После ухода двух посетителей Ичеварриа поискал информацию о них. Они действительно оказались теми, за кого себя выдавали. Того, что помоложе, с длинными волосами, звали Эрик Моро, и в прошлом он отсидел за хакерство. Белый хлыщ, Лансинг, по всей видимости, был чист. Уильям решил списать странный инцидент на столкновение культур, когда бандитская среда нью-йоркской фондовой биржи встретилась с утонченной и образованной средой интернет-компаний Силиконовой долины. Возможно, некоторые типы именно так ведут дела в Нью-Йорке. Ичеварриа был рад, что живет в цивилизованном месте, где подобное поведение не приветствуется.
Он встал и прошел в крохотную кухню, примыкавшую к кабинету, наполнил чайник водой и поставил его на огонь. Потом мужчина взял японский железный заварочный чайник, выбросил старую заварку и насыпал вместо нее несколько жасминовых шариков цветочного чая. Ожидая, пока закипит вода, он напевал себе под нос. Когда чайник начал свистеть, Ичеварриа снял его с огня и сунул в него термометр: девяносто девять градусов. Подождав, пока температура упадет до девяноста пяти с половиной градуса, он налил воду в заварочный чайник. Вместе с клубами пара от чайника поднялся аромат жасмина. И вдруг все вокруг Уильяма словно взорвалось.
Очнулся он на полу – с головокружением, звоном в ушах и нестерпимой головной болью. Над ним стояли двое уродливых мужчин в спортивных костюмах. Один, с гвоздодером в руке, наступил ему на грудь обутой в кед ногой, а другой целился ему в голову из пистолета с огромным глушителем. У обоих были покрытые оспинами лица, и выглядели они иностранцами. Ичеварриа почувствовал, что его волосы начинают намокать – от крови. Его ударили по затылку. Соображал он медленно, мысли путались. Попытавшись пошевелиться, он понял, что руки и ноги у него крепко связаны.
Тот, чья нога стояла у него на груди, наклонился к самому его лицу:
– Ты марафонец?
Пленник недоуменно смотрел на него. О чем это он?
Мужчина легонько постучал гвоздодером по колену Уильяма:
– Выглядишь тренированным. Ты марафонец?
В голове Ичеварриа начало проясняться. В глубине комнаты он увидел силуэт того парня, который приходил утром, – Моро.
Наступивший на него мужчина наклонился ниже:
– Эй? Ты тут? Кажется, я тебя о чем-то спросил?
– Да, я когда-то бегал марафон, – простонал Уильям. – Что все это значит?
Похоже на какой-то сон или на ночной кошмар. Черт, у него, наверное, сотрясение! Мысли путаются…
Гвоздодер снова переместился от головы к колену. Мужчина поднял его и с силой опустил на коленную чашечку мексиканца.
– Какого черта?! – вскрикнул тот. – Что вы делаете?!
Снова болезненный удар, еще сильнее.
– Заснул, что ли? – рявкнул незнакомец на бизнесмена.
– Я слышу, – прохрипел тот. – Что вам нужно?
В поле его зрения появился Эрик – нервный, бледный, вспотевший. Его длинные волосы висели сальными прядями. Он выглядел испуганным.
– Мне нужен корневой пароль к вашей системе, – сказал хакер.
– Зачем? – с трудом выговорил пленник.
Еще один удар по коленной чашечке.
– Слушай, что тебе говорят! – прикрикнул на Уильяма мужчина с гвоздодером.
– Ой! Черт, вы меня покалечите! Кто вы такие?! – завопил тот.
Двое незнакомцев переглянулись.
– Пароль, – потребовал один из них.
– Ни за что. Никогда.
Человек с пистолетом достал рулон скотча, оторвал кусок и быстрым движением заклеил рот Ичеварриа. Тот сопротивлялся, пытаясь оттолкнуть скотч языком, но силы были слишком неравными.
Гвоздодер взлетел вверх и с силой опустился на колено мексиканца. Он попытался увернуться, но было уже поздно. Послышался громкий хруст, словно разбилось что-то глиняное, и Уильям, откинув голову назад, попытался закричать. Однако из-под скотча вырвалось только глухое мычание. Боль была такой сильной, что в это было невозможно поверить.
