Через секунду послышался отчаянный визг. Испугавшись окончательно, я распахнула дверки и заорала.
В самом углу довольно узкого помещения, на соломе, устилавшей пол, словно гигантская запятая, лежала Лена. Ноги ее были согнуты в коленях и подтянуты к подбородку, нежно-розовый свитер стал местами темно-бордовым, лицо... Нет, лица не было. Красиво подстриженные волосы окаймляли разверстую рану, в которой виднелось что-то серовато-желтое, тошнотворное и ужасное. Возле тела метался с визгом Хуч, а Лорд, поджимая правую заднюю ногу, копыто которой было перемазано кровью, нервно дрожал.
- Хучик, - севшим голосом позвала я, - Хучик, немедленно сюда!
Нужно было пройти внутрь и подхватить обезумевшую от ужаса собачку. Но ноги отчего-то стали каменно-тяжелыми, а тело неповоротливым. Ни за какие сокровища мира я не сумела бы сделать несколько шагов, отделявших меня от тела несчастной.
- Хучик, ко мне!
Мопс упал на живот и, поскуливая, пополз к выходу. Я ухватила его за бока и быстрее молнии понеслась в дом, оглашая окрестности криком.
Не успела я ворваться в просторный холл, как из гостиной вылетела Маня.
- Мама! Ой, Хучик! Он разбил голову... Я перевела взгляд на окровавленную мордочку мопсика и, падая на диван, прошептала:
- Нет, это кровь Лены. Лорд ударил хозяйку в лицо копытом.
Дальнейшее почти не помнится. Сначала все кинулись в конюшню. Потом Зайка влетела назад и влила в меня стакан коньяка. Но отчего-то алкоголь не подействовал, я только оглохла и как-то отупела, глядя на мечущихся людей. Откуда ни возьмись появился врач, следом группа мужчин в штатском принялась заполнять бумаги. И тут, очевидно, сказалось действие на меня "Мартеля". На все вопросы оперативника я только нечленораздельно мычала, пока Аркадий не тронул милиционера за локоть.
- Я адвокат, вот визитная карточка. Видите, у матери шок, лучше приезжайте завтра в Ложкино, или она сама к вам в отделение явится. Полковника Дегтярева знаете?
Ответ сотрудника МВД оказался за кадром. Потому что я, подпихнув под голову вместо подушки Хуча, мигом заснула. Впрочем, это неудивительно, алкоголь вызывает у меня лишь одну реакцию - глубокий, беспробудный сон.
Обратной дороги я не помню. Смутно виделась Зайка, садящаяся за руль "Фольксвагена" и высыпающая в рот целую пачку "Стиморола", того, с голубыми кристаллами. Вроде меня вместе с мопсом уложили на заднее сиденье, и, кажется,
Хуча стошнило прямо на хозяйку, потому что наша домработница Ирка, распахнув дверцу, закричала:
- Ой, мамочка, Дарья Ивановна, на кого вы похожи!
Я на секунду открыла глаза и ответила:
- Незачем так орать! Ты что, заблеванных людей не видала?
Ирка заткнулась, и меня повели в дом. Дальше память отказывает. Кажется, нас с Хучем мыли, сунув вместе в ванну.
Глава 5
Утро принесло головную боль. Когда я, охая и хватаясь за виски, вползла в столовую, слабенькое октябрьское - солнце лениво освещало комнату. Налив себе крепкого чая, я поинтересовалась у Ирки:
- Где все?
- Аркадий Константинович уехал на работу.
- Он же собирался провести выходные дома! Ирка пожала плечами.
- Ничего не знаю, позвонил какой-то мужик, а Аркадий Константинович схватил машину - и привет!
- А Зайка?
- Ольга уехала в студию!
- Она же хотела два дня отдыхать. Ирка хмыкнула:
- На ее телевидении вечно дурдом. Еще в восемь утра улетела, ворота чуть не сшибла, хорошо, машину не помяла...
Домработница продолжала недовольно бубнить.
..
