Я не говорю тут о Стасе
Вокульском,у которого широкие планы, а рассуждаю вообще - если купец хочет
иметь хороших работников, он должен сидеть в магазине и учить своих людей.
Ходитслух,чтоАндраши потребовал шестьдесят миллионов гульденов на
непредвиденные расходы.Значит,иАвстрия вооружается,а между тем Стась
пишет мне,что войны небудет.Поскольку Стась никогда не был фанфароном,
надо полагать, он посвящен в важные политические тайны; а в таком случае, не
из любви к коммерции сидит он в Болгарии.
Любопытно мне знать - что он предпримет? Любопытно!.."
Глава четвертая
Возвращение
Воскресенье,отвратительный мартовскийдень;скороужполдень,но
варшавские улицыпочтипустынны.Людисидятподомам,илипрячутся в
подворотнях, или же, съежившись, бегут, подхлестываемые дождем, смешанным со
снегом.Почтинеслышногромыхания пролеток.Извозчики пересаживаются с
козел под поднятый верх,авымокшие под дождем,облепленные снегом лошади
словно стараются спрятаться под дышлом и прикрыться собственными ушами.
Несмотря наплохую погоду,аможетбыть,именно благодаря ей,пан
Игнаций сидит в своей зарешеченной комнате в самом веселом настроении.Дела
в магазине идут отлично, витрины на будущую неделю уже устроены, а главное -
содня надень должен вернуться Вокульский.Наконец-топан Игнаций сдаст
отчетность исбросит ссебябремя управления магазином,атам-самое
позднее через два месяца -поедет отдыхать. После двадцатипятилетней работы
- да еще какой!- он заслужил этот отдых. Вот когда он сможет думать только
о политике, будет много ходить, бегать и прыгать по полям, лесам, свистеть и
даже петь,как вмолодые годы.Если б только не ревматизм -впрочем,за
городом и это пройдет...
Итак,хотя в зарешеченное окно бьет дождь со снегом,хотя он заливает
стекла и в комнате царит сумрак, на душе у пана Игнация по-весеннему светло.
Онвