Иненадомиллион тратить, и войска на
прежних квартирах останутся, и лишнегоропотанебудет.Она
спросила:
-- Хлеб на базарах дорог, а его за границу вывозят ли?
-- Корабли иноземные плывут за хлебушком непрестанно.
--Basta! -- сказала Екатерина. -- Пока цены на хлеб внутри
государства не собьем, ни единого кулечка муки Европа проклятая
от нас не увидит... Такова воля моя!
Все грехи прошлого надо было на себя возложить. А наследство
досталосьтяжелое:Россиявзлеталанагребнекризисов--
политического,финансового,социального.Не было в обращении
дажеденегкактаковых.Считалось,чтосовременцаря
"тишайшего"Алексеяначеканено 100 миллионов, но 40 миллионов
ушли за рубежи, а другие 60 миллионов бесследно растворилисьв
житейском морс. Годовой доход России определяли в 16 миллионов,
астатс-контораоднихтолькоуказовквыплате имела на 17
миллионов. Иначе говоря, само же государство всюду былодолжно
самому государству!
-- Вот и живи как знаешь, -- огорчилась Екатерина.
Сенаторырешили задобрить ее указом: "Принятием престола ея
величество излияла столь немалощедротматерних...иоттого
Сенатзарабскую повинность признавает ради славы бессмертной
монументейсделать".Бецкойпредложилисполнитьещеи
живописнуюпанораму из картин (наподобие тех, в которых Рубенс
восславилМариюМедичи).Ксозданиюмонументапривлекли
Ломоносова, он и составил проект памятника императрице.
Екатерина устроила Бецкому хорошую головомойку:
--Янетак уж глупа, чтобы самой себе памятники ставить.
Займитесь лучше делом.--Онапоручилаемухлопотыпоее
коронациивМоскве.--Советуюиспользоватьталант актера
Федора Волкова, от него буду ждать искуснойсимволики,чтобы,
отобразивпорокилюдские,незабылпоказатьи достоинства
гражданские...
Никита Иванович Паниниспортилейнастроениеподнесением
проекта,вкоем живо описал власть "куртизанов и ласкателей",
делающих изсвоегоположениякормушкидлясвоихприхотей.
Екатерина поняла, что автор проекта колотит ее, как женщину, по
самомубольномуместу-- по фаворитизму! Хитрая, она сделала
вид, что подобные упреки к ней не относятся. Панину сказала:
-- Вы умрете, если когда-нибудь поторопитесь. На этот раз вы
тоже поспешили, но, слава богу, остались живы и здоровы...
Ладно! В будущем, очевидно, предстоит прощать и не такое. Но
как быть с Глебовым? Интуициянеобманывалагосударыню,что
генерал-прокуроримперии грешен... да, грешен, еще как грешен!
Пока же беседовала с ним милостиво, как хозяйка с приказчиком.
-- У меня голова кругом идет, стоит лишь коснуться финансов,
коими на Руси ведают сразу три учреждения...Скажи,Александр
Иваныч, какие такие шиши в Камер-коллегии пересчитывают?
-- Доходные, -- пояснил Глебов.
-- А в статс-конторе?
-- Расходы чтут.
-- А что делает Ревизион-коллегия?
--Эта, аки Цербер, следит за двумя первыми, как бы они, ко
грабежам привычные, государственный интерес не обманули.
-- Хороша система!--фыркнулаЕкатерина.--Когдатри
собаки грызутся, так и то, наверное, наблюдать приятнее, нежели
видетьустройствоколлегийнаших.Впредь одному делу в трех
рукахнебывать!--распорядиласьЕкатерина.--Надобно
полностьюобновитьвсеустарелое,дополнитьнедостающее, а
лишнее -- уничтожить! Отчего же доход России только шестнадцать
миллионов? Не есть ли это число, взятое с потолка только затем,
чтобы неизвестное заменить известным?
Глебов сделал отвлеченное лицо мыслителя:
-- Таков доход, государыня, уже много лет пишут.
-- Пишут... а кто проверял подлинность этой суммы?
-- Да никто! Ведь в Христа тоже верят люди, непроверяя--
был ли такой на свете? Вот и эти шестнадцать миллионов...
-- Не богохульствуй, -- отвечала Екатерина.
Курьер из Ропши доставил ей "слезницу" от мужа:
"ВАШЕВЕЛИЧЕСТВО,яищопрошуменякоторойВашеволе
изполнал во всем отпустит меня в чужие край стеми котори я Ваше
Величество преждепросилинадеюсьнавеликодушиечтоне
оставите без пропитания. Верный -- ПЕТР".
--Умане приложу, что с ним делать! Самое лучшее, если бы
он помер... Естественно, как умирают все люди на свете. Понимаю
тебя, Катенька, -- согласился Орлов.
Петр был еще жив, а Екатерина уже решила показать двору, что
она женщина свободная. На большом приемеводворе,следуяк
престолу, она публично указала Нарышкину:
-- Левушка, а где кресло для Григория Орлова?
Кресло для фаворита поставили подле трона...
Вечером он ужинал в узком кругу приближенных императрицы и с
нахальством, ему присущим, при всех ляпнул:
--Мы тебя, матушка, возвели на престол, но ежели не угодна
станешь, и сковырнем с горушки за милую душу... Опыт у насуже
имеется -- так дело спроворим, что только покатишься!
Уженщиныдостало терпения промолчать. Но такой хвастливой
наглости не стерпел гетман Кирилла Разумовский.
-- Только попробуй! -- сказалонГришке.--Непройдет,
сударик, и недельки, как мы распнем тебя на первом же заборе...
10. С ДЕРЖАВОЙ И СКИПЕТРОМ
Екатерина пригласила "овдовевшего" Шувалова:
-- Иван Иваныч, а кто такой Авраам Шаме?
--Подлец, торговавший в Москве уксусом, потом был домашним
учителем детей Олсуфьевых, но они изгнали его, яко неуча.Шаме
вернулсявПариж,гдесочинилдонос на Дидро и д'Аламбера,
после чего король запретилизданиеЭнциклопедии,почитаяее
авторовдостойнымивиселицы.Несчастный Дидро, поправ ученую
гордыню, был вынужден обратиться даже к... стыдно сказать!
-- Со мною не стыдитесь, -- улыбнулась Екатерина.
-- Он умолял вступиться за него мадам Помпадур.
-- И что ответила эта грязная потаскуха?
-- Помпадур писала: если правда, чтоЭнциклопедияначинена
порохомдля взрыва церкви, то эту книгу надобно сжечь, если же
это неправда, то надо послать на костер Авраама Шаме.