Ребекка проваливалась в него по колено и совсем промокла.
Потом она увидела себя стоящей у своей собственной постели и услышала мамин голос: «Хватит, Ребекка. Не будь же такой нервной».
«Это всего лишь сон», — утешала себя Ребекка.
С этой мыслью она снова легла в постель, чтобы погрузиться в другие сны. И вот уже над ней черные птицы, летающие меж высоких сосен на фоне чистого неба.
И все-таки я добралась до прокурора. Прежде всего, я должна была показаться ей. Вот она смотрит широко раскрытыми глазами на меня, сидящую на ее кровати. Там, в комнате, стоит ее бабушка. Она первая, кого я увидела из мертвых, если только это можно назвать словом «видеть». Бабушка пристально глядит на меня. Мы не можем уходить и приходить в мир живых, когда нам вздумается. Есть порядок. У прокурора надежная покровительница, и я прошу у нее разрешения побеседовать с ее внучкой.
Я вовсе не намерена пугать или огорчать ее. Просто хочу, чтобы они нашли Симона. Мне некуда идти. У меня нет сил видеть своих близких. Вот Анни возвращается в свой одинокий розовый дом и затевает уборку, а потом смотрит в окно на дорогу. Она целыми днями ни с кем не разговаривает. Иногда на нее что-то находит и она гуляет по поселку. Или вдруг с трудом поднимается по лестнице и смотрит на мою кровать.
А мама Симона с ненавистью наблюдает, как ее муж, наскоро позавтракав, спешит прочь из дома. Они стали чужими друг другу. Он тоже не выносит ее. Сначала она пробовала говорить с ним, плакала и будила его среди ночи. Но потом он взял свою подушку и ушел спать на диван в гостиную. И когда мама Симона потребовала, чтобы ее супруг сказал ей хоть что-нибудь, он ответил, что весь следующий день проведет на работе. Она устала винить и умолять мужа. Она хочет похоронить своего мальчика.
Кажется, ее мужу нет никакого дела до их сына. Так она говорит знакомым женщинам. Но я вижу, как он ведет себя на дороге. Грузовики сигналили ему прошлой зимой, когда он обгонял их в метель. Скоро он разобьется насмерть.
Я лечу над поселком. Ночь светлая. На старый слой снега, уже по-весеннему бурый, смешавшийся с землей и галькой, ложится свежий, белый.
Яльмар Крекула уже проснулся и стоит посреди своего двора в кальсонах и майке, словно откормленный медведь, какими они бывают летом. На крыше его дома сидят два ворона и издают гортанные звуки. Яльмар хочет прогнать птиц и запускает в них деревяшкой, которую подобрал в дровяном амбаре. Кричать он не решается: поселок еще спит. Яльмара мучает бессонница, и он винит в этом и этих черных птиц, и светлые ночи, и что-то неудобоваримое, съеденное им за ужином.
Вороны тяжело взлетают и усаживаются на высокой сосне.
Ему так и не удалось от них избавиться. А ведь этой ночью нашли мое тело. Вероятно, весь поселок скоро об этом заговорит. Наконец-то.
— Черт знает что такое! — Инспектор криминальной полиции и кинолог Кристер Эрикссон с силой захлопнул дверцу автомобиля и громко выругался, оказавшись на сухом и холодном, почти зимнем, воздухе.
Его черная овчарка Тинтин нюхала снег на парковке возле здания полицейского участка, когда за спиной Кристера раздался голос:
— Как дела?
Это была прокурор Ребекка Мартинссон. Длинные каштановые волосы свободно свисали из-под вязаной шапочки. Она в джинсах и не накрашена. Видимо, на сегодня не планировалось никаких слушаний.
— Это все машина, — улыбнулся Кристер Эрикссон, смущенный тем, что Ребекка слышала его ругательства, — никак не хочет заводиться. Сегодня нашли Вильму Перссон, девушку, которая пропала прошлой осенью.
Ребекка вопросительно посмотрела на коллегу.
