- Ваше величество, вы звали меня? - спросила г-жа де Мизери.
- Да. Разве вчера графу Прованскому сказали, что меня нет во дворце? Ответьте королю, госпожа де Мизери, - так же небрежно продолжала Мария-Антуанетта, - скажите его величеству то, что ответили вчера графу Прованскому, когда он появился у моих дверей. Я этого уже не помню.
- Государь! - заговорила г-жа де Мизери в то время, как королева распечатывала одно из писем. - Его высочество граф Прованский явился вчера засвидетельствовать свое почтение ее величеству, а я ему ответила, что ее величество не принимает.
- По чьему приказанию?
- По приказанию королевы.
- А-а! - произнес король.
В это время королева распечатала письмо и прочитала следующие строки:
«Вчера Вы вернулись из Парижа и вошли во дворец в восемь вечера. Лоран Вас видел».
Затем, с таким же беспечным видом, королева распечатала еще несколько записок, писем и прошений, в беспорядке разбросанных по пуховику.
- Так что же? - молвила она, поднимая глаза на короля.
- Спасибо, сударыня, - обратился тот к первой горничной.
Госпожа де Мизери удалилась.
- Простите, государь, - заговорила королева, - просветите меня: разве я больше не вольна видеть или не видеть графа Прованского?
- О, разумеется, вольны, сударыня, но...
- Что - но?
- Но я думал, что вчера вы были в Париже.
- Да, я ездила в Париж. Но разве из Парижа не возвращаются?
- Вне всякого сомнения. Все зависит от того, в котором часу.
- Госпожа де Мизери! - позвала королева. Горничная появилась снова.
- Госпожа де Мизери! В котором часу я вчера вернулась из Парижа? - спросила королева.
- Около восьми, ваше величество.
- Не думаю, - сказал король, - вы, должно быть, ошибаетесь, госпожа де Мизери, спросите кого-нибудь.
Горничная, прямая и бесстрастная, повернулась к двери.
- Госпожа Дюваль, в котором часу ее величество вернулись вчера вечером из Парижа? - спросила она.
- Должно быть, в восемь, сударыня, - отвечала вторая горничная.
- Вы, верно, ошибаетесь, госпожа Дюваль, - сказала г-жа де Мизери.
Госпожа Дюваль наклонилась к окну прихожей и крикнула:
- Лоран!
- Кто это? - спросил король.
- Это привратник у дверей, в которые вчера проходили ее величество, - отвечала г-жа де Мизери.
- Лоран! - закричала г-жа Дюваль. - В котором часу вернулась вчера ее величество королева?
- В восемь! - отвечал с нижней галереи привратник. Король опустил голову.
Госпожа де Мизери отпустила г-жу Дюваль, г-жа Дюваль отпустила привратника. Супруги остались одни.
- Простите, сударыня, я и сам не знаю, что это взбрело мне в голову. Видите, как я рад? Моя радость так же велика, как и мое раскаяние. Вы на меня не сердитесь, ведь правда? Не дуйтесь: даю слово дворянина, я был бы в отчаянии!
Королева высвободила руку из руки короля.
- Государь, - заговорила Мария-Антуанетта, - королева Французская не лжет!
- Что это значит? - спросил удивленный король.
- Государь, - заговорила Мария-Антуанетта, - королева Французская не лжет!
- Что это значит? - спросил удивленный король.
- Я хочу сказать, - столь же хладнокровно продолжала королева, - что я вернулась только сегодня в шесть утра.
- Сударыня!
- Без его высочества графа д'Артуа, предоставившего мне убежище и из жалости приютившего меня в одном из своих домов, я осталась бы за дверью, как нищенка.
- Ах, так вы не вернулись! - с мрачным видом сказал король. - Значит, я был прав?
- Для того, чтобы убедиться, рано или поздно я вернулась, у вас нет необходимости ни запирать двери, ни отдавать приказы; достаточно прийти ко мне и спросить:
«В котором часу вы вернулись?»
- О-о! - произнес король.
- Я могла бы и дальше наслаждаться своей победой. Но я полагаю, что ваш образ действий постыден для короля, непристоен для дворянина, и я не хочу лишить себя удовольствия сказать вам об этом.
Король отряхнул жабо с видом человека, который обдумывает ответ.
- О, вы проявили великое искусство! - качая головой, произнесла королева. - Вам не придется извиняться за свое обращение со мной.
- Вы знаете, что я человек искренний, - изменившимся голосом заговорил король, - и что я всегда признаю свои ошибки. Соблаговолите же доказать мне, сударыня, что вы были правы, когда уехали из Версаля на санях со своими дворянами? С сумасшедшей оравой, которая компрометирует вас в тяжких обстоятельствах, в которых мы живем! Разве так должна поступать супруга, королева, мать?
- Могу ответить вам в двух словах. Я уехала из Версаля на санях, чтобы поскорее доехать до Парижа; я вышла из дому с мадмуазель де Таверне, чья репутация, слава Богу, одна из самых чистых репутаций при дворе, и поехала в Париж, чтобы лично удостовериться, что король Французский, отец огромной семьи, предоставляет умирать с голоду, прозябать в забвении, беззащитному перед всеми искушениями порока и нищеты, одному из членов своей семьи, такому же королю, то есть потомку одного из королей, царствовавших во Франции.
- Я? - с удивлением спросил король.
- Я поднялась, - продолжала королева, - на какой-то чердак и увидела без огня, без света, без денег внучку великого государя и дала сто луидоров этой жертве забывчивости, жертве королевской небрежности.
- Примите в рассуждение, - сказал король, - что я не подозревал вас ни в чем хоть сколько-нибудь несправедливом или бесчестном; мне только не понравился образ действий, рискованное поведение королевы; вы, как всегда, делали добро, но, делая добро другим, вы избрали способ, который делает зло вам самой. Вот в чем я вас упрекаю! А теперь я должен исправить чью-то забывчивость, я должен позаботиться о судьбе некоей королевской семьи.
Я готов. Сообщите мне, кто эти несчастные, и мои благодеяния не заставят себя ждать.
- Полагаю, что имя Валуа достаточно прославлено, государь, чтобы сохраниться в вашей памяти.
- А-а, теперь я знаю, о ком вы заботитесь! - с громким смехом вскричал Людовик XVI. - Это маленькая Валуа? Графиня де... Постойте...
- Де ла Мотт.
- Совершенно верно, де ла Мотт. Ее муж - жандарм? - Да, государь.
- А жена - интриганка? О, не сердитесь: она переворачивает небо и землю, она изводит министров, она не дает житья моим теткам, она и мне докучает своими ходатайствами, прошениями, генеалогическими изысканиями!
- Но она Валуа или нет?
- Я уверен, что да!
- В таком случае - пенсион! Приличный пенсион ей, полк - ее мужу, словом, положение, приличествующее потомкам королей.