– Не приведи бог с таким повстречаться!
– Да уж коли полковник схватит, так мертвой хваткой, и рука у него ледяная, – заключил Герцог Чэтем стрит, который до сих пор молчал. – Это как пить дать. Но что на этот
счет сказала твоя мамочка? Она снова выходит замуж? Это она тебя сюда спровадила?
Тут Кларенсу показалось, что стоявший рядом с Герцогом пнул его ногой; мальчик упрямо повторил:
– Я приехал в Сакраменто к своему двоюродному брату Джексону Бранту, но его там нет.
– К Джексону Бранту! – подхватил первый, переглянувшись с остальными. – И твоя мать сказала, что он тебе двоюродный брат?
– Да, – устало ответил Кларенс. – До свидания.
– Обожди, сынок, а куда это ты собрался?
– Мыть золото, – сказал мальчик. – И вы сами знаете, что не имеете права мне помешать, если это не ваша заявка. Я законы знаю.
Он слышал про это в Стоктоне от мистера Пейтона. И вдруг ему показалось, что мужчины, которые о чем то перешептывались, поглядывают на него добрее и, как видно, бросили
«разыгрывать» его. Первый положил руку ему на плечо и сказал:
– Ладно, ступай за мной, я покажу тебе, где мыть.
– А вы кто? – спросил Кларенс. – Вы себя назвали просто «я».
– Ну, можешь звать меня Флин… Том Флин.
– И вы мне покажете, где мыть?
– Покажу.
– А я, знаете, – сказал Кларенс робко, но с невольной улыбкой, – я, кажется, приношу людям счастье.
Человек посмотрел на него сверху вниз и сказал серьезно, только Кларенсу вдруг показалось, что это уже совсем не та серьезность:
– Я тебе верю.
– Да да, – живо сказал Кларенс, шагая рядом с ним, – на днях я принес счастье одному человеку в Сакраменто.
И он без тени улыбки рассказал о том, что было с ним в игорном доме. Не удовлетворившись этим – роднички, таившиеся в глубине его детской души, вдруг забили, раскованные
непостижимой симпатией к этому человеку, – он рассказал о том, как угостил своих попутчиков в придорожном баре, как нашел деньги в своем волшебном кошельке и как ему
открыли счет в банке. То ли его вдруг покинула всегдашняя застенчивость, так повлиявшая на его судьбу, то ли он почуял какое то необычайное расположение к себе со стороны
своего спутника, он сам не мог бы сказать, но когда они дошли до склона горы, Флин знал уже всю историю мальчика. Только в одном его скрытность осталась непоколебимой.
Хоть и помня о двуличности Джима Хукера, он сделал вид, будто считает это дружеской шуткой.
Наконец они остановились посреди зеленого склона. Кларенс скинул с плеча лопату, отвязал лоток и посмотрел на Флина.
– Можешь копать где хочешь, – сказал его спутник небрежно, – тут наверняка найдешь блестки. Набери в лоток земли, потом ступай вон к тому желобу, пусти воду по верху лотка
да поворачивай его вот так, – добавил он, делая вращательные движения руками. – Промывай, покуда на дне не останется только черный песок. А потом делай все точно так же,
пока не увидишь блестки. Не бойся, что смоешь золото из лотка, этого ты и нарочно не сделаешь. Я тебя здесь оставлю, а потом опять приду, ты жди.
Еще раз серьезно кивнув с каким то подобием улыбки в глазах, которые одни только и были видны на его заросшем лице, он быстро ушел.
Кларенс не стал терять времени. Выбрав место, где трава не слишком густая, он расчистил дерн и набрал несколько лопат красной земли. Когда он наполнил и взвалил на плечо
лоток, то был поражен его тяжестью. Он не знал, что красный цвет земле придает осадок железа. Пошатываясь под тяжестью своей ноши, он спустился к желобу, похожему на узкое
деревянное корытце, по которому текла вода, и начал тщательно выполнять указания Флина.
