Поэтому не было никого, кто бы мог видеть, как он падал.
– Если он упал, – добавил Вьянелло.
Помолчав, Брунетти спросил:
– У нас в распоряжении есть какие‑нибудь рабочие версии?
– Нет, насколько я знаю. В отчетах смерть Росси значится как несчастный случай. Очевидно, местные полицейские из участка района Сан‑Поло прибудут, чтобы посмотреть что к чему. А уж если они решат, что это был несчастный случай, считай, дело закрыто.
– Думаю, нам надо пойти и поговорить с ними.
Брунетти отошел от стены и повернулся к двери дома. Висячий дверной замок цепью был прикреплен к круглому железному блоку, встроенному в перемычку, поддерживающую мраморный каркас двери.
– Как он попал внутрь, чтобы выйти на строительные леса? – спросил Брунетти.
– Надеюсь, на этот вопрос нам смогут ответить в участке, – отозвался Вьянелло.
Надежда оказалась тщетной. Бонсуан доставил комиссара и сержанта на катере вверх по каналу Рио‑ди‑Сан‑Агостино в полицейский участок, находящийся рядом с кампо Сан‑Стин. Полицейский у входа узнал их обоих и тут же отвел к лейтенанту Туркати, дежурному офицеру. Это был невысокий, темноволосый мужчина, форма сидела на нем как влитая. Для Брунетти этого было достаточно, чтобы вести себя с ним официально и обращаться к нему в соответствии с его званием.
После того как все уселись и Брунетти объяснил, зачем они здесь, Туркати принес досье на Росси. Человек, позвонивший в полицию, сообщил о Росси и в «Скорую помощь». Поскольку в ближайшей больнице Джустиниано не могли оказать должной экстренной помощи, Росси доставили в Оспедале Сивиле.
– Сержант Франчи, осматривавший место происшествия, сейчас находится здесь? – спросил Брунетти, читая имя, которое значилось в отчете.
– А что? – спросил лейтенант.
– Я бы хотел уточнить у него некоторые подробности, – ответил Брунетти.
– Какие, например?
– Почему он подумал, что это несчастный случай. Были ли у Росси в кармане ключи от здания. Была ли кровь на строительных лесах.
– Понятно. – Лейтенант потянулся к телефону.
Пока они ожидали Франчи, Туркати спросил, не хотят ли Брунетти и Вьянелло кофе, но они отказались.
Несколько минут прошли в пустых разговорах, и наконец в комнату вошел молодой полицейский. У него были светлые волосы, подстриженные так коротко, что их почти не было видно; он выглядел таким юным, что ему едва ли приходилось бриться. Он отдал честь лейтенанту и стоял навытяжку, не глядя ни на Брунетти, ни на Вьянелло. «Да, вот так лейтенант Туркати воспитывает своих сотрудников», – подумал Брунетти.
– У наших коллег есть к вам несколько вопросов, Франчи, – сказал Туркати.
Полицейский вздохнул чуть свободнее, но Брунетти заметил, что он не слишком расслабился.
– Да, синьор, – сказал сержант, но все еще ел глазами начальство.
– Сержант Франчи, – начал Брунетти, – ваш отчет относительно обнаруженного около Анжело Раффаэле человека оформлен грамотно, но у меня есть несколько вопросов, и я бы хотел вам их задать.
Все еще стоя навытяжку перед лейтенантом, Франчи ответил:
– Да, синьор.
– Вы обыскали карманы этого человека?
– Нет, синьор. Я добрался туда, когда там уже были работники «скорой помощи». Они подняли его и положили на носилки, потом понесли в сторону катера.
Брунетти не спросил полицейского, почему короткое расстояние от отделения полиции он преодолел за то же время, что и бригада «скорой помощи», которой пришлось пересечь весь город.
– Вы написали в отчете, что он упал со строительных лесов.
Мне хотелось бы знать, проверяли ли вы леса на предмет свидетельств в пользу этой версии. Возможно, обнаружили сломанные доски или кусок ткани от его одежды. Или пятна крови.
– Нет, синьор.
Брунетти подождал объяснений и, когда их не последовало, спросил:
– А почему вы этого не сделали, сержант?
– Я увидел его на земле, рядом со строительными лесами. Дверь в дом была открыта, и когда я заглянул в его бумажник, то понял, что он работал в Кадастровом отделе, то есть был здесь по работе. – Он замолчал и, поскольку Брунетти не реагировал, добавил: – Я понятно выражаюсь, синьор?
– Вы сказали, что к тому времени, когда вы добрались туда, его уже переносили на катер «скорой помощи»?
– Да, синьор.
– Тогда каким образом у вас оказался его бумажник?
– Он лежал на земле под пустой цементной машиной.
– А где находилось тело?
– На земле, синьор.
С трудом сохраняя спокойствие, Брунетти терпеливо спросил:
– Где было тело относительно строительных лесов?
Франчи обдумал вопрос и затем ответил:
– Слева от входной двери, синьор, примерно в метре от стены.
– А бумажник?
– Под цементной машиной, синьор, как я уже сказал.
– И когда вы нашли бумажник?
– После того как его отвезли в больницу. Я подумал, что должен все вокруг осмотреть, поэтому вошел в дом. Когда я пришел, дверь была открыта – об этом я написал в отчете. Еще раньше я заметил, что ставни как раз над тем местом, где он лежал, тоже были открыты, поэтому я не счел нужным подниматься наверх. Бумажник я увидел, уже когда выходил, подобрал его, там было удостоверение, выданное Кадастровым отделом, поэтому я сделал предположение, что он, должно быть, инспектировал здание или что‑то в этом роде.
– Что еще было в бумажнике?
– Немного денег, синьор, и несколько пластиковых карт. Все это я принес сюда и вложил в пакет для улик. Полагаю, это указано в отчете.
Брунетти перевернул вторую страницу отчета и увидел запись о бумажнике.
Подняв глаза, он спросил Франчи:
– Когда вы были там, не заметили ли вы еще чего‑нибудь?
– Что именно, синьор?
– Что‑нибудь такое, что показалось вам необычным или странным?
– Нет, синьор. Вообще ничего.
– Понятно, – сказал Брунетти. – Спасибо, сержант Франчи. – И прежде чем тот ответил, Брунетти попросил его: – Вы могли бы принести мне этот бумажник?
Франчи посмотрел на лейтенанта, тот кивнул.
– Сейчас, синьор. – Франчи, резко повернувшись на каблуках, вышел из кабинета.
– Очень энергичный молодой человек, – заметил Брунетти.
– Да, – сказал лейтенант, – это один из моих лучших людей. – И он стал рассказывать, как хорошо Франчи учился, но не успел закончить, так как молодой полицейский вернулся с пластиковым пакетом, где лежал коричневый кожаный бумажник.
Франчи стоял в дверях, не зная, кому отдать пакет.
– Отдайте комиссару, – сказал лейтенант Туркати, и Франчи не смог скрыть удивления, сообразив, какое звание носит человек, который задавал ему вопросы. Он подошел к Брунетти, протянул ему пакет и отдал честь.
– Спасибо, сержант, – проговорил Брунетти, принимая пакет двумя пальцами за угол. Он достал носовой платок и осторожно завернул в него пакет. Затем, обращаясь к лейтенанту, сказал:
– Если хотите, я напишу расписку.
Лейтенант протянул через стол листок бумаги, и Брунетти написал на нем дату, свое имя, подтвердил, что получил бумажник, поставил подпись и отдал бумагу Туркати.