Он вышел из машины и стоял рядом с ней.
– Продолжай, это интересно, – сказал Хибия и обменялся с Кондо настороженными взглядами.
– Он спросил, куда я еду. Я сказал, что должен доставить три заказа в район Ягасаки, вернусь примерно через полчаса. Он сказал, что это его устраивает, и попросил заехать к нему домой и привезти оттуда одну вещь, снял со связки один ключ и передал мне.
– И он сказал, что этот ключ от двери студии? – уточнил Кондо.
– Да.
– Что ты должен был ему привезти?
– Сейчас в «Хосино‑онсэн» проходит фестиваль современной музыки. Синдзи Цумура выступает на нем как композитор и дирижер…
– Ну и что попросил Маки?
– Он сказал, что в студии лежит приглашение на концерт Цумура, и попросил его привезти.
– И ты согласился?
– Да, это было мне по пути.
– А где ждал все это время Маки?
– В «Дзиро». На Старой дороге есть кафе «Дзиро». Он сказал, что будет ждать там.
– Маки был один? – вмешался в разговор Коскэ Киндаити.
Судо бросил быстрый взгляд на него и ответил знакомому, помощнику инспектора Хибия:
– Нет, он был с девушкой, дочерью Тиёко Отори, Мися Фуэкодзи.
– С Мися?.. – Глаза Хибия блеснули за стеклами очков, а Киндаити сложил губы так, как будто хотел свистнуть от удивления, но сдержался.
Если подумать, не было ничего удивительного в том, что Мися и Маки проводили время вместе, ведь какое‑то время он был ее отчимом. Но помощника инспектора Хибия, который не читал светской хроники, такое объяснение не могло удовлетворить.
– Судя по тому, что они говорили, – вновь заговорил Судо, глядя на Хибия, – Маки‑сан получил приглашение на концерт, но идти не собирался. Но когда он встретил дочь Фуэкодзи, она его уговорила.
«Ну что за девушка! – с горечью подумал Хибия. – Если бы я был ее отцом, то не позволил бы ей так себя вести».
– И ты заходил в студию? – спросил детектив Кондо, воспользовавшись молчанием Хибия.
– Да.
– А почему об этом не знала Нэмото‑кун?
– По словам Судо‑сан, – на доброжелательном лице Нэмото появилась извиняющаяся улыбка, – он приходил в половине третьего, а я как раз в это время заходила к соседке, чтобы попросить у нее утюг, а то наш сломался.
– Во всяком случае, когда я пришел, прислуги не было. Подумав, что нехорошо заставлять господина Маки слишком долго ждать, я прошел в студию.
– Где лежало приглашение? – спросил Киндаити.
– На чайном столике.
– Студия была закрыта на ключ?
– Да, конечно.
– Когда выходил, то закрыл дверь на ключ?
– Да.
– Когда ты принес приглашение в «Дзиро», Мися была с Маки?
– Они сидели за столом друг против друга. Мне это показалось странным.
– Что именно?
– Эти отношения между ними… Ведь я слышал, что одно время они были как отец и дочь. – Судо с неопределенной улыбкой опустил голову.
– И ты, надо полагать, отдал ключ от студии. Что сделал с ним Маки?
– Я положил на стол приглашение и ключ, он кивнул головой, поблагодарил, и я вышел из кафе. Поэтому я не знаю, что он сделал с этим ключом.
– Но об этом мы можем спросить у Мися, – вставил Киндаити. – Нэмото‑сан, одежда, в которой вчера хозяин вышел из дома во второй половине дня, чем‑то отличалась от той, в которой вы его обнаружили сегодня утром уже мертвым?
– Только тем, что тогда на нем был еще джемпер.
Брюки были те же самые.
– Он был в шляпе?
– Наш господин не любил шляпы. Как он говорил, после войны он ни разу не надевал шляпу. Многие художники носят береты, но Маки‑сан как‑то раз при мне со смехом сказал одному посетителю, что их он тоже не любит.
Маки, вероятно, засунул полученный от Судо ключ в кармашек для часов. Теперь понятно, почему его не было на общей связке. Настало время встретиться с Синдзи Цумура.
Согласно программе, которая вчера выпала из кармана джемпера Маки, концерт был запланирован на вечер, а днем, в три часа, композитор должен был встретиться со зрителями. Значит, сейчас Синдзи Цумура наверняка находится в «Хосино‑онсэн».
– Киндаити‑сэнсей, мы едем в Хосино, а вы?
– Если можно, я с вами. Но до этого я бы хотел кое‑что посмотреть в коттедже. Мы можем это сделать вместе.
Киндаити хотел посмотреть, что за книги листал Тадахиро. Это были книги на английском языке по археологии: «Материальная культура раннего Ирана», а вторая – «История и памятники Ура». Обе книги были своего рода введением в древнюю культуру Месопотамии, были хорошо оформлены, с красивыми цветными иллюстрациями.
– Киндаити‑сэнсей, что это за книги?
Не говоря ни слова, Киндаити открыл книги на последней странице и показал сопровождавшим его полицейским. Там было напечатано красными иероглифами: «Библиотека Асука».
– Вот это да, эти книги принадлежат Асука!
– Черт возьми, значит, этот тип недавно встречался с погибшим.
– Видимо. Не думаю, что он дал их ему в прошлом году. В студии Асука‑сан что‑то искал. Вероятно, эти книги.
– Однако он ничего о них не сказал.
– Считал, что нет необходимости, или не хотел говорить в присутствии Отори? Заметьте, между четырьмя прежними мужьями Отори и Асука неожиданно обнаруживаются определенные отношения.
Коскэ Киндаити взял книгу «История и памятники Ура» и стал перелистывать страницы. Вскоре он, похоже, нашел, что искал. Обнажив белые зубы в улыбке, он позвал Хибия:
– Хибия‑сан, вам не кажется, что эта клинопись напоминает головоломку из спичек?
Коскэ Киндаити показал на фотографию глиняных табличек из раскопок в районе Ура.
– Киндаити‑сэнсей! – Хибия широко раскрыл глаза. – Получается, что погибший непосредственно перед смертью хотел оставить какое‑то послание, используя клинопись.
– Едва ли, – сказал Киндаити. – Я не думаю, что Маки настолько хорошо знал клинопись.
– Но, Киндаити‑сэнсей, почему его превосходительство Асука так тщательно перерисовывал расположение спичек?
– Видимо, потому, Кондо‑сан, что в их расположении его превосходительство усмотрел клинопись. Он увлечен Древним Востоком и оттого, возможно, во всем видит клинопись Месопотамии или египетские криптограммы, подобно тому, как человек, увлекающийся шахматами, часто даже в трещинах и неровностях на потолке различает шахматные позиции. К тому же сейчас на виллу его превосходительства приехал ученый, крупный специалист по Древнему Востоку. Не исключено, что Асука‑сан сделал копию расположения спичек с намерением показать ее этому ученому и услышать его мнение. Хотел бы я увидеть выражение его лица в этот момент. Ха‑ха‑ха! – рассмеялся Киндаити, запустив руку в свои растрепанные волосы.
Хибия и Кондо обменялись подозрительными взглядами.
Инспектор Тодороку довольно быстро сумел разговориться со старой женщиной, сидевшей напротив. На нем была нарядная, хорошо накрахмаленная белая рубашка с короткими рукавами, полотняные бежевые брюки и такого же цвета легкие сандалии, и вряд ли кто мог догадаться, что перед ним полицейский.