– Уж не знаю, как по‑другому вы бы меня звали.
Джек удивленно приподнял брови:
– Хорошо. Значит, Тара. – Он немного помедлил. – Давайте еще раз попробуем восстановить в памяти все, что сегодня произошло. Расскажите мне все, что помните. Даже если что‑то показалось вам несущественным. Любая незначительная деталь может оказаться очень важной.
Тара кивнула и отпила воды из стакана, который принесла ей одна из сослуживиц.
– Так вот, значит, сижу, я, значит, здесь с самого утра, расшибаюсь в лепешку перед клиентами. Народу довольно много. И тут вдруг – бац! – грянул гром и пошел дождь. Да что там пошел, полило как из ведра. Мы все, конечно, жутко расстроились, потому что сегодня суббота и банк закрывается в час. Мы так надеялись, что после полудня будет хорошая погода. Джеми должен был заехать за мной. Мы собирались в магазин стройматериалов «Хоум дипоу», чтобы присмотреть кухонный шкафчик для нашей новой квартиры. Следующее, что я вижу, – это рука в черной перчатке, протягивающая мне через окно записку. – Тара помолчала. – Вы ее читали?
– Да.
– Сколько бы тебя ни натаскивали, не важно, – если случается такое, ты никогда не бываешь готов. Я так быстро сунула ему деньги через окошко… Аж голова закружилась. Сердце колотилось так громко, что мне казалось, что все в банке слышат его стук. Мне было так жутко, вы и представить себе не можете… От страха я совсем голову потеряла – представила, будто моя душа рассталась с телом и, взлетев прямо под их мерзкий потолок, наблюдает за тем, как я передаю ему деньги.
– А как он выглядел? – вполголоса спросил Джек.
– Белый мужчина. С черными усами и бородой. В огромных темных очках. Глаз его я не разглядела, но заметила, что у него были густые брови. Не могу сказать, что я очень пристально всматривалась. Все случилось так быстро. После того, как я прочла записку, мне было страшно смотреть ему в глаза. Но я заметила, что на нем было надето что‑то темное и черный дождевик с поднятым капюшоном.
Джек и Тара оба, как по команде, повернули головы, когда из‑за двери послышался чей‑то вопль:
– Да где же она, черт возьми?
Вскочив со стула, Тара заторопилась навстречу Джеми, который влетел в кабинет как ураган. Джек не смог удержаться от улыбки, когда огромный неуклюжий человек подхватил на руки свою миниатюрную возлюбленную и крепко прижал к своей груди.
– Я забираю тебя отсюда, крошка, – объявил он громовым голосом, раскачивая ее, как ребенка. – Я уже все решил. Мы уедем из города на несколько дней, чтобы немного успокоиться и прийти в себя после этой нервотрепки.
– А куда мы поедем? – спросила Тара. По ее щекам вдруг потекли слезы. Только оказавшись в объятиях Джеми, она наконец почувствовала себя в полной безопасности и перестала нервничать.
– В Лас‑Вегас. Там мы немного расслабимся и забудем этот кошмар.
В этом местечке только и расслабляться, подумал Джек.
Из всех пяти апрельских невест Альфреда и Чарис пока только Бриан и Риган были в курсе того, что произошло. Альфред оставил сообщения для Шоны Никльс и Виктории Бердсли, упомянув о «небольшой проблеме». Они не должны были приезжать для примерки; по крайней мере, до начала следующей недели. Трейси Тимбер опаздывала уже на пять минут, что было совсем на нее не похоже. Альфред, Чарис, Риган, Нора и Кит застыли в напряженном ожидании, будто перед ними должна была предстать сама медуза Горгона со змеями вместо волос.
– Обычно она никогда не опаздывает, – пояснила Чарис. – Она очень организованная и пунктуальная.
– Черствая как сухарь, – съязвил Альфред.
– Она очень организованная и пунктуальная.
– Черствая как сухарь, – съязвил Альфред.
Чарис невозмутимо проигнорировала его замечание:
– Боюсь, эта новость станет для нее страшным ударом.
– Она готовится к своей свадьбе, как десантник к спецоперации, – сказал Альфред и картинно всплеснул руками. – Где предвкушение счастья? Где любовь? Покажите мне любовь!
Нора и Кит сидели на диване тихо, как мыши, стараясь не пропустить ни единого слова. Разумеется, ни у той, ни у другой и в мыслях не было уезжать. Такой неразговорчивой свою подругу Риган давно уже не видела.
– Но вы же не будете отрицать, – начала Нора, – что подготовка к свадьбе – дело весьма ответственное. Столько хлопот! Столько надо успеть сделать!
– Однако свадебное платье – самое важное, – гордо парировал Альфред. – Платье – визитная карточка невесты. Если оно негодное, значит, обо всем остальном можно просто забыть! Люди будут шушукаться у тебя за спиной годы спустя!
– Вот почему мы оказались в таком затруднительном положении, Альфред, – напомнила ему Риган. – Если эта Трейси такая пунктуальная и выходит замуж не следующей неделе…
Прихожую огласил оглушительный звонок зуммера.
Вместо того чтобы вздохнуть с облегчением, все присутствующие заметно напряглись.
Чарис подошла к переговорному устройству, но не успела нажать кнопку, как снова раздался звонок. На этот раз он был куда более продолжительным. Чарис подождала, пока трезвон прекратится, затем нажала кнопку:
– Кто там? – приветливо осведомилась она непринужденным тоном, подмигивая всей честной компании.
– Трейси Тимбер, – буркнул отрывистый голос. – У меня назначено.
– Поднимайтесь, пожалуйста.
Когда Трейси появилась на пороге салона в сопровождении сестры и матери, Риган сразу поняла, что для нее эта новость и в самом деле будет страшным ударом. По всей вероятности, она принадлежала к числу тех педантичных натур, которые привыкли все раскладывать по полочкам: ее светлые гладкие волосы были безупречно уложены – волосок к волоску, а вдобавок еще стянуты ленточкой, чтобы ни один волос не посмел выбиться и тем самым нарушить гармонию. Ее костюм был скромным, но безупречным, в стиле студентки‑отличницы из престижного колледжа. В ушах красовались неброские золотые сережки. Однако камешек на обручальном кольце производил неизгладимое впечатление своими размерами. В правой руке Трейси держала небольшой чемоданчик, а в левой – планшет.
– На шоссе из Коннектикута ужасные пробки, – сообщила она. – А когда пошел дождь…
Она еще не в курсе, догадалась Риган. Судя по всему, по дороге сюда они не включали радио.
– Никаких проблем. – Альфред замялся, подбирая слова. – Позвольте… Позвольте вам представить…
Мать Трейси, Эллен, одетую в бежевые брюки свободного покроя и элегантную желтую пару – кардиган и водолазку, можно было смело назвать смягченной, хорошо сохранившейся копией дочери: даже сережки она носила такие же. Младшая сестра Трейси Адель походила на них чертами лица и цветом волос, но в остальном это была иного поля ягода. Выглядела она так, будто только что встала с постели: мятые джинсы, джинсовая рубаха и старые растоптанные кроссовки. Прежде чем Альфред покончил с церемониями, она как минимум пару раз зевнула.
Все поздоровались и пожали друг другу руки. Глаза Трейси то и дело стреляли в сторону длинной пустой стойки, на которой обычно‑висели платья, приготовленные для примерки.
– Очень приятно со всеми познакомиться, – пробормотала она, без особого, впрочем, энтузиазма, и взглянула на часы.