— Она и ее приятель исчезли в начале октября, — продолжал Кристер. — Оба одновременно.
— Оба одновременно. Полагали, что они предприняли небольшое путешествие с целью заняться подводным плаванием. Но никто не знал куда.
— Теперь припоминаю, — кивнула Ребекка. — Так их нашли?
— Только ее. В Торне-эльв, вверх по течению от поселка Виттанги. Несчастный случай, как и предполагали. Только что мне звонила Анна-Мария и просила приехать с Тинтин и поискать мальчика. Может, и он где-то неподалеку.
Инспектор Анна-Мария Мелла была начальником Кристера.
— Как поживает Анна-Мария? — спросила Ребекка. — Я давно с ней не разговаривала, хотя мы работаем в одном здании.
— Все, насколько я знаю, хорошо, но у нее ведь полон дом детей. Крутится как может.
Тут Кристеру показалось, что Ребекка слишком пристально на него смотрит, будто знает, что он лжет. Не все хорошо у Анны-Марии.
— Возможно, она несколько отстранилась от коллег, — вздохнул он. — Я ведь предупреждал ее, что Тинтин не может сейчас работать, у нее скоро будут щенки. И все-таки решил позволить ей небольшую прогулку. На всякий случай взял с собой еще одну собаку. Новую. Пусть попробует, в любом случае это не повредит. Если мы ничего не найдем, можно будет выбрать другого пса. Но ближайший питомник в Сюндвале, так что…
Он кивнул в сторону машины. В багажнике стояли две клетки. В одной из них лежала шоколадно-бурая овчарка.
— Какой замечательный! — похвалила пса Ребекка. — Как его зовут?
— Рой. Во всяком случае, он очень милый. Остается выяснить, каков он в деле. Они не могут работать вместе с Тинтин. Рой рычит на нее, а она ведет себя тихо, пока не ощенилась.
Ребекка перевела взгляд на Тинтин.
— Я слышала, она очень способная. Она нашла тело священника в озере Вуолус-ярви и напала на след Инны Ваттранг. Невероятно!
— Да, было. — Кристер Эрикссон отвернулся, чтобы скрыть проступившую на лице гордую улыбку. — Я постоянно сравниваю ее со своей предыдущей собакой, Заком. Я горжусь, что работал с ним. Он учил меня, мне оставалось только его слушаться. Тогда я был молод и ничего не понимал. Это уже потом я воспитал Тинтин.
Собака услышала свое имя и осторожно приблизилась к полицейским. Она уселась возле открытого багажника и вопросительно посмотрела на хозяина: «Ну что, поехали?»
— Она понимает, что предстоит работа, — пояснил Кристер. — Для нее это настоящий праздник.
Он повернулся к собаке:
— Ничего не получится. Мотор не заводится.
Тинтин склонила голову набок и будто задумалась. Потом печально вздохнула и легла на снег.
— Возьми мою машину, — предложила Ребекка.
Тут она поняла, что обращается скорее к Тинтин, и быстро повернула голову в сторону Кристера.
— Прости, — улыбнулась она. — Сегодня мне правда никуда не нужно, а тебе работать. Я правда не могу.
Она вложила ключи от своей «Ауди-А4-авант» в его руку. Похоже, сейчас он убеждал себя, что Ребекке действительно не нужна сегодня машина. А может, думал, что есть еще один выход из создавшегося положения: коллеги могут просто заехать за ним.
— Ты не можешь просто сказать спасибо? — В голосе Ребекки послышалось раздражение. — Если ты в состоянии один перенести собачьи клетки, я иду работать. Поезжай! Тебя уже ждут.
Он ответил, что с клетками разберется сам, и Ребекка ушла. Она помахала Кристеру рукой, прежде чем скрыться за дверью полицейского участка.
Однако не успела Ребекка снять куртку у себя в кабинете, как Кристер постучал к ней в дверь.
— Ничего не получится, — сказал он, возвращая ключи. — У тебя автоматическая коробка передач.