И если тебеудается
загипнотизироватьклиента, тыберешьдесять процентовот общей стоимости
ролика.
- А сколько стоит ролик?
- Обычно от пятнадцати до тридцати. В среднем считаем, что двадцать.
- Чего? - недоверчиво спросил Татарский.
- Господи, ну не рублей же. Тысяч долларов.
Татарский за долю секундысосчитал, сколько будет десятьпроцентов от
двадцати тысяч, сглотнул и по-собачьи посмотрел на Морковина.
- Это, конечно, ненадолго, - сказал Морковин. - Пройдетгод или два, и
все будет выглядеть иначе. Вместо всякой пузатой мелочи, которая кредитуется
по пустякам, люди будут брать миллионы баксов. Вместо джипов, которые бьют о
фонари,будутзамкиво Франции иостровав Тихом океане. Вместо вольных
стрелков будут серьезные конторы. Но суть происходящего в этой стране всегда
будет той же самой. Поэтому и принцип нашей работы не изменится никогда.
- Господи, - сказал Татарский, - такие деньги... Как-то даже боязно.
- Вечный вопрос, -засмеялся Морковин. - Тварь ли я дрожащая или право
имею?
- Ты, похоже, на него ответил.
- Да, - сказал Морковин, - было дело.
- И как же?
-А очень просто. Тварь дрожащая, у которой есть неотъемлемые права. И
лэвэ тоже. Кстати, может тебе одолжить,а? Утебя вид какой-то запущенный.
Отдашь, когда раскрутишься.
- Спасибо,у меняпока есть,-сказалТатарский. - А ты незнаешь
случайно, откуда это слово взялось -"лэвэ"? Мои чечены говорят,что его и
на Аравийском полуострове понимают. Даже в английском что-то похожее есть...
- Случайно знаю, - ответил Морковин. - Это от латинских букв "L" и "V".
Аббревиатура liberal values*.
(*Либеральные ценности (англ.))
На следующийдень Морковин отвел Татарского в довольно странное место.
Оно называлось "Драфт Подиум" (после нескольких минут напряженной умственной
работы Татарский оставил попытки понять, что это означает). Помещался "Драфт
Подиум"вподвале старого кирпичного дома недалекоотцентра. Тудавела
тяжелая стальная дверь,за которой оказалосьнебольшоепомещение,плотно
заставленное техникой. Там Татарского ждало несколько молодых людей. Главным
былнебритыйпареньпо имениСергей,похожийна Дракулув юности.Он
объяснил Татарскому, чтонебольшой кубическийящикизсинейпластмассы,
стоящийна пустойкартоннойкоробке,-это компьютер "Силикон Графике",
который стоит чертзнает сколько, апрограмма "Софт Имаж", которая нанем
установлена, стоитв два раза больше. "Силикон" был главным сокровищем этой
подземной пещеры. Еще в комнате былонесколько компьютеров попроще, сканеры
и какой-то сложный видеомагнитофонсо множеством индикаторов. На Татарского
большое впечатление произвела одна деталь - на видеомагнитофоне было круглое
колесико с рукояткой, вроде тех, чтобывают на швейныхмашинках,и сего
помощью можно было вручную прокручивать кадры.
На примете у "Драфт Подиума" был один очень перспективный клиент.
-Объекту примерно пятьдесят лет,- затягиваясь ментоловой сигаретой,
говорил Сергей.- Раньшеработалучителемфизики.Когдабардактолько
начинался, организовалкооператив по выпечке тортиков "Птичье молоко"и за
два года сделал такие деньги,что сейчас снял в арендуцелыйкондитерский
комбинат в Лефортове. Недавно взял большой кредит.Позавчера у него начался
запой, а запои у него примерно по две недели.
- Откуда такие сведения? - поинтересовался Татарский.
- Секретарша, - сказал Сергей. - Так вот, брать его надо сейчас и нести
сценарий, пока он не успел отойти.Когда он трезвый, его всегда жаба душит.
У нас встреча завтра в час, в его конторе.
На следующий день Морковин приехал к Татарскому домой рано. Он привез с
собой большой полиэтиленовый пакет ярко-желтого цвета. В пакете был бордовый
пиджак из материала, похожего на шинельное сукно. Наего нагрудномкармане
посверкивалсложный герб, напоминающий эмблему с пачки "Мальборо". Морковин
сказал,что этот пиджак - клубный. Татарский не понял, нопослушнонадел.
ЕщеМорковиндостализпакетапижонскийблокнотвкожанойобложке,
невероятнотолстуюручку снадписью "Zoom" и пейджер - тогдаонитолько
появились в Москве.
- Эту штуку наденешь на пояс, - сказал он. - Вы встречаетесь с клиентом
в час, а в час двадцать ятебена этот пейджер позвоню. Когдаон запищит,
снимешь его с пояса исозначением нанего посмотришь.Всевремя,пока
клиент будет говорить, делай пометки в блокноте.
- Зачем все это? - полюбопытствовал Татарский.
- Неужелинеясно? Клиентплатитбольшиеденьгизалист бумаги и
несколько капель чернил из принтера.Он долженбыть абсолютно уверен,что
перед ним деньги за это же самое заплатило много других людей.
- По-моему, - сказалТатарский,- как раз из-за всех этихпиджаков и
пейджеров у него могут возникнуть сомнения.
- Усложняешь, - махнул рукой Морковин.- Жизньпрощеи глупее. И вот
еще...
Онвынул из кармана узкий футляр, открыл его ипротянул Татарскому. В
футляре лежали тяжелые, красиво-уродливые часы из золота и стали.
- Это "Ролекс Уйстер". Осторожней,не сбей позолоту - они фальшивые. Я
ихтольконадело беру.Когда будешьговорить с клиентом, тыимитак,
знаешь, побрякивай. Помогает.
Татарский был очень воодушевлен поддержкой. В половине первого он вышел
из метро.Ребятаиз"ДрафтПодиума" ужеждалиегонедалеко отвхода.
Приехалионинадлинномчерном"мерседесе".Татарскийужедостаточно
разбирался в бизнесе, чтобыпонять,что машина нанята часа надва. Сергей
былвсетакженебрит,нотеперьвегонебритостибылочто-то
мрачно-стильное-наверно,из-затемногопиджакасневероятноузкими
лацканами и бабочки.