Домработница продолжала недовольно бубнить. Я опустошила чашку и налила следующую. Наша прислуга, если не считать няню, состоит из трех человек. В саду и гараже хозяйничает Иван, он же следит за отоплением, электричеством, водопроводом и выполняет мелкие ремонтные работы типа устранения засоров канализации... Впрочем, он способен починить телевизор или утюг... В дом Ваня ходит редко, предпочитая проводить время в сторожке. На кухне хозяйничает Катерина. Женщина шумная, языкастая и ехидная. Я ее побаиваюсь. "Пищеблок" повариха считает своей вотчиной и крайне нервно реагирует, если Зайке приходит в голову идея испечь кекс. Впрочем, готовит Катерина восхитительно, а ее любовь к чистоте перешла в манию. Ей-богу, она бы с удовольствием выдавала всем, пересекающим порог кухни, белые халаты и бахилы. Единственная женщина, которой позволяется открывать крышки кастрюль и бесцеременно обнюхивать готовящиеся кушанья, - это моя подруга Оксана, хирург по профессии, завоевавшая любовь кухарки после того, как удалила той щитовидную железу. И только от Оксаны Катерина терпит замечания типа: "Соли мало".
Если подобный совет попробую дать я, меня просто вытолкают взашей с громким заявлением: "Коли по-вашему сготовлю, отрава получится".
Стиркой, уборкой, глажкой, сменой постельного белья, равно как и покупкой продуктов, занимается Ирка. И вот ведь парадокс. Капризный Аркадий, стабильно отказывающийся от всех кушаний и требующий, чтобы ему с курицы всегда снимали кожу, а из какао удаляли пенку, ходит у
Катерины в любимчиках. Для него готовятся несъедобные, на мой взгляд, блюда: манный пудинг и протертый суп из зеленого горошка. Причем, если еда остается нетронутой, у Катерины на лице возникает тревога, и она потихоньку тащит угощение в кабинет или спальню к любимому хозяину и воркует:
- Аркадий Константинович, миленький, хоть ложечку проглотите! Вот крем из чернослива, только для вас старалась.
Никто из нас более не удостаивается такой заботы, и я могу целую неделю выпрашивать эклеры, получая в ответ категоричный ответ:
- Вам лучше их не есть, печень взбесится.
К слову сказать, с печенью у меня полный порядок, просто Кешка не любит пирожные.
Ирка тоже расцветает улыбкой при виде Кеши и буквально вылизывает его кабинет. Она ухитряется, протирая письменный стол, класть все документы, бумаги и бумажонки нашего адвоката в таком же порядке, вернее, беспорядке, в котором они находились до того, как домработница вкатила в помещение пылесос.
В моей комнате она не церемонится и, недолго сомневаясь, укладывает все ровными стопками, и я, скрипя зубами, отыскиваю нужные вещи часами. Между прочим, Ольгу никто из прислуги не величает по отчеству, а на меня они посматривают снисходительно, считая абсолютно бесполезной личностью.
Если выстроить иерархическую лестницу, то на самом верху, безусловно, окажутся Аркадий и Машка, затем пойдут наши собаки, кошки, хомячки, попугай и жаба. Прислуга обожает животных Затем - место Ольги, и только потом с сильным отрывом иду я. Лишь один человек в доме, няня близнецов Серафима Ивановна, считает меня за хозяйку и прислушивается к моим указаниям. Все остальные искренне считают, что мое место в гостиной, в углу, в кресле, с книгой в руках, желательно с плотно закрытым ртом
- Машенька завтракала?
- Маша ушла к Сыромятниковым, - пояснила Ирка, - у них кот заболел, Клаус.
- Значит, дома никого?
- Нет, - буркнула она, унося грязную посуду.
Вот и отлично, сейчас налью ванну, лягу в воду и... Во дворе раздался шум мотора, потом короткий звонок, затем Ирка, просунув голову в комнату, оповестила:
- Гостья приехала, впускать?
- Ты же, наверное, уже сказала, что хозяйка дома? - безнадежно спросила я, чувствуя, как перспектива принять водные процедуры быстро тает.