..
Ивотони застолом.Зинаида Васильевна живет скромно,носегодня
расщедрилась: на скатерти и селедочка, и огурчики, и грибки, и даже копченая
севрюга -большая длянее роскошь,баранки,фруктовый сахар имед.Для
такого гостя не жаль ничего.
Под лампой старик еще худее истарше,волосы у него даже не белые,а
зеленоватые от старости.
Он встает:
- Возблагодарим господа перед трапезой...
Зинаида Васильевна придвигает тарелки:
- Отец Елпидифор...
Старик ласково улыбается:
- Хлебушка бы мне. Ржаного. И луковичку.
Зинаида Васильевна подает черный хлеб илук,гость отламывает ломоть,
чистит луковицу икрепкими,хоть и желтыми зубами с аппетитом вгрызается в
луковицу.
- Отец Елпидифор, рыбки!
- Давно неприемлю.Боящийся бога не объедается.Пресыщение чрева не
что иное, как умножение помета.
Но все это ласково, не в осуждение, а в поучение.
Сжевал хлеб, сгрыз луковицу.
- Водички бы.
- Чайку? Кваску?
- Водички...
Застучализадверью,кто-топришел.Таняоглянуться неуспела-
старичокбесшумно вскочил.ЗинаидаВасильевна бросилась квешалке,и-
старика как не бывало,исчез, как мышь, и Зинаида Васильевна сбрасывает уже
с двери крючок.
- Ох, мать Раиса, перепугала...
Ещеодна старуха.Только нетакая простая,какотец Елпидифор.На
плоском лице тусклые глаза и, как две веревочки, тоненькие синеватые губы.
Вошла. Перекрестилась. Пронзительный взгляд на Таню:
- Кто такая?
- Девушка одна. Ищущая.
Зинаида Васильевна как бы оправдывается.
Пришедшая кидает взгляд на хозяйку. Та наклоняет голову.
- Прибыл?
Зинаида Васильевна опять наклоняет голову.
- Можно?
- Сейчас спрошу. - Заглядывает под одежду. - Заходи.
Пришедшая скрывается под платьями.
Таня чувствует себя соучастницей тайны.
- Кто это?
- Инокиня Раиса.
- Я про старика.
- Какой онтебе старик?Дерзость говоришь.Старейший преимущий,вот
кто!Уразумела?Самый что ни на есть превысший среди истинных православных
христиан.
Зинаиде Васильевне, рассказывала она сама, давали комнату в новом доме.
Она отказалась, привыкла, мол, к своему домику, к своей улице. Таня не очень
понялапричинуотказа.Теперьпонятно.Комнатушка Зинаиды Васильевны на
отлете.Дом старый,лестнички, клетушки, мезонины. Вход прямо с лестничной
площадки:незаметно придешь,незаметно уйдешь.Вот исейчас Таня прошла,
никто не видел. Она часто заходит теперь после школы.
Постучалась.
Постучалась. Должно быть, пришла не вовремя.
- Кто там?
Ответила. Молчание. И опять:
- Кто там?
Прячутся!
Наконец дверь открылась:
- Ах,это ты,Танюша...Заходи,заходи.А мне в Бескудниково надо.
Проводишь меня?..
МешаетсейчасТаня.НоЗинаидаВасильевнадействительно собралась
уходить. Может, и она мешает? Бог ведает, кто сейчас скрылся в чуланчике. Но
с Таней Зинаида Васильевна ласкова. И вот они едут в Бескудниково.
Как ни смешно,но у Тани ни копейки.Уходя,не догадалась взять хоть
сколько-нибудь мелочи.
- Не стесняйся, Танюша, я заплачу.
- Что вы, Зинаида Васильевна, за благодетельница?
- А я и есть благодетельница.
Долго едутвавтобусе.Приезжают вБескудниково,идут мимо больших
домов,сворачивают в проулок.Вдоль заборов торчат кусты бурого репейника.
Останавливаются у калитки.
- Подожди, Танюша, дельце у меня сюда...
Зинаида Васильевна доверяет Тане,считает, видно, своей. В палисаднике
домик. Зинаида Васильевна скрывается в нем и тут же возвращается.
- Вот и все.
Выходят к станции, идут вдоль железнодорожного полотна.
- Давай походим, мне домой часам к семи, не раньше.
Переходят полотно.Пригородный голый лесок.Березки, рябинки, тополя.
Зеленеют одни елочки.
- Хорошо?Весна!Ая,Танюша,ивпрямьблагодетельница:
благодетельствую истинным христианам, поддерживаю странников.
- А вам-то какая корысть?
- Христу служу, ноги господу омываю...
- Добрая вы...
- Тебе, Таня, тоже путь в странство, слаба ты для мира, беги его...
Почки надеревьях набухли,вот-вотпрорвутся,дышит теплом ветерок,
овевает запахами сырой земли.Обволакивают Таню ласковые слова,непонятное
безволие овладевает ею.Зинаида Васильевна права,дочего желегко идти:
ветерок, тепло, тихо...
Проносится мимо электричка, и Таня приходит в себя.
- Нет, Зинаида Васильевна, разве можно оставить маму?
- Как знаешь, как знаешь...
ВозвращаютсявЗамоскворечье.Преждечемотперетьдверь,Зинаида
Васильевна стучится каким-тоусловным стуком.Вкомнатеникого.Зинаида
Васильевна подталкивает гостью к потайной двери:
- Поди, поди, помолись.
УТани будто привычка уже -зайти вчуланчик,посидеть вполутьме,
помечтать,поделиться мыслями с богом. Она теперь каждый раз заходит в свой
тайничок.
Но сегодня она здесь не одна.
- Пришла, дочка?
Старейший преимущий!
- Помолись, помолись...
Тянет ее руку книзу.