* * *
Мэй открыла внутреннюю ленту компании и приступила. За ночь она намеревалась одолеть "ТропоСферу" и "СтратоСферу" целиком. Обнаружила ежедневное меню, ежедневный прогноз погоды, ежедневные афоризмы - на прошлой неделе авторства Мартина Лютера Кинга, Ганди, Солка, матери Терезы и Стива Джобса. Объявления о гостях кампуса: агентство защиты бездомных животных, сенатор штата, конгрессмен из Теннесси, директор "Врачей без границ". С уколом сожаления Мэй узнала, что как раз сегодня утром пропустила визит нобелевского лауреата Мухаммада Юнуса. Она тралила все подряд, выискивая посты, на которые разумно ожидать реакции лично от нее. Нашлись опросы, минимум полсотни, - выяснялось мнение сфероидов по разным аспектам внутренней политики компании: оптимальные даты будущих совещаний, группы по интересам, праздники и каникулы. Десятки клубов зазывали членов и уведомляли о собраниях: группы кошатников - минимум десять, несколько кроличьих, шесть рептильных, из которых четыре категорически выступали против змей. Больше всего было собачников. Мэй насчитала двадцать две - наверняка не все. В группе "Счастливые собачки" общались владельцы очень маленьких собачек - модераторы желали выяснить, сколько народу присоединится к клубу выходного дня: прогулки, поездки, поддержка; "Счастливых собачек" Мэй проигнорировала. Затем, сообразив, что тогда они пришлют второе сообщение, еще срочнее, она набила коммент - объяснила, что собаки у нее нет. Ее попросили подписать петицию о расширении веганского обеденного меню; она подписала. В девяти сообщениях из разных рабочих групп ей предложили вступить в под-Сферы, чтобы получать апдейты и свежую информацию. Для начала она вступила в подСферы, посвященные вязанию крючком, футболу и Хичкоку.
Нашлась сотня родительских групп - родители первенцев, разведенные родители, родители аутистов, усыновители гватемальских детей, эфиопских детей, русских детей. Семь импровизационных комедийных трупп, девять команд по плаванию - в среду был чемпионат среди сотрудников, участвовали сотни пловцов, и еще сотня сообщений, кто выиграл, какой-то глюк с подведением итогов, а теперь в кампус приедет третейский судья и разрулит все вопросы и претензии. Гости "Сферы" - минимум десяток в день, представители компаний, презентующих новые инновационные продукты. Новые топливосберегающие автомобили. Новые "этичные" кроссовки. Новые теннисные ракетки местного производства. Совещания всех мыслимых отделов - НИОКР, поиск, соцмедиа, соцпрограммы, профессиональный нетворкинг, благотворительность, рекламные продажи, и - под ложечкой екнуло - Мэй пропустила собрание для нубов, заявленное как "довольно-таки обязательное". Собрание было в четверг. Почему ее никто не предупредил? "Дура, - ответила она сама себе. - Тебя предупреждали. Вот же предупреждение".
- Твою мать, - сказала она.
К десяти вечера она одолела все внутренние сообщения и объявления и перешла к своему аккаунту в "Стратосфере". Она не заходила туда шесть дней, и только за сегодня накопилось 118 новых постов. Она решила перечитать все, сначала новые, потом старые. Одна ее подруга по колледжу только что вывесила пост - сообщила, что у нее желудочный грипп, и комменты растянулись долгой лентой, друзья рекомендовали лекарства, кто-то сочувствовал, кто-то вешал фотки, чтоб повеселить больную. Мэй лайкнула две фотки и три комментария, сама пожелала подруге выздоровления, а потом отыскала и повесила ссылку на песню "Блюющая Салли". Это открыло новую ветку - 54 сообщения - о песне и группе, которая ее написала. Один из друзей сказал, что знает басиста, а потом затянул его в разговор. Басист Дэмиэн Гилотти жил в Новой Зеландии, работал звукорежиссером, но возрадовался, что "Блюющая Салли" по сей день находит отклик в сердцах гриппующих. От его коммента все участники пришли в возбуждение, появилось еще 129 комментариев - все были счастливы, что к ним пришел настоящий басист, и к концу обсуждения Дэмиэна Гилотти пригласили, если ему охота, сыграть на свадьбе, навестить Боулдер, Бат, Гейнсвилл или Сент-Чарльз, штат Иллинойс - вдруг ему окажется по пути, - а также пообещали там жилье и домашнюю еду. При упоминании Сент-Чарльза некто спросил, не слыхал ли кто из местных о Тиме Дженкинсе, который воевал в Афганистане; где-то писали про иллинойского пацана, которого застрелил переодетый полицейским афганский повстанец. Спустя еще шестьдесят сообщений участники разобрались и выяснили, что это другой Тим Дженкинс, тоже из Иллинойса, но из Рэнтула, а не из Сент-Чарльза. Все хором вздохнули с облегчением, но тут в дискуссию сбежалась куча народу, пожелавшего обсудить пользу от этой войны, эффективность внешней политики США в целом, выиграли или проиграли мы во Вьетнаме, в Гренаде и даже в Первой мировой войне, способность афганцев к самоуправлению, опиумную торговлю как источник финансирования повстанцев и возможность легализации каких-нибудь или всех незаконных наркотических веществ в Америке и Европе. Кто-то упомянул, что марихуана полезна от глаукомы, кто-то еще сказал, что она пригождается и тем, у кого рассеянный склероз, последовала бурная дискуссия между тремя людьми, чьи родственники страдали рассеянным склерозом, Мэй почувствовала, как внутри распахнула крылья тьма, и разлогинилась.
Глаза закрывались сами собой. Мэй одолела лишь три дня своей социальной жизни, но сейчас все вырубила и пошла на стоянку.
* * *
Поток запросов с утра во вторник был полегче, но первые три часа ее держал у стола третий монитор. До его появления между ответом на запрос и мгновением, когда выяснялось, удовлетворил ли клиента ответ, была пауза, секунд десять или двенадцать; Мэй в это время заучивала шаблоны, рассылала опросники и поглядывала на телефон. Теперь задача усложнилась. В ленте "ТропоСферы" каждые несколько секунд появлялось по сорок новых сообщений, в "СтратоСфере" - штук пятнадцать постов и кваков, и все свободное время Мэй торопливо листала ленты, чтобы не пропустить важного, а затем вновь возвращалась к основному монитору.
Ближе к полудню поток слегка унялся, даже стал бодрить. Столько всего происходило в компании, все пропитано такой человечностью, такой доброжелательностью, компания - первопроходец на всех фронтах, и Мэй понимала, что совершенствуется, просто очутившись вблизи других сфероидов. Как в органическом продуктовом с хорошим ассортиментом: едва зашла - уже чувствуешь, что поздоровела; неверный выбор невозможен, потому что все уже одобрено. И в "Сфере" тоже - все избранные, генофонд невероятный, интеллект феноменален. Здесь каждый упрямо и пылко совершенствовал себя, друг друга, делился знаниями, сеял их по миру.
К обеду, впрочем, она выдохлась и очень сильно предвкушала, как отключит кору головного мозга и час просидит на газоне с Энни, которая на том и настаивала.
Однако в 11:50 на втором мониторе появилось сообщение от Дэна: "Пара минут есть?"
Мэй предупредила Энни, что может опоздать; когда она пришла к Дэну, тот подпирал косяк. Сочувственно улыбнулся Мэй, но задрал бровь, словно что-то его озадачивало, что-то в ней было такое, только он не понимал что. Он указал в кабинет, и она проскользнула мимо. Дэн закрыл дверь.
- Садись, Мэй. Ты же знакома с Алистэром?
Она не сразу заметила второго человека в углу, а заметив, поняла, что его не знает. Высокий, под тридцать, темно-песочные волосы с аккуратным завитком на макушке. В округлом кресле он сидел диагонально, худое тело застыло неловко, как деревянный брус. Навстречу Мэй он не поднялся, и она протянула ему руку:
- Очень приятно.
Алистэр вздохнул с бесконечным смирением и подал ей руку так, будто сейчас придется щупать какую-то выброшенную на берег гниль.
Во рту у Мэй пересохло. Творится что-то не то.
Дэн сел.
- Так. Надеюсь, мы все быстро уладим, - сказал он. - Мэй, хочешь начать?
И оба уставились на нее. Дэн глядел невозмутимо, Алистэр - обиженно и выжидательно. Мэй не знала, что сказать, не понимала, что происходит. Томительное молчание затянулось; Алистэр яростно заморгал, едва сдерживая слезы.
- У меня нет слов, - выдавил он.
- Алистэр, перестань, - сказал Дэн. - Мы знаем, что тебе больно, но давай не терять из виду общую картину. - Дэн повернулся к Мэй: - Я скажу самоочевидное. Мэй, мы говорим о португальском бранче Алистэра.
Дэн выдержал паузу, ожидая, что Мэй воспользуется подсказкой, но Мэй не знала, что означают эти слова. Португальский бранч Алистэра? А нельзя признаться, что она не понимает, о чем речь? Конечно, нельзя. Она не успевала смотреть ленту. Видимо, в этом все дело.
- Мне ужасно жаль, - сказала она. Придется тянуть время, пока не выяснится, в чем дело.
- Это хорошее начало, - сказал Дэн. - Правда, Алистэр?
Тот пожал плечами.
Мэй лихорадочно размышляла. Что ей известно? Явно был какой-то бранч. И она туда явно не попала. Бранч устроил Алистэр, и теперь ему обидно. Вполне разумные выводы.
- Я очень жалею, что не пришла, - рискнула она и тотчас прочла в их лицах намек на подтверждение. Угадала, значит. - Но я не знала… - И она шагнула в пропасть: - Я не знала, будут ли мне рады, я же нуб.
Их лица смягчились. Мэй улыбнулась: в яблочко. Дэн покачал головой, довольный, что подтвердилась его гипотеза: Мэй и впрямь по природе своей человек неплохой. Он встал с кресла, обогнул стол, сел на край.
- Мэй, мы не давали понять, что рады тебе? - спросил он.
- Да нет! Ну что ты! Но я ведь не в команде Алистэра, и я не знала, каковы правила - в смысле, могут ли члены моей команды ходить на бранчи к опытным членам других команд.
Дэн кивнул:
- Видишь, Алистэр? Я же говорил, что все легко объяснится.
Алистэр резко выпрямился, словно ожил и вновь обрел дар речи.
- Ну разумеется, тебе рады, - сказал он, игриво похлопав ее по коленке. - Хоть ты и слегка рассеянная.
- Перестань, Алистэр.
- Извините, - сказал он и глубоко вздохнул. - Я успокоился. Я очень счастлив.
Последовали извинения и смешки насчет понимания и недопонимания, коммуникаций, потока, ошибок и устройства вселенной; наконец настало время закрыть тему. Все поднялись.
- Давайте обнимемся, - сказал Дэн. И они обнялись - плотно сцепились в новообретенной общности.
Когда Мэй вернулась за стол, ее ждало сообщение: "Еще раз спасибо, что поговорила со мной и Алистэром. По-моему, вышло очень продуктивно и полезно. Кадры осведомлены. Им, чтобы закрыть дело, обычно требуется наше совместное заявление. Я все напечатал. Если нормально, подпиши на экране и верни мне".
Глюк № 5616ДНД/МРХ/РК2
Дата: понедельник, 11 июня
Участники: Мэй Холланд, Алистэр Найт
Сюжет: Алистэр ("Возрождение", команда 9) организовал бранч для всех сотрудников, интересующихся Португалией. Разослал три уведомления, на которые Мэй ("Возрождение", команда 6) не ответила. Поскольку от Мэй не поступило ответа, Алистэр встревожился. Когда бранч состоялся, Мэй не пришла, и Алистэр объяснимо огорчился, не понимая, отчего она не ответила на несколько приглашений, а затем не явилась. Неучастие в классическом понимании этого слова.
Сегодня прошла встреча между Дэном, Алистэром и Мэй, где Мэй объяснила, что сомневалась, будут ли ей рады на бранче, если учесть, что его проводит член другой команды, а она сама работает в компании всего вторую неделю. Мэй очень сожалеет, что причинила Алистэру беспокойство и эмоциональный стресс, не говоря о том, что поставила под угрозу хрупкую экологию "Возрождения". Все разъяснилось, Алистэр и Мэй друзья не разлей вода и стали новыми людьми. Все стороны считают, что невредно, более того - необходимо начать с чистого листа.
Внизу была строка для подписи, и Мэй ногтем нарисовала на экране свое имя. Отослала и тотчас получила спасибо от Дэна.
"Просто чудесно, - написал он. - Алистэр, сама понимаешь, несколько тонкокож, но это лишь потому, что он ревностно предан "Сфере". Как и ты, да? Спасибо за прекрасное сотрудничество. Ты замечательная. Вперед!"
* * *
Мэй опаздывала и надеялась, что Энни ее дождется. День выдался ясный и теплый, и Мэй отыскала Энни на лужайке - та печатала на планшете, сунув в рот батончик гранолы. Энни сощурилась:
- Эй. Опоздала.
- Прости.
- Ты как?
Мэй скривилась.
- Знаю, знаю. Я следила, - сказала Энни и зачавкала.
- Нельзя так есть. Закрой рот. Следила?
- Просто слушала, пока работала. Они попросили. И я слыхала много хуже. Поначалу у всех пару раз такое случается. Ешь, кстати, поскорее. Хочу тебе кое-что показать.
Две волны почти без паузы накатили на Мэй. Сначала острая неловкость оттого, что Энни слушала без ее ведома, затем - облегчение: подруга была рядом, хоть и удаленно, и теперь утверждает, что Мэй все это переживет.
- А у тебя? - спросила Мэй.
- Что у меня?
- Тебя вот так взяли и вызывали на ковер? Меня до сих пор трясет.
- Конечно. Где-то раз в месяц вызывают. И по сей день. Жуй в темпе.
Мэй торопливо жевала, наблюдая за крокетным матчем на лужайке. Крокетисты, похоже, сами изобрели себе правила. Мэй доела.
- Молодец, теперь вставай, - сказала Энни, и они зашагали к "Завтраграду". - Что такое? У тебя на лице вскочил и воспалился вопрос.
- А ты ходила на этот португальский бранч? Энни фыркнула:
- Я? Нет, с чего бы? Меня не звали.
- А почему позвали меня? Я не подписывалась. Мне эта Португалия на фиг не сдалась.
- У тебя в профиле это ведь есть? Ты же туда как-то моталась?
- Ну да, но в профиле не писала. Я ездила только в Лиссабон. И было это пять лет назад.
Они подошли к корпусу "Завтраграда" - кованый фасад смутно отдавал Турцией. Энни махнула пропуском над панелью в стене, и дверь отворилась.
- Ты там фотографировала? - спросила Энни.
- В Лиссабоне? Конечно.
- И эти фотографии были у тебя в ноуте?
Мэй на секунду задумалась.
- Наверное.
- Так в этом, видимо, и дело. Если они были в ноуте, значит, теперь они в облаке, а облако можно сканировать. Чтоб ты не бегала как подорванная записываться в португальские клубы. Алистэр придумал свой бранч и, наверное, запросил поиск по кампусу - всех, кто бывал в Португалии, снимал там, упоминал Португалию в письмах, как-то так. Получил список, разослал приглашения. Сэкономил примерно часов сто канители. Пришли.
Они остановились в устье длинного коридора. Глаза у Энни озорно сверкнули.
- Так. Хочешь, сюр покажу?
- У меня до сих пор крыша едет.
- И зря. Заходи.
Энни открыла дверь в великолепный зал - какой-то гибрид буфета, музея и торговой выставки.
- Рехнуться, скажи?
Картина была смутно знакомая. Мэй что-то такое видела по телевизору.
- Подарочные наборы? Как для звезд?
Она огляделась. На столах и возвышениях лежали всякие предметы. Только здесь, вместо драгоценностей и туфель, были кроссовки, зубные щетки, десять сортов чипсов, газировки и энергетических батончиков.
Мэй рассмеялась:
- Я так понимаю, это все бесплатно.
- Для тебя, для важных людей, как ты да я.
- Господи боже. Все это?
- Ага, тут у нас бесплатные образцы. Всегда полным-полно всего, и как-то же надо этим пользоваться. Мы сюда приглашаем группы по очереди - то программистов, то вот ЧК. Каждый день новая группа.
- И можно брать что захочешь?
- Ну, надо пропуском махнуть, когда берешь, чтоб было понятно, кто что взял. А то какой-нибудь идиот уволочет все одним махом.
- Я ничего этого еще не видела.
- В магазинах? В магазинах этого еще и нет. Это прототипы и тестовые образцы.
- Это что, настоящие "ливайсы"?
Мэй взяла пару шикарных джинсов - в большом мире таких совершенно точно не существует.
- До выхода на рынок еще несколько месяцев, может, год. Хочешь? Можно попросить другой размер.
- И их можно носить?
- А что с ними делать - жопу подтирать? Само собой, они хотят, чтоб ты их носила. Ты влиятельный человек, сотрудник "Сферы"! Провозвестник стиля, ранний последователь, ля-ля-тополя.
- Это вообще-то мой размер.
- Ну и славно. Возьми две пары. Сумка есть?
Энни раздобыла матерчатую сумку с логотипом "Сферы" и протянула Мэй; та разглядывала витрину новых сменных панелей и прочих телефонных аксессуаров. Выбрала прекрасную панель - твердую, как камень, но на ощупь замшевую.
- Блин, - сказала Мэй. - Я телефон забыла.
- Что? Где он? - изумилась Энни.
- На столе, наверное.
- Мэй, ты какая-то невероятная. Такая сосредоточенная, такая собранная, а посреди всего эти дикие провалы. Ты пошла обедать без телефона?
- Извини.
- Да нет. Мне это в тебе и нравится. Ты помесь человека с радугой. Ну что такое? Не реви.
- Я весь день что-то новенькое о себе узнаю.
- Ты что, дергаешься до сих пор?
- Думаешь, это ничего? С Дэном и Алистэром?
- Сто пудов ничего.
- Он правда такой тонкокожий?
Энни закатила глаза:
- Алистэр? Запредельно. Но код пишет - закачаешься. Не человек, а машина. Кого другого пришлось бы год искать и учить. Приходится мириться с психозами. Психи тут водятся. Голодные до внимания психи. И есть такие, как Дэн, - они потакают психам. Но ты не переживай. Вряд ли вы будете часто пересекаться - по крайней мере с Алистэром.
Она глянула на телефон. Ей пора.
- Не уходи, пока не набьешь сумку, - велела она. - Потом увидимся.
Мэй осталась и набила сумку: джинсы, продукты, туфли, несколько новых панелей для телефона, спортивный бюстгальтер. Уходила, смущаясь, как магазинная воришка, но по пути наружу никого не встретила. Когда вернулась за стол, обнаружила одиннадцать сообщений от Энни.
Прочла первое: "Эй, Мэй, я подумала, что зря я так на Дэна и Алистэра. Не очень любезно получилось. Не ЭкоСферно. Забудь, что я это сказала".
Второе: "Пред. сообщ. получила?"
Третье: "Я тут уже слегка психую. Ты чего не отвечаешь?"
Четвертое: "Отправила CMC, позвонила. Ты что, умерла? Блин. Забыла, что ты забыла телефон. Ну ты дура".
Пятое: "Если обиделась на то, что я сказала про Дэна, не молчи, поговори со мной. Я же извинилась. Напиши".
Шестое: "Ты вообще сообщ. читаешь? Это оч. важно. Позвони!"
Седьмое: "Если сказала Дэну, что я сказала, ты сволочь. С каких пор мы друг на друга ябедничаем?"
Восьмое: "Сообразила, что у тебя, наверное, совещание. Да?"
Девятое: "Прошло 25 минут. Что СТРЯСЛОСЬ?"
Десятое: "Проверила и вижу, что ты за столом. Позвони сию секунду, или я тебя не знаю. Я думала, мы подруги".
Одиннадцатое: "Ау?"
Мэй позвонила:
- Ты чего, с дуба рухнула?
- Ты где была?
- Мы виделись двадцать минут назад. Я набрала образцов, зашла в туалет и вернулась.
- Ты на меня стукнула?
- Чего?
- Ты на меня стукнула?
- Энни, ты сбрендила?
- Просто скажи.
- Нет, я на тебя не стукнула. Кому?