Как только он окунул лоток, вода унесла половину содержимого в виде жидкой, похожей
на краску грязи. Увидев эту маслянистую жижу, ощутив ее на своих руках, Кларенс дал волю мальчишеской радости. Еще несколько секунд – и на дне остался лишь мелкий черный
песок. Мальчик еще раз окунул лоток в воду, покрутил немного, и – он не поверил своим глазам! – в песке засверкали редкие желтые крупинки, крошечные, чуть больше
булавочной головки. Он слил содержимое лотка. Но его спутник не соврал: песчинки кварца, более легкие, уносила вода, а сверкающие крупинки под действием своей тяжести
неподвижно лежали на гладкой поверхности дна. Это и были «блестки» – золото!
Сердце у Кларенса чуть не выскочило из груди. Перед его глазами уже предстало ослепительное видение – богатство, независимость, власть и… но тут чья то рука легонько
коснулась его плеча.
Он оглянулся. Взволнованный, ничего вокруг не замечая, он не слышал стука копыт и теперь с удивлением увидел Флина, который сидел верхом, держа в поводу вторую лошадь.
– Умеешь ездить верхом? – спросил он отрывисто.
– Да, – ответил Кларенс, запинаясь. – Но…
– Никаких но… у нас всего два часа, чтобы доскакать до Бак Ай Миллз и поспеть на почтовую карету. Бросай все, садись и поехали!
– Но я только что нашел золото, – сказал мальчик взволнованно.
– А я только что нашел твоего… двоюродного брата. Едем!
Он пришпорил лошадь, заставив ее переступить через разбросанные инструменты мальчика, помог ему сесть или, вернее, втащил его в седло, хлестнул лошадь Кларенса по ляжкам
своим лассо, и мгновение спустя оба бешено скакали вперед.
ГЛАВА IX
Кларенс, которому так неожиданно пришлось распроститься со своим блестящим будущим, не смел, однако, перечить властному человеку, ехавшему рядом с ним, и несколько минут
молчал, но потом дорога пошла в гору, что заставило их умерить прыть и дало мальчику возможность немного отдышаться и набраться смелости.
– А где мой двоюродный брат? – спросил он.
– В двухстах милях к югу отсюда.
– Мы едем к нему?
– Да.
И они снова поскакали во весь опор. Прошло почти пол часа, и вот начался еще более длинный подъем. Кларенс заметил, что Флин время от времени с любопытством поглядывает на
него из под обвислых полей шляпы. От этого мальчику было немного не по себе, но он чувствовал такое необычайное доверие к своему спутнику, что в его смущении не было
настороженности.
– А ты никогда не видел своего двоюродного брата?
– Нет, – ответил Кларенс, – и он тоже меня не видел. Во всяком случае, он меня совсем не знает.
– А сколько тебе лет, Кларенс?
– Одиннадцать.
– Ну, раз ты такой щенок, какого днем с огнем поискать, – Кларенс вздрогнул, вспомнив, как назвал его при первой встрече Пейтон, – послушай ка, что я скажу. Я знаю, ты не
испугаешься, не струсишь, не сробеешь, – не таковской ты породы. Так вот, ежели ты услышишь от меня, что этот твой… ну, в общем, двоюродный брат – самый отчаянный
висельник, что он недавно убил человека и вынужден был уносить ноги, оттого и не мог объявиться в Сакраменто, – что ты на это скажешь?
Это было уж слишком. И Кларенс, поглядев на Флина своими правдивыми глазами, ответил совершенно искренне:
– Скажу, что вы говорите, совсем как Джим Хукер.
Его спутник удивленно взглянул на него и вдруг осадил коня; потом громко рассмеялся и снова поскакал вперед, время от времени качая головой, хлопая себя по ляжкам и
оглашая сумрачные леса раскатистым хохотом.