Мартин и Валентин попросту спрятались, хотя вот уж кому терять нечего, так это им, покойникам.
Потом Варфоломей сказал Иеронимусу:
-Он твоего ордена, ты с ним и разговаривай.
Иеронимус вышел вперед. Ничего другого не оставалось.
-Привет, Агеларре, - сказал он.
Дьявол поднял голову. Он выглядел усталым и постаревшим, узкое лицо заросло щетиной, глаза смотрели уныло. И не желтыми были они, а бесцветными.
-Просто Дитер, - поправил он.
-Как хочешь.
И плащ на плечах дьявола знакомый. Дитеру в плечах широк, болтается, как на палке, и коротковат, прикрывает ноги только до икр. Серые пятна покрывают плащ. Кое-где прилипли и так и не отстирались куски плесени, рыбьи кости, плевки желчи. Достался дьяволу монашеский плащ Иеронимуса, и с плащом все ведьмины страхи, что жили в нем, и старые пятна блевотины. Оттого и страшно было.
Иеронимус стоит против дьявола. Он меньше ростом, старше, плечи опущены.
-Перестань, наконец, путаться у меня под ногами, Дитер, - сказал он.
-Надоел.
Дитер растянул губы в неприятной ухмылке.
-Ты мне не указ, Мракобес.
-Отойди с дороги, - тихо сказал Иеронимус.
Дитер хмыкнул. Мотнул головой назад, в сторону спутников Иеронимуса.
-А этот сброд что, с тобой?
-Кто?
Иеронимус оглянулся.
И увидел лица. Десятка два встревоженных лиц. И все обращены к нему. Иеронимус повернулся к дьяволу спиной, посмотрел на своих спутников - удивленно, как будто впервые заметил.
-Эти-то? Нет, они сами по себе, - сказал он Дитеру.
-А почему тогда идут за тобой?
-Они не за мной. Просто идут.
-А куда? - жадно спросил Дитер. - Куда вы все идете, каждый сам по себе?
Иеронимус видел, что дьявол нарочно втягивает его в длинный разговор, и сказал, чтобы тот отвязался:
-Скучно с тобой.
-Да? - Дьявол казался по-настоящему удивленным. - Вот уж чего никак не ожидал услышать. Сколько говорил с людьми, столько слышал: с тобой, дескать, Дитерих, не соскучишься! С тобой, Дитерих, обхохочешься!..
Иеронимус тишком зевнул. Дитер заметил. И обиделся.
-Куда идешь-то? - рявкнул он.
-К своему Богу, куда еще может идти монах.
-Ведь ты христианин, Шпейер, - хитро сказал Дитер. - Чему учила тебя твоя дурацкая религия? Хочешь иметь - отдай. Хочешь знать - забудь. Хочешь убить врага - возлюби его.
-Тебя не переспоришь, Дитер.
-Я отличный теолог, - похвастался Дитер. - Дьяволу положено. Ищи Бога и найдешь меня.
-Ты опять прав, Дитер.
-Так на что ты надеялся?
-Я и не надеялся, - отозвался Иеронимус просто. Повернулся к Арделио, махнул ему рукой: мол, все в порядке, можно ехать дальше. Арделио причмокнул губами, тронул поводья.
Дитер посторонился, пропуская мимо себя караван.
Прогрохотала телега, с каменным лицом проехал мимо Арделио. Прошел Ремедий и рядом с ним Мартин, оба бледные. Опустив голову, просеменил Валентин. Погруженные в бесконечную беседу, минули монаха и дьявола Варфоломей и Михаэль.
Прошел Ремедий и рядом с ним Мартин, оба бледные. Опустив голову, просеменил Валентин. Погруженные в бесконечную беседу, минули монаха и дьявола Варфоломей и Михаэль. Воинственно протопали блаженные братья Верекундий и Витвемахер. Опираясь на руку Бальтазара Фихтеле, проковылял Шальк, все еще слабый после ранения.
-Я ведь только поговорить, - пробурчал Дитер. Он был по-настоящему обижен.
Иеронимус подошел к нему вплотную и сказал:
-Пшел вон. Живо.
Как побитая собака, побрел Дитер вниз с горы. И никто не посмотрел ему вслед.
Вышли к Разрушенным горам. Старые горы, поросшие лесом. Смотреть от Раменсбурга, с плоского берега Оттербаха, - невысокими кажутся. А подниматься к перевалу тяжело, особенно по распутице.
С каждым днем ощутимо холодало. Слишком быстро отступала в этом году осень.
Однажды утром Балатро разбудил Иеронимуса еще до света. Иеронимус сразу проснулся, сел, кутаясь в плащ. Комедиант, едва различимый в утренних сумерках, приложил палец к губам, поманил за собой. Они отошли от лагеря. Иней похрустывал на опавших листьях у них под ногами.
За месяц путешествия Мракобес заметно сдал. Балатро не знал, сколько ему лет. Сорок, пятьдесят? Спрашивать не решался, а догадаться не мог. Иеронимус выглядел усталым.
В полумиле стояла комедиантская телега, готовая к отбытию. Лошадь запряжена, Арделио держит в руках поводья, на Иеронимуса не смотрит, отворачивается.
-Мы уходим, - сказал Балатро. - Арделио, Клотильда и я.
Иеронимус молчал.
-Проклятье, святоша, - сказал Балатро, уже не чинясь. - Ты затащил нас в эти проклятые горы. Там, внизу, мы боялись тебя. Здесь - чего бояться? Все позади, впереди только смерть. И в Страсбург нам не дойти, покуда ты с нами.
Иеронимус удивился. И скрывать не стал.
-Почему? Разве не ты сам выбирал дорогу?
-Дорогу-то выбирал я, - медленно проговорил Балатро, - но, похоже, она повернула не туда, куда хотелось. Завтра нам всем перережут глотки. Тебе-то что, ты и варфоломеевы разбойники - все вы попадете в рай. Ну а комедиантам надеяться не на что. Вся наша жизнь - здесь, на земле. Так что мы уходим.
-Перережут глотки? Кто?
-Ты, святой отец, действительно блаженный? - разозлился Балатро. Невозмутимый вид Иеронимуса выводил его из себя. - Там, на горе, замок.
И показал рукой - где.
Еще вчера никто из них ничего не видел, никакого замка. Но теперь, прищурившись, Иеронимус разглядел высоко на вершине укрепленные стены, высокие башни.
Иеронимус покачал головой:
-Сколько жил в этих местах, никогда не слышал о таком.
Балатро сдвинул брови.
-Я тоже. Ох как мне это не нравится. Сегодня же спускаемся с гор. Арделио приметил уже дозоры. Не знаю, кто засел в этом вороньем гнезде, но ничего хорошего ждать не приходится. Жуть здесь творится какая-то. Мы - простые актеры. Для чего живем? Делаем бесполезное дело для радости других. А здешние ужасы не для нас.
Иеронимус помолчал еще немного. Потом тихо спросил:
-Зачем ты позвал меня?
-У тебя с собой деньги, - прямо сказал Балатро.
-Да, - сразу отозвался Иеронимус.
-Много?
-Гульденов семьдесят или около того.
-Отдай.