ларри и продекламировал сценическим голосом: – <О Фишпорт! О древняя родина редчайших сюрпризных блюд, где все знаются только со Скоттенами, ну а те только рыб признают>.
– Знать бы, что такое сюрпризное блюдо, – бросил Квиллер. – Что-то я таких в Фишпорте не едал.
– Как?! – удивилась Кэрол. – Это блюдо, приготовленное на скорую руку. Неужели никто не угостил тебя обедом, приготовленным на скорую руку?
– Я не охотник до таких, – отозвался Квиллер.
– Горожанин есть горожанин, – прокомментировала Полли.
– А как Делакамп относится к обедам на скорую руку?
– Он законченный сноб, – ответил Ларри.
– Я изложу вам программу его пребывания здесь, – сказала Кэрол. – В День труда он прибывает с секретаршей на частном самолете. Мы с Ларри встречаем его в аэропорту на <мерседесе>, заказанном им в бюро проката. Вечером он в качестве почетного гостя посещает Кантри-клуб. Во вторник приглашает на чай потенциальных клиенток. Приглашенные дамы знакомятся с его коллекцией ювелирных изделий и договариваются с ним о встрече, если хотят что-нибудь купить. Те же, кто намеревается продать ему фамильные драгоценности, приглашают его к себе.
– Я слышала, Дон Эксбридж рвёт и мечет из-за того, что его нынешнюю жену не пригласили на чай, тогда как первая даже будет его разливать.
– Интересно было бы взглянуть, как проходит эта церемония, – проговорил Квиллер. – Надеюсь, пресс-карта откроет мне доступ в святая святых?
– Ни в коем случае, – отрезала Кэрол. – Присутствуют только дамы, никаких исключений. Даже Ларри не допущен, хотя он спонсирует приём.
– Старина Камп считает, что женщин проще соблазнить, когда мужей поблизости нет, – объяснил Ларри. – Тогда они легче расстаются с наличными.
Квиллер был несколько обескуражен, но не хотел сдаваться.
– А если я выдам себя за официанта?
– Это будет несколько затруднительно, Квилл. Прием обслуживают только молодые девушки, одетые как французские официантки.
– Если бы не усы, я был бы не прочь пощеголять в передничке и наколке, – обронил Квиллер.
Сидящие за столом рассмеялись.
– А почему тебе так хочется попасть на этот приём? – спросила Кэрол.
– Природное любопытство и профессиональный интерес.
– Бойся журналистов, допуска просящих, – вставила Полли. – Они приходят в ярость, если его не получают.
– Вы говорите, что во время чайной церемонии будут демонстрироваться ювелирные украшения. А какие меры приняты для их охраны?
– Никаких.