Двое мужчин ждали, отступив назад, а Ичеварриа извивался на полу, втягивая и выдыхая воздух носом, издавая жуткие сдавленные звуки…
Тот, кто орудовал гвоздодером, опустился рядом с ним на колени:
– Возьми себя в руки. Мы зададим тебе вопрос. Успокойся. Сосредоточься.
Боль была невероятной, но еще хуже были душевные муки. Колено уже никогда не будет прежним – бизнесмен хорошо это понимал. Возможно, с серфингом покончено навсегда.
Гвоздодер в это время легонько постукивал по его второму колену.
– М-м-м-м-м, м-м-м-м-м. – Ичеварриа пытался говорить, тряся головой.
– Снимите скотч, – послышался голос Эрика.
Мужчина с гвоздодером отодрал липкую ленту. Уильям вскрикнул, разбрызгивая слюну, и стал жадно втягивать в себя воздух. Снова появилось лицо Моро.
– Ради всего святого, скажите нам пароль! – попросил он. По его белому, как мел, лицу стекали струйки пота.
Мексиканец начал перечислять символы пароля.
– Подождите, пока я проверю. – Эрик сел за компьютер, вошел в подсеть и стал печатать на клавиатуре главного терминала. – Все правильно. – Он снова застучал по клавишам, копируя базу данных клиентов на флешку. – Все, готово.
Теперь мужчина с пистолетом поднял оружие. Его напарник снова наступил ногой на грудь Ичеварриа, прижав его к полу.
– Нет! – завопил тот. – Пожалуйста, не надо! Я же все вам сказал!!!
* * *
Выстрел был больше похож на хлопок. Эрик Моро резко отвернулся, но все же успел увидеть красные и серые брызги, разлетевшиеся во все стороны от головы лежащего на полу человека.
Они говорили, что не будут его убивать. Они говорили, что не будут его убивать…
– Пошли. – Один из братьев-киргизов грубо взял программиста за руку. – Пока кровь не попала на твои ботинки.
Моро вновь отвернулся от убитого, борясь с тошнотой. Все трое вышли через черный ход – как и вошли – на темную автостоянку за домом. Камеры слежения висели на сломанных креплениях и мокли под дождем, выведенные из строя. Эрик и его подельники сели в машину и медленно поехали, поворачивая то в одну сторону, то в другую. Программиста по-прежнему тошнило.
– Эй, приятель, перестань так часто и глубоко дышать! – сказал один из киргизов. – А то тебе станет плохо.
Они высадили Моро перед гостиницей. Лансинга он нашел в холле, где проходила дегустация вина. Тот стоял с бокалом среди бурлящей толпы яппи в облегающих костюмах цвета хаки и свитерах с высоким горлом. Эрик почувствовал, что злится на партнера – за то, что тот остался в стороне.
Паркер указал ему на пару мягких кресел в укромном уголке холла.
– Как все прошло? – спросил он.
Моро все еще подташнивало. Он сглотнул:
– Ты говорил, что они не будут его убивать.
– Эрик… Теперь это игра для взрослых мальчиков.
Программист промолчал.
– Если ты выходишь из дела, это может стать серьезной проблемой, потому что ты уже соучастник двух убийств. Пути назад у тебя уже нет, – заявил ему Дж. Паркер.
– Я в деле.
– Хорошо. Итак, ты узнал, где живет этот клиент?
Моро продиктовал адрес.
– Превосходно, – пробормотал Лансинг и посмотрел на часы. – Сегодня туда и отправимся.
– На этот раз без меня.
Миллионер отеческим жестом положил Эрику руку на плечо:
– У нас жесткий бизнес, я знаю. И мне это тоже не нравится. Но мы уже зашли слишком далеко, чтобы поворачивать назад, а награда будет невероятной. Ты не можешь устраниться. Сегодня от твоего умения будет зависеть все.
Программист понял, что босс прав.
– Все будет в порядке, – заверил его Паркер. – Возьми бокал вина.
– А ты тоже поедешь?
Лансинг посмотрел на Моро и снова ободряюще сжал его плечо, а потом слегка встряхнул:
– Конечно. Мы же партнеры, правда?
Эрик кивнул.
– Я хочу, чтобы ты сосредоточился и подумал, как это сделать, – продолжал его напарник. – Придется заранее отключить в том доме электричество и телефон. Нам нужно составить подробный план.
– Без электричества, – заметил Моро, – мне понадобится портативный источник питания, чтобы считать журнал роутера.
– Превосходно. Именно таким планированием мы и должны заняться. У нас много работы.
– И еще одно: я не хочу больше иметь никаких дел с этими братьями-киргизами. Мне они не нравятся. Это твоя забота.
– Я с ними разберусь. Просто слушайся моих указаний, и все будет хорошо.
Эрику стало легче. Все, что от него требуется, – это выполнять приказы. Все остальное сделает Лансинг.
– Этот адрес – ты смотрел, где находится дом и кто в нем живет? – спросил Дж. Паркер.
Моро кивнул:
– Учетная запись на имя Дэниела Ф. Гоулда, три-три-два-четыре, Френчменс-Крик-роуд. Я посмотрел, где это, на картах «Гугла». Холмы за городом. Уединенное место. Ближайший дом на расстоянии четверти мили. Гоулд – вроде как изобретатель, владелец компании «Чарлиз Роботс Инкорпорейтед». Женат, имеет одного ребенка.
– Роботы? Это интересно, – протянул Лансинг.
– Пожалуйста, пообещай, что их не убьют. – Эрик почувствовал, что его голос снова дрогнул.
– Это зависит от тебя.
– Что ты имеешь в виду?
– Зависит от того, насколько быстро ты сумеешь обнаружить устройство. И насколько быстро они согласятся сотрудничать. Если все пройдет гладко, никто не пострадает. Мы возьмем устройство и уйдем. Двадцать минут или даже меньше.
Лансинг, спокойно произносивший эти слова, выглядел совершенно нормальным. Хотя, возможно, на самом деле он настоящий психопат. Моро почти надеялся на это – психопаты эффективны. Он боялся, что кого-то убьют, но еще больше боялся быть пойманным.
– В дом войдем в полночь, – сказал Паркер. – А теперь пора приниматься за подготовку к операции.
48
Уайман Форд оказался в камере в одиннадцать часов утра, а теперь было уже семь вечера. Кого-то из его соседей вырвало на пол, и за несколько часов зловонная лужа загустела на жаре. Сесть некуда, пол мокрый от мочи… Через камеру проходило огромное количество заключенных – пьяные, мелкие хулиганы и торговцы наркотиками, а также нескончаемый поток самых обычных людей, которых, как и его, останавливали на федеральном шоссе и привозили в город, отбуксировав туда же и их машину. Большинство из них были латиноамериканцами, но попадались также белые – длинноволосые хиппи и грязные бродяги. И в этом пестром сборище явно происходило расслоение.
Добропорядочные люди, включая Форда, собрались в одном углу громадного помещения, подальше от настоящих нарушителей закона, – так они пытались обезопасить и подбодрить себя. Они делились друг с другом своими историями, и детектив тоже сочинил свою. Среди его товарищей по несчастью были официант из Лас-Вегаса, ехавший к родителям, студент местного колледжа из Феникса, изучавший бизнес, бармен из Мичигана, направлявшийся к своей подружке в Сан-Франциско, разведенный отец двух детей из Орегона, ездивший навестить своих чад… Предъявленные им обвинения не отличались оригинальностью: разбитый габаритный фонарь, не включенный сигнал поворота, слишком долгое пребывание на полосе обгона, езда с треснутым лобовым стеклом. Всех их остановили и заставили выйти из машины, которую затем отбуксировали в город. Стоимость буксировки и штрафной стоянки составляла шестьсот долларов.
В городе Редбоу, штат Аризона, занимались настоящим рэкетом.
Роль надзирателя выполнял тот же самый мужчина с костлявым лицом и жидкими волосами. Он сидел в своей комнатушке, с открытой дверью и настроенным на канал новостей телевизором. Каждые полчаса он вставал и прохаживался вдоль ряда камер, стучал – как в кино – по решеткам полицейской дубинкой и кричал: «Заткнитесь, черт бы вас побрал!» Затем этот человек снова садился смотреть телевизор, пока не приводили следующего заключенного, – его нужно было зарегистрировать, сфотографировать и поместить в камеру.
За восемь часов, которые Форд провел за решеткой, им не предлагали ни еды, ни воды. Никому не позволили выйти в туалет. Просто невероятно, что все это сходит местной полиции с рук, что никто не положит этому конец! Кто-то влиятельный зарабатывает на этом большие деньги.
Сыщик снова подумал о Мелиссе. Интересно, удалось ли ей найти адвоката, чтобы вытащить его отсюда?
Затем Уайман услышал тяжелые шаги, и в дверях появился шериф, который привез его сюда. Этот полицейский медленно снял солнцезащитные очки, и его маленькие глаза принялись обшаривать камеру, пока не остановились на Форде. После этого лицо его словно окаменело.
– Ты.
Детектив вопросительно указал на себя.
Из-за спины шерифа вышли два охранника и открыли дверь камеры. Форд с облегчением вздохнул. Наконец-то Мелиссе удалось что-то сделать!
Один из охранников схватил Уаймана, развернул его, больно ткнув дубинкой в спину, завел его руки назад и застегнул на них наручники.
– Эй! – возмутился тот. – Полегче!
В ответ он получил удар дубинкой в ухо, такой сильный, что заставил его опуститься на одно колено. Из ссадины потекла кровь. Затем охранники сковали ему ноги и соединили две цепи вместе.
– Какого черта… – вновь попытался возмутиться арестованный.
Второй удар пришелся по тому же уху, и результатом его стала вторая кровоточащая ссадина.
– Ты заткнешься наконец? – прикрикнул на сыщика шериф.
В камере стало тихо. Похоже, происходило нечто необычное.
Форда подняли на ноги, с такой силой дернув за наручники, что едва не вывернули ему плечо. Два охранника, встав по обе стороны от пленника, толкнули его вперед. Уайман заковылял за дородным шерифом по длинному коридору к металлической двери, стараясь не отставать. Дверь открылась, и за ней оказалась металлическая лестница, ведущая в подвал. Детектива подтолкнули к ступенькам. Ухо у него страшно болело, кровь стекала по воротнику и руке…
Они дошли до другой металлической двери, открытой, а за ней обнаружился короткий коридор с четырьмя комнатами, по две с каждой стороны – серые стены, цементный пол, окна с односторонним стеклом… Комнаты для допросов. В каждой у стены стояли металлический стол и стул, а также одинокий стул в центре под яркой лампой – как в кино.
Форда без слов подвели к стулу в центре и швырнули на него.
Шериф сел за стол и жестом отпустил охранников, которые вышли в коридор, после чего закрыли и заперли дверь. Через зарешеченное окошко пленник увидел, что они встали по обе стороны двери.
На полицейском снова были солнцезащитные очки. Он снял их и аккуратно опустил на стол рядом с дубинкой, баллончиком со слезоточивым газом и электрошокером. Не глядя на Уаймана, он разложил все предметы в ровный ряд, а потом поднял голову:
– Из Нью-Мексико только что пришло оповещение. Машина, в которой вы ехали, украдена. Владелец автомобиля мистер Рональд Стивен Прайс.
Полицейский умолк. Форд тоже молчал, размышляя над ответом.
– Похоже, у нас тут угонщик автомобилей, – продолжил полицейский.
Детектив не отвечал.
– Поэтому я задам вам, мистер, очень простой вопрос, и мне нужен ответ. Поскольку вы не Рональд Стивен Прайс, то кто же вы? – спросил коп.
– Мне нужен адвокат, – заговорил наконец Форд.
Шериф медленным и небрежным движением взял дубинку со стола, обернул ремешок вокруг своего мясистого кулака и подошел к стулу в центре. Подняв дубинку, он ударил сыщика, снова попав по распухшему и кровоточащему уху и вызвав новую вспышку боли. Потом он с такой же неторопливостью вернулся к столу, сел и положил дубинку, в ряд с другими предметами. Уайман пытался собраться с мыслями. В голове у него шумело.
Полицейский сцепил пальцы лежащих на столе рук.
– Еще одна попытка, – сказал он.
Форд поднял на него глаза:
– Мне нужен адвокат.
Коп снова встал, но на этот раз взял баллончик со слезоточивым газом. Подойдя к стулу, он замер, направив баллончик в лицо пленнику:
– Здесь, в Аризоне, мы не допускаем к преступникам адвоката, пока они не заговорят. Последний шанс: твое настоящее имя.
Уайман закрыл глаза.
Струя газа брызнула ему прямо в лицо. Ощущение было ужасным – словно на кожу плеснули бензин и подожгли. Форд выдохнул, потом втянул в себя воздух, закашлялся и попытался открыть глаза, но их словно засыпало песком, а боль была такой сильной, что ему пришлось снова зажмуриться. Он чувствовал, как из носа у него течет струйка слизи, а жжение распространяется на все лицо и шею.