Я видел, как
они перекрикиваются между собой при помощи ультразвука.
– На какой они глубине? – спросил я Николая.
– Сейчас они значительно углубились, чтобы не попадать бессмысленно под ракетный обстрел. Движутся эшелоном порядка пятидесяти метров.
Некоторые чуть глубже. В любом случае ракетами их не достать.
– Это пока они не обнаружили ботик, – усмехнулся я. – Приготовиться стрелкам! Прицел на ботик!
Сам я тоже схватил ружье. Мне очень хотелось показать Ольге, что я могу управляться с ним не хуже взрослых. И хотя пользоваться прицельной
планкой мне еще не доводилось, но я быстро сообразил, что к чему. Глянув на экран сонара, я выставил прицел на шестьсот метров, потому что
был уверен – торпеды нападут на шлюпку примерно в трех кабельтовых за кормой.
Не успел я об этом подумать, как твари сломали правильный полукруг строя – они разделились на два рукава, в каждом по семь торпед, а одна с
немыслимой на мой взгляд скоростью рванула вперед.
– Сорок узлов! – удивленно выкрикнул Николай.
Но торпеда погналась не за кораблем, чего я втайне испугался в тот миг. Нет, она ринулась в атаку на спасательный ботик, доказывая мою
правоту.
– Я же говорил! – вырвалось у меня. – Они не пропустят ни одного целого ботика, сколько бы мы их ни оставили! Не имея возможности
зондировать шлюпки, они их будут взрывать!
Через секунду высоченный столб воды взмыл всего в нескольких метрах от шлюпки. Ударная волна от взрыва была так сильна, что пластиковый
оранжевый ботик сплющился, как раздавленная ореховая скорлупа. Нам тоже досталось – неожиданно налетевшая стена скомпрессированного воздуха
опрокинула на палубу и меня, и стрелков, и Николая, и Ольгу.
– Ну, говорил же! – повторил я, помогая Ольге подняться.
– Чему ты радуешься? – хмуро спросила она.
– Как чему? Я оказался прав, торпеды нападают на ботик, а не гонятся за кораблем!
– Ты что, не понял? – Она изумленно глянула на меня. – Раньше они подходили к шлюпке скопом, и можно было несколько штук истребить одним
залпом, а теперь взорвалась только одна!
Я озадаченно умолк. Похоже, права оказалась как раз Ольга – торпеды быстро учились на ошибках и на ходу вырабатывали новую тактику.
– Ботик на воду! – крикнул я. Не мог же я стоять сложа руки!
Шлюпка с грохотом сошла с борта и рухнула в бушующий океан. Наверное, это был миг моей наивысшей растерянности. До подхода гравилетов
оставалась еще уйма времени, а у меня не было ни малейшего плана. Четырнадцать торпед за кормой, неважный ход корабля и малая эффективность
придуманной отцом защиты нанесли серьезный удар по моей воле. Не то чтобы я совсем раскис, но ощущение было не из приятных.
– Не трать ботики попусту! – Ольга впилась в меня взглядом.
– А что мне делать?
– Я тебе говорила.
– Нет! – Я решительно помотал головой.
Она резко отвернулась и отошла на несколько шагов. Оранжевая шлюпка быстро удалялась, переваливаясь через штормовые волны.
К нам подбежал незнакомый парень.
– Из рубки сообщают, что гравилеты на подходе, – сказал он. – Нам надо продержаться минут десять, не больше.
Я бросил взгляд на экран сонара.
Я бросил взгляд на экран сонара. Торпеды снова выстроились полукругом и набирали скорость, без труда догоняя нас.
«Неужели они никогда не устают?» – с отчаянием подумал я.
Снова разогналась только одна из торпед, а остальные упрямо держали строй, загоняя корабль, как дичь. Стрелки ждали команды, но я уже понял
– ракеты можно не тратить. Торпеда настигнет шлюпку и взорвется сама, но нам от этого легче не будет, потому что торпед в стае все равно
останется больше, чем у нас спасательных ботиков. Однако произошло все несколько по-иному. Тварь приблизилась к шлюпке на большой глубине,
Очевидно, опасаясь ракетного обстрела, несколько раз громко выкрикнула ультразвуком, от чего экран сонара пошел мелкой зеленой рябью, и
снова ушла в глубину. Никто из стрелков даже не успел вскинуть приклад к плечу. Взрываться торпеда не стала.
– Вот твари… – зло пробурчал Николай.
Оля молча стояла поодаль. Соленый штормовой ветер развевал ее платье.
– Они больше не будут взрывать пустые шлюпки, – наконец сказала она.
И я понял, что она права. Она была с самого начала права, и если бы я не корчил из себя командира, то мы бы сэкономили один ботик. А так он
колыхался на волнах, никому уже в этом мире не нужный, уплывая все дальше, пока не скрылся в утренней полумгле. Я физически ощутил, что для
многих на корабле вместе с ним удалялась последняя надежда на спасение. С этим надо было что-то делать. Не столько с торпедами, сколько с
отчаянием команды и пассажиров.
– Мы больше не будем спускать на воду пустые шлюпки, – твердо и громко произнес я.
Все на меня обернулись. Оля с надеждой, остальные с неодобрением. Они поняли, что я решил претворить в жизнь ее безумную идею. Ладно бы
безумную – идея была кощунственной. Погибшие в этом бою должны были спасти живых.
– Андрей… – строго глянул на меня Николай.
Мне нужно было срочно придумать, как выставить затею в ином свете, чем все ее видели.
– Когда придут гравилеты, – жестко ответил я, – на них и живым будет тесно. Никого из мертвых гравилетчики не возьмут. Погибшие останутся
тут. Потом торпеды догонят корабль и потопят его вместе с телами. Бессмысленно. А так мы устроим шикарные похороны. С салютом. Люди отдали
жизни за то, чтобы спасти остальных. Так неужели после смерти мы бросим их здесь?
Похоже, я выбрал верную струну. Николай сощурился, стиснул зубы и обернулся к стрелкам.
– Малец прав, – кивнул дядя Сэм. – Это будут шикарные похороны.
– Внимание! – крикнул Николай. – Нас догоняет шальная торпеда! Идет глубоко, но полого меняет эшелон.
– Замедлители на пять секунд! – скомандовал дядя Сэм. – Беглый огонь!
Ракетные выстрелы слились в сплошной вой. Били конечно же не прицельно, но снаряды ложились плотно и должны были дать хоть какой-то эффект.
Через пять секунд в небо взмыли первые фонтаны взрывов.
– Тварь идет прежним курсом! – сообщил Николай. – У вас перелет в среднем на четверть кабельтова.
Стрелки перезарядили ружья и дали еще один залп. Но торпеда не стала ждать, когда сработают детонаторы, а резко прибавила ход и рванула
сама. Взрыв произошел так близко, что меня оглушило и сбило с ног. С неба рухнул соленый водопад с фрагментами корабельных конструкций, и
тут же по корпусу «Принцессы» прошла дрожь вибрации.