Итак,мы вгороде, давшем название всему этому
трехступенчатому сочинению, вМоскве,н.д. и у.ч., тоестьнаш дорогой и
уважаемый читатель.
По-прежнему на общих кухнях коммунальных квартир хозяйки швыряли друг в
дружку кастрюли со щами, амолодожены спали нараскладушкахподстолом в
однойкомнатестремяпоколениямиосточертевшей семьи.По-прежнемуна
покупкугнусных скороходовских ботинок уходило ползарплаты, а шитье зимнего
пальто былоравносильно постройкедредноута. По-прежнемуочередивбаню
занимались сутра,апосадкав автобуснапоминала матч вольнойборьбы.
По-прежнему вокруг вокзаловвалялись пьяные инвалиды Великой Отечественной,
а впоездах слепые и псевдослепые пели жестокий и бесконечный романс "Я был
батальонныйразведчик".По-прежнему содрогалсяобывательпри виде ночных
"воронков", ипо-прежнемувсеостерегалисьоткрыватьдверинакошачье
мяуканье, дабы не впуститьбанду "Черная кошка", во главе которой стоял, по
слухам, могучий и таинственный бандит Полтора-Ивана.
Голод, впрочем, кончился. Собственно говоря,в Москве он на самом деле
никогда иненачинался. Худо-бедно,но снабжениестоличного населения по
карточкамвовремя войны осуществлялось, ну а после денежной реформы сорок
седьмого и отмены карточнойсистемыв хлебных магазинах появилисьбатоны,
крендели,халы,французскиебулочки(черездвагода,впрочем,
переименованныевгородские,дабынераспространятькосмополитическую
заразу), сайки, баранки, сушки, плюшки, всевозможные сдобы, затем по крайней
мереполдюжиныназванийржаныхизделий--бородинский,московский,
обдирный...вкондитерскихжеотделахсредищедройроссыпиконфет
воздвиглиськремовыефортификации,подкрепленныесерьезными,в каре и в
овалах, формациями шоколадных наборов, в гастрономах же в отделе сыров можно
былотеперьувидетьнетолькожаждущихпожрать,ноизнатоков,ну,
какого-нибудь грузногомосквитянинас налетомпрошлогона мясистом лице,
которыйблагодушнообъясняетболее простодушнойсоседке:"Хорошийсыр,
голубушка моя, портяночкой должен пахнуть..."
Даимясная гастрономия,хо-хо,неплошала,ветчиныикарбонады
радовали глаз своимсоседством ссырокопчеными рулетами,разнокалиберными
колбасами, вплоть доизысканных срезов, обнажавших сущую мозаику вкуснейших
элементовначинки.Сосиски,тесвисалискафельныхстенкакими-то
тропическими гирляндами. Сельди разной жирности полоскались всудках, чертя
над головами покупателей невидимые, но ощутимые траекториик отделу крепких
напитков. Ну,атампредставал глазупатриотасущийпарадгвардейских
частей, от бутылочных расхожих водок до штофныхликеров. Икра всегда была в
наличии,вэмалированныхсудкахонасмущалапростойнарод,веселила
лауреатов Сталинских премий.
Сосиски,тесвисалискафельныхстенкакими-то
тропическими гирляндами. Сельди разной жирности полоскались всудках, чертя
над головами покупателей невидимые, но ощутимые траекториик отделу крепких
напитков. Ну,атампредставал глазупатриотасущийпарадгвардейских
частей, от бутылочных расхожих водок до штофныхликеров. Икра всегда была в
наличии,вэмалированныхсудкахонасмущалапростойнарод,веселила
лауреатов Сталинских премий. Крабы в банках были повсюду и доступны по цене,
но их никто не брал, несмотря на потрескивающую в ночинеоновую рекламу. То
же самое можно было сказатьипропечень трески, иэто может подтвердить
любойчеловек,чьяюностьпрошлаподстатичнымивечнымполыханием
сталинской стабилизации: "Печень трески! Вкусно! Питательно!"
Упростогонарода были свои радости: "микояновские" котлеты пошесть
копеек, студень, чтоповсюду стоялв противнях ипродавался за цену почти
символическую, то есть максимально приближенную к коммунизму.
Живыещебыликое-гдезнаменитыемосковскиепивныевсводчатых
подвалах.Вотспускаешься,например, в"Есенинскую",что подЛубянским
пассажем. Товарищ половой тут же, не спрашивая, ставит перед тобой тарелочку
собязательнойзакуской:подсоленныесухарики, моченыйгорошек,ломтик
ветчинкииликосточкагрудинки;о,русскиеласкательные,едальные
уменьшительные! А пивко-то, пивко! И бочковое, и бутылочное к вашим услугам!
"Жигулевское","Останкинское","Московское"вполлитровках,"Двойное
золотое" в маленьких витых сосудах темного стекла!
Откуда же оновзялось -- и довольно скоро после военной разрухи -- это
сталинскоегастрономическоеизобилие?Впоследствиинамобъяснят,что
возникло оно в городах за счет ограбления села, и мы с этим согласимся, хотя
и позволим себе предположить, что объяснение не покрывает всей проблемы.
Порядок был тогда,неизменно гаркнут нам в ответ ветеранывооруженной
охраны. Воровства не было! И в этом тоже содержитсяистина или, скажем так,
часть истины. Всамом деле, народ наш российский доведен был Чекой до такой
кондиции, что уж и воровать боялся. За мешочек колосков со вспаханного поля,
заполусгнившую, никому не нужнуюкартофь отправляли "поуказу" на десять
лет кайлить вечнуюмерзлоту. Не важно было, что тывзял, колбасы вязку или
золотишканастотыщ,всеполучали"зарасхищениесоциалистической
собственности" жутчайшие каторжныесроки, а то ивышкумоглисхлопотать,
если дело отягощалось какими-нибудь обстоятельствами. Влагеря отправлялись
и тенедотепы,чтоопаздывалинаработу,тоесть совершали проступок,
близкийк саботажу великой реконструкции. В общем, трудно отрицать: порядок
был.
Ивсе-такидлятого,чтобыполностьюобъяснитьграндиознейшую
стабилизацию ираспространениемогущества, возникшиекконцу сороковых и
распространившиесянапервуюполовинупятидесятыхгодов,нампридется
скакнутьс накатанныхрельс реализмав трясину метафизики.