-Не признал? Забыл, с кем вчера гулял?
Я начал вспоминать предыдущий день, но голова так трещала, что в ней не возникло ни одного связного образа. Тогда, отдаваясь на волю победительницы, я признался:
-Извините, но вчера я, кажется, того, немного перебрал…
-С чего это, ты и выпил-то всего ничего, - удивилась невидимая мучительница.
-Ты, что ли, Наташа? - наконец зацепился я мыслью за самую сильную вчерашнюю ассоциацию.
-Твоя Натаха давно ночные грехи замаливает, это я, Станиславовна, - неужто не признал?
-А, тогда другое дело, - с трудом выговорил я шершавыми губами, так до конца и не понимая, о чем она говорит. Потом все-таки вспомнил, где я и что со мной. - Людмила Станиславовна, это вы? Я вас сразу не узнал! Сколько сейчас времени?
-Утро уже, к тебе человек ученый пришел, вставать надобно.
Так до конца и не понимая, кто ко мне пришел и зачем, я с трудом сел и опустил ноги на холодный пол.
-Ты бы хоть свет зажгла, - слабым голосом попросил я. - Что за дрянь мы вчера пили?
-Много чего пили, - порадовала меня женщина, - но все хорошее. А свечу я сейчас запалю, погоди.
Она куда-то ушла, а я, воспользовавшись наступившим покоем, привалился к подушке и попытался поспать хоть несколько минут. Не успел. Вернулась с горящей свечей Людмила Станиславовна. И я разом вспомнил все вчерашние события.
-Кто меня ждет? - поинтересовался я слабым голосом, возвращаясь в суровый, неопохмеленный мир.
-А кто его знает, какой-то старичок, видать из попов. Огуречного рассольчика выпьешь?
-Выпью. А чего от меня этому попу нужно?
-Этого мне не ведомо, - ответила домоправительница и подала кружку с невидимой в полутьме жидкостью.
Я одним махом выпил кисло-соленое пойло. Горло перестало драть, и в желудке стало не так смутно, как раньше. Только теперь я понял, что нахожусь перед женщиной в натуральном виде, одежда разбросана по полу, и прикрыться мне нечем.
-Ты бы вышла, пока я оденусь, - попросил я Людмилу Станиславовну, с интересом меня рассматривающую.
-А ты не стыдись, - посоветовала она, продолжая с интересом глядеть на то, что скромные женщины обычно предпочитают исследовать при помощи осязания, - дело житейское.
-Ну, тебе виднее, - ответил я на ее нескромность своей двусмысленностью и принялся собирать с пола одежду.
-И с чего это Натаха нынче как на крыльях летает, вроде как не с чего… - задумчиво произнесла Людмила Станиславовна, наблюдая за моим торопливым туалетом. Я сделал вид, что не понял, о чем она толкует, и чтобы избежать обсуждения своих мужских достоинств, поинтересовался:
-Что за поп пришел?
-Какой поп? - не поняла она.
-Ну, ты же сама сказала, что меня ждет поп.
-Ничего я не говорила. Если ты о том человеке, что пришел, то он не поп.
-А почему ты сказала, что поп? - начал я ввязываться в глупый спор.
-Говорит больно складно, - поняла, чего я от нее добиваюсь, женщина, - Поди, даже грамоту знает.
-Ладно, пойдем, посмотрим на этого грамотея, - сказал я, унимая дергающуюся в висках боль. - Ты бы мне вместо рассола принесла чего покрепче, здоровье поправить.
- Ты бы мне вместо рассола принесла чего покрепче, здоровье поправить.
Людмила Станиславовна ничего на это пожелание не ответила и повела меня в давешнюю теплую столовую, где на лавке у окна сидел худощавый бородатый человек в сюртуке. При нашем появлении он вежливо встал и привычным жестом поправил пенсне. Мой потрепанный, заспанный вид, скорее всего, произвел на него неприятное впечатление. Он усмехнулся одними губами:
-Позвольте отрекомендоваться, - сухо произнес он отчетливым, лекторским голосом. - Василий Осипович, ваш, господин студент, так сказать, репетитор.
-Очень п-приятно, - ответил я и в свою очередь представился, - Извините, что заставил вас ждать, но меня не предупредили о вашем приходе. В какой области вы будите меня репетиторствовать?
Василий Осипович с удивлением посмотрел, как бы недоумевая, серьезно я это говорю или шучу, и уточнил:
-В отечественной истории…
-Меня предупреждали, - я не придумал, как точно сформулировать задачу предполагаемого обучения, и сказал обтекаемо, - что со мной будут заниматься по разным дисциплинам. История - это очень интересно. Однако позвольте предложить, - по-прежнему путано бормотал я, - вернее сказать, не изволите ли соблаговолить со мной позавтракать?
Василий Осипович, кажется, окончательно уверился, что я обычный великовозрастный лоботряс, и пожал плечами:
-Я уже завтракал, но если это время зачтется как репетиционное, извольте, составлю вам компанию.
Людмила Станиславовна, слышавшая наш разговор, без дополнительной просьбы принялась накрывать на стол. О чем говорить с Василием Осиповичем, я не знал, да и наступившее после рассола временное облегчение прошло, и мое подвешенное состояние не предполагало излишнюю болтливость и любознательность.
-Изволите рюмку водки? - поинтересовался я у репетитора, сам с ужасом глядя на графинчик с ядовитым зельем.
-Пожалуй, одну выпью, за компанию - согласился Василий Осипович.
Памятуя бессмертный опыт опохмелки Венечки Ерофеева, я подошел к вопросу научно и сумел, не опозорившись, элегантно, без кривляния и передергивания, выпить пузатый лафитник омерзительного лекарства.
Как ни странно, сивушный продукт легко лег на душу, и вскоре в голове несколько прояснилась.
-Еще по одной? - риторически поинтересовался я у репетитора.
-Извольте, - легко согласился он, - только эта будет последняя.
Мы чокнулись и выпили. Вторая порция окончательно вернула меня к жизни. Симпатичный историк теперь весело поблескивал стеклами пенсне и казался классным стариканом. Мне стало вполне комфортно, и репетитор перестал выглядеть занудным книжным червем. Полому я и завел с ним светский разговор.
-Изволите преподавать в гимназии?
-Я? - удивился Василий Осипович. - В гимназии?
-Но вы же сами сказали, что преподаете историю?
-Ну, если в таком смысле. Да, преподаю, вернее будет сказать, преподавал, сейчас совмещаю. Гм, гм, да-с. А вас, собственно, что интересует в отечественной истории, и какова цель наших занятий? Вы собираетесь сдавать экстерном за университетский курс?
-Не совсем, - ушел я от прямого ответа и машинально разлил по третьей. - Меня интересует не вся Российская история, а только определенный ее период, конкретно, Смутное время.
Мы, как бы машинально, чокнулись и выпили.
Василий Осипович закусил белой рыбкой, а я просто понюхал черную корочку.