Нота прозвучала звонко и резко, и она протянула ее целых два такта.
Кто-то вскрикнул:
– О!
И мы начали играть.
Не знаю, как бы вы назвали эту музыку – рок, блюз, панк или как-то еще. Наша музыка была гораздо проще, гораздо ближе к земле, чем все перечисленное. В ней было что-то от Майлза Дэвиса в середине карьеры, что-то от Ramones, Джона Ли Хукера и AC/DC. Немного от Джеймса Брауна и Talking Heads. Местами она напоминала Sleater-Kinney, а некоторые моменты смахивали на Cat Power, но все эти сравнения на самом деле не передают нашего звучания должным образом.
Суть была в том, что мы просто сыгрались. Слились в одно целое. Вместе затихали и вместе разгонялись, словно не могли не играть в такт. И я все время точно знал, что делать, будто слышал ноты до того, как они зазвучат; по правде говоря, все это время я ужасно боялся, что этому придет конец и магия вдруг кончится, но нет. Она не кончилась.
Окраина бездны
В гостях у Венди только мертвяки и роботы
Деревья сожрали моего отца, часть 1
Любовная чума
Секс с тобой – отстой
Конкурс акул
У оборотней тоже бывает ПМС
Мне сказали – «ты то, что ты ешь», и я съела Роджера Федерера
Если ты так любишь своего пса, почему бы тебе не переспать с ним
Эш подвесила свой телефон к потолку на шнурке и записала нашу репетицию. Она длилась три с половиной часа, и между песнями мы с Кори боялись даже открыть рот. Это было невероятно. Потом мы вышли в коридор, сдерживая желание запрыгать до потолка.
Кажется, именно в тот момент я понял, что Эш стала одной из нас.
КОРИ (ударив себя): Воу.
ЭШ: Ну ваще, ребят.
КОРИ: Вооооооуууу!
УЭС: Я сейчас скажу ужасную вещь, но у меня такое чувство, будто мы втроем только что занимались сексом три часа.
КОРИ: Никогда больше не буду играть джаз.
ЭШ: В жопу джаз!
УЭС: Продолжать играть джаз на уровне школьного джаз-бэнда было бы ужасной ошибкой.
КОРИ: При одной мысли о том, что мне еще две недели придется играть джаз с индюками из этого лагеря, головка моего члена втягивается внутрь, как голова черепахи.
(Напряженное молчание. Кори снова ударяет себя в грудь.)
ЭШ: Я еще ни разу не играла свои песни с группой, между прочим.
КОРИ: Не может быть!
УЭС: Да ты что?
ЭШ: Просто не с кем было.
КОРИ: Да иди ты! Не верю!
УЭС: Хочешь сказать, что никогда не слышала «Деревья сожрали моего отца» в групповом исполнении?
ЭШ: Ну да. То есть я пыталась однажды сыграть эту песню с сестрой на пианино, но это не считается.
КОРИ: На пианино наверняка был отстой.
ЭШ: Отстойный отстой, я тебе скажу.
УЭС: Эта песня может неплохо звучать на гитаре и пианино, если у твоей сестры определенная манера игры, но похоже, что нет.
ЭШ: Она играет на пианино, как Билли Джоэл в варежках и с сотрясением мозга.
УЭС: Ооооооо.
КОРИ: Реальный отстой.
(Все молчат и думают о другом.)
(Молчание становится напряженным.)
(Молчание начинает давить на нервы, но тут у Уэса наконец срабатывает рефлекс, и он решает добавить ложку дегтя.)
УЭС: Ну так…
КОРИ:?
ЭШ:?
УЭС: Я вот что хочу сказать…
КОРИ (начинает злиться):?
ЭШ:?
УЭС: Мы что, реально так круто играли, как мне показалось?
КОРИ: О, блин, Уэс.
УЭС: Что?
КОРИ: Да какого хрена ты вообще это сказал?
УЭС (тараторит, как маньяк): Ну… я просто хочу быть морально готовым на тот случай, если прослушаем запись и выяснится, что мы наивные идиоты… то есть… ну, мы реально круто сыграли, но вдруг окажется, что это не так?
КОРИ: Немедленно заткнись.
УЭС: Окей.
КОРИ: Сейчас же заткнись, или я сделаю с тобой что-то ужасное.
УЭС: Окей, но давайте, может, просто послушаем и убедимся…
КОРИ: Нет.
УЭС: А?
КОРИ: Нет. Нельзя слушать запись, когда сомневаешься.
УЭС: Ммм.
КОРИ: Послушаем, когда не будем бояться, что возненавидим это.
Мы так и не пришли к согласию, но, к счастью, вмешалась Эш.
УЭС: Да, точно.
КОРИ: А что на ужин, кстати?
Кори в буквальном смысле съедает язык, а Эш узнает, что такое «Гарфанкел»
Поначалу мы сидели молча, не притрагиваясь к отвратительной кормежке. Глядя на других ребят из джазового лагеря, чьи позы отражали лагерную иерархию (альфа-самцы развалились, широко расставив руки и ноги; бета-самцы наклонились к столу и важно обсуждали Очень Серьезные Вопросы; гамма-самцы понуро слонялись по столовой), наша троица втайне торжествовала.
Мы чувствовали себя несоразмерно круче этих ребят, которым не хватило решимости устроить скандал и уйти с репетиции просто так, без причины.
УЭС: Эти цукини как будто кто-то сначала облизал и только потом выложил на блюдо.
(Эш снова смеется, и минуту Уэс не может даже пошевелиться от счастья.)
КОРИ: А суп нормальный, только помидоров слишком много положили.
УЭС: Кори, это соус для спагетти.
КОРИ: Нет, это суп.
УЭС: Ты его взял там, где стояли макароны.
КОРИ: Макароны и супы. Там были макароны и супы.
УЭС: Хм.
УЭС: М-да.
ЭШ: Ребят, а вы не хотите что-нибудь другое на ужин?
(Тишина, из которой следует, что Кори и Уэс даже не рассматривали такую вероятность.)
КОРИ: Еще как хотим.
УЭС: Может быть, пиццу?
ЭШ: А я думала, суши.
Еще мы узнали, что у Эш имелась целая стратегия заказа суши:
– Нужно купить пиво суши-мейкеру.
– И сказать ему волшебное слово.
Это было слово омакасэ, что в переводе с японского означает «приготовьте мне что-нибудь». Оказалось, если сказать это повару после того, как купишь ему пиво, он сделает феерические суши. Я понятия не имел, что он в них добавил, но вкус был первоклассный. Эти суши даже трудно назвать едой. Скорее, рыбным искусством. Там был маленький вулканчик из рыбы и пруд из водорослей с опускающимися в него маленькими рыбными ступеньками и расходящимися кругами на воде. А потом нам подали морского ежа.
Морской еж по-японски будет уни, и он очень похож на человеческий язык, только оранжевого цвета и с увеличенными вкусовыми почками. Больной язык, короче. Эш одним махом заглотила свою порцию. Я отправил ежа в рот, стараясь не думать о том, как он выглядит, и у меня даже получилось насладиться вкусом. Тот немного напоминал морскую воду и бургер. А вот Кори уставился на свой язык с нескрываемым ужасом.
Суши-мейкеры заржали.
– Ха-ха-ха! – закричал один из них. – Ешь!
Тут у нас с Кори возникло ощущение, что все это происходит не с нами. Будто это была уже не наша жизнь, а чья-то другая, каких-то более крутых ребят. Но Эш не спешила распространяться о том, как стала такой крутой.
ЭШ: Да не так уж много я знаю. Пробовала пару раз.
КОРИ: А откуда у тебя такая клевая тачка?
ЭШ: Это мамина.
КОРИ: А почему ты на ней ездишь?
ЭШ: Не знаю, ей она не нужна.
КОРИ: У нее не все дома, что ли? Тачка улет.
УЭС: А ты вообще откуда?
ЭШ: Из Нью-Йорка. А вы, ребята?
УЭС: Э-э-э… из Питтсбурга.
КОРИ: А твои предки? Тоже из Нью-Йорка?
ЭШ (пожав плечами): Из разных мест, а ваши?
УЭС: Мы из школы Бенсон. Обычная такая школа, примерно две тысячи учеников.
КОРИ: Бекка, моя старшая сестра, заставила предков завести двух кошек.
УЭС: Школа государственная, в жутком районе, так что с бюджетом у них напряг, сама понимаешь.