Крупье был тем молодым симпатичным человеком, который спросил Диану, все ли с
ней в порядке. На руке, которую он поднял, чтобы остановить мою сдачу, пока не будут сделаны все ставки, было надето алмазное кольцо. Я увидел,
как делает ставку Джордан. На Банк, как обычно. Он ставил со мной.
Калли бросил двадцать на Банк. Он обернулся к Чичу и предложил:
- Давай с нами. Этот парень выглядит удачливым.
- Он выглядит, как будто продолжает валять дурака, - сказал Чич. Все крупье наблюдали за мной. Охранник сидел на своем высоком стуле очень
прямо и неподвижно Я казался большим и сильным; они были несколько во мне разочарованы.
Чич поставил триста на Игрока. Я сдал и выиграл. Я продолжал выигрывать заходы, и Чич повышал ставку против меня. В подкове оставалось
немного карт, но я опустошал ее в изысканной манере, без задержек и радостных восклицаний. Я был горд собой. Крупье вскрыли колоду и готовили
карты для новой подковы. Все выплатили комиссию. Джордан поднялся размять ноги. Так же поступили Чич и Калли. Я сложил выигрыши в карман.
Наступил подходящий момент.
- Эй, Чич, - крикнул я. - Это я болван? - и рассмеялся. Потом я начал обходить стол, чтобы выйти из ограды и пройти мимо него. Он не больше
мог противиться желанию замахнуться на меня, как вороватый крупье - стибрить стодолларовую фишку.
И я встретил его достойно. Или думал, что это так. Но между нами чудом выросли Калли и двое здоровенных детин. Один детина ухватил кулак
Чича своей огромной рукой, как крошечный мячик. Калли навалился на меня плечом, оттирая меня.
Чич кричал на здорового парня:
- Сукин сын! Ты знаешь, кто я? Ты знаешь, кто я?
К моему удивлению, детина отпустил руку Чича и отступил. Он сделал свое дело. Он был силой предупреждающей, а не карающей. Тем временем за
мной никто не смотрел. Все были зачарованы ядовитой яростью Чича, кроме молодого крупье с алмазным кольцом. Он очень спокойно сказал:
- Мистер А., вы забываетесь.
С невероятной яростью Чич ударил молодого крупье прямо в нос. Крупье отшатнулся назад. Кровь волнами потекла по его белой рубашке в оборках
на иссиня-черный смокинг. Я пробежал мимо Калли и двоих детин и ударил Чича. Удар пришелся в висок и отбросил его на пол. И он тут же вскочил на
ноги. Я остолбенел. Все становилось очень серьезно. Этот парень двигался на ядерном топливе.
И тогда охранник сошел со своего высокого стула, и я смог ясно его разглядеть под яркой лампой у стола баккара. Лицо его, покрытое шрамами,
было пергаментно-бледным, как будто кровь в нем замерзла и побелела от несчетных лет кондиционирования воздуха. Он поднял призрачную руку и
сказал:
- Стоп.
Все застыли. Охранник протянул длинный костлявый палец и предупредительно сказал:
- Чич, не двигайся. Ты попал в большую передрягу. Поверь мне. - Его голос был спокойно официален.
Калли вывел меня за ограду, и я охотно повиновался, но был удивлен реакцией некоторых лиц. В лице молодого крупье было что-то мертвенное,
даже когда из носа у него шла кровь. Он не был слишком напуган или смущен, или поврежден, чтобы не дать сдачи. Но он даже не поднял руки. Его
товарищи-крупье также не пришли к нему на помощь. Они смотрели на Чича с каким-то благоговейным ужасом, в котором был не страх, а жалость.
Калли проталкивал меня через казино под подобный прибою гул сотен игроков, бормотавших свои колдовские проклятья и молитвы над костями,
блэкджеком и вращающимся колесом рулетки.
Калли проталкивал меня через казино под подобный прибою гул сотен игроков, бормотавших свои колдовские проклятья и молитвы над костями,
блэкджеком и вращающимся колесом рулетки. Наконец, мы оказались в относительной тишине небольшого кафе.
Я любил это кафе с его зелеными и желтыми стульями и столами. Официантки в изящных коротких золотых халатах были молодыми и хорошенькими.
Стены были все из стекла; можно было видеть внешний мир с зеленой травой, голубым бассейном и специально посаженными большими пальмами. Калли
провел меня в один из кабинетов со столом, рассчитанным на шестерых и оборудованном телефонами. Он занял кабинет по природному праву.
Пока мы пили кофе, мимо прошел Джордан. Калли немедленно вскочил и схватил его за руку.
- Эй, приятель, - сказал он, - выпей кофе с партнерами по баккаре. - Джордан покачал головой, а потом заметил меня в кабинете. Он странно
улыбнулся мне, что меня почему-то позабавило, и изменил решение. Он зашел в кабинет.
В тот день в Вегасе, когда мы впервые встретились, Джордан, Калли и я, Джордан выглядел неплохо, несмотря на белые волосы. Его окружал
почти непроницаемый ореол замкнутости, пугавший меня, но не замеченный Калли. Калли принадлежал к людям, которые из-за чашки кофе наедут и на
Папу Римского.
Я все еще прикидывался невинным мальчиком.
- Из-за чего Чич так взбеленился? - спросил я. - Господи, мне казалось, что все мы развлекаемся.
Джордан вскинул голову и впервые проявил внимание к происходящему. Он улыбался, как ребенок, старающийся выглядеть умнее своих лет. Но
Калли не был так зачарован.
- Послушай, Мальчик, - объяснил он. - Через две секунды охранник бы набросился на тебя. Для чего он, по-твоему, сидит там наверху?
Разглядывать цыпочек?
- Да, конечно, - сказал я. - Но никто не может подтвердить, что это моя вина. Чич вышел из себя. А я вел себя по-джентльменски. Вы должны
признать это. У отеля и казино нет оснований для претензий ко мне.
Калли дружелюбно мне улыбнулся.
- Да, ты отработал это хорошо. Ты действительно действовал умно. Чич ничего не понял и попался в ловушку. Но ты не предусмотрел одного. Чич
- опасный человек. Так что теперь моя задача - собрать тебя и посадить на самолет. Кстати, что это за дурацкое имя - Мерлин?
Я не ответил ему, а расстегнул куртку и показал ему грудь и живот. Там у меня был большой уродливый пурпурный шрам. Я ухмыльнулся Калли и
спросил его:
- Знаешь, что это такое?
Он насторожился. Лицо его побагровело.
Я медленно сказал ему:
- Я был на войне. Я попал под автоматный огонь и мог быть разрезан, как цыпленок. Не думаешь ли ты, что меня напугаете вы с Чичем?
На Калли это не произвело впечатления. Джордан все еще улыбался. Все, что я сказал, было правдой. Я был на войне, я был в бою, но никогда
не был ранен. То, что я показал Калли, было швом после операции на желчном пузыре. На мне испытывали новый способ, поле чего остался этот
впечатляющий шрам.
Калли вздохнул и сказал:
- Мальчик, может быть, ты и круче, чем кажешься, но не настолько крут, чтобы оставаться здесь с Чичем.
Я вспомнил, как Чич быстро вскочил на ноги после удара, и начал беспокоиться. Я даже на мгновение подумал о том, чтобы позволить Калли
посадить меня на самолет, но потом покачал головой.