Затем произошлоследующее. Господин Магнусон вернулся к нашему столу и
сказал МарианКулаго,что он согласен. Та ничегонеответила, потому что
смотрела на Академика. Последнийтанцевал тангос "девушкойТамарой" (мл.
лейтенантФильченко).Онгромогласнопровозглашалякобыбожественное
происхождение ее красоты иума. Она (Фильченко) якобы послана ему в награду
за духовные муки истекшегодесятилетия, только онаосветит ему остаток его
дн?й, ибо она раскрыта для любви, как цветущий бутон лотоса.
Уважаемыетоварищи, смеюпоставитьпод сомнение полезностьконтакта
Академик- Фильченко. Помоим наблюдениями мнению ряданаших товарищей,
Фильченкоотличаетсянеустойчивымхарактером,придаетслишкомбольшое
значение своим внешним данным и может легко пренебречь служебным долгом ради
эротики.
Проклятая кукла лупоглазая обнимает солнце мое!
Погоди, я устрою тебе желтую жизнь!
Академюша, да неужели во веки вечные не притронусь я
к твоему жезлу
А вот паду в ноги ему и расскажу все, что знаю про Тамарку!
И всю любовь свою выплачу ему в колени.
Дальнейшееподтвердиломоипредположения.Хакимовасамозабвенно
танцевала схиппообразныминостранцем Патом, с господиномМагнусономи с
финскими хоккеистами, а на приглашения князя Калибавы отвечала презрительным
отказом,чтоговорит оее расовых предрассудках.Спецслужбасделала ряд
снимков.
Магнусоп напомнил Кулаго, что принимает ее цену. Та вновь ему ничего не
ответила идаженеобратила вниманиянадесять стодолларовых банкнотов,
номеракоторых мнезаписать не удалось, так как вэтотмомент слуга Пьер
Плейстал битьпощекам своего господина, и я знаюзачто, ноэто наше
внутреннеедело.Кулаго междутемзаплакалаи стала шептатьцелыйряд
мужских имен:
Самсик,Гена,Арик,Радик, Пантелей... какоеобилиемужчин,какая
наглость! Господин Магнусон вынул тогда из внутреннего кармана брюк еще один
доллар(запасной?)исталразмахиватьвсейэтойвнушительноймассой
свободноконвертируемой валюты, крича:
-Тысячаиодиндолларзаоднуночь! Даздравствует сексуальная
революция! Долой бумажную промышленность! Мао грядет! Ты готов?
Отчего вы плачете, Кулаго?
А вы. Фрукт?
У нас общий предмет плача.
Я уже догадалась. Давайте обнимемся и поплачем вместе!
Что ж, давайте обнимемся.
Вы чувствуете. Фрукт, что я без бюстгальтера?
Я тоже без бюстгальтера. Маша.
Скажите, Фрукт, когда моя грудь упирается в вашу,
неужели вы ничего не чувствуете?
Чувствую эротическое возбуждение, Кулаго.
Значит, вы всеядны? Браво! Браво!
Маша, вы поймите, любовь моя к Нему имеет примесь
гражданского чувства, и жезл его для меня частично символ,
нечто вроде булавы Богдана Хмельницкого или
Петропавловского шпиля.
Я уже догадалась. Давайте обнимемся и поплачем вместе!
Что ж, давайте обнимемся.
Вы чувствуете. Фрукт, что я без бюстгальтера?
Я тоже без бюстгальтера. Маша.
Скажите, Фрукт, когда моя грудь упирается в вашу,
неужели вы ничего не чувствуете?
Чувствую эротическое возбуждение, Кулаго.
Значит, вы всеядны? Браво! Браво!
Маша, вы поймите, любовь моя к Нему имеет примесь
гражданского чувства, и жезл его для меня частично символ,
нечто вроде булавы Богдана Хмельницкого или
Петропавловского шпиля.
Ах, сказала она, я не умею так поэтически преувеличивать
и для меня это просто Его хуй.
Кулаго, прошу вас, давайте разомкнем наши объятия.
Мне в пору удавиться, а у вас одни пошлости на уме.
Катитесь, паршивый Фрукт! Не знаете вы ничего. Я от него
могла бы уже иметь трех детей, дорогой Фрукт, -
пятилетнюю Леночку, трехлетнего Мишу и годовалого
Степочку...
Вам ведь такое даже и не снилось в вашей
"голубой дивизии"!
Ночь,уважаемыетоварищи,завершилась обычнымдлягражданки Кулаго
валютнымскандаломс битьем посудыикриками "проклятая страна", "рабы",
"люблю вас всех", "умрем на одной помойке"
итакдалее.Подписав чек"Лионскогокредита",Кулагозаснулав
объятиях голкипера команды "Пожиратели дыма из Турку"и была унесенаимв
гостиницу в 0 часов 390 минут.
Академик иего друг Пат ещераньше,а именнов 0часов 380минут,
покинулибарсдевушкамиХакимовойиФильченко.Последоватьзаними
"Силикат"возможности не имел, посколькубыл уведен господиномМагнусоном
длясерьезнойбеседы, о которой будетсообщенодополнительно,а старику
Потапченко из туалета No 17 прошу не верить.
С глубоким уважением
внештатный сотрудник ГУК
Л.П.Фруктозов, поэт
...Она было удивительно хороша.Конечно,язнал, ктоона такая,но
все-такикаконабылахороша! Онаспускаласьвпередименяпо гнусной
лестницежелтогопотрескавшегосямрамора со стертыми, как дореволюционные
столовые ножи, ступенями. Лестница эта будто бы вела не в гардероб и из него
наночную улицу,а в душную мыльню,гдеподмываютбольныхстарух,или
стираютбелье осажденного полка, илиобмываюттрупы, иливарятмылоиз
бродячихсобак,или выпиливаютгребниизберцовых костей... новот она
остановилась наэтойлестнице, поджидая меня, обернулась с улыбкой, и весь
ее милыйизогнутый силуэт, и гладкая птичья головка с большимиукраинскими
глазами,итонкаярука,котораяприэтомдвижении почему-толегла на
вычурную вазу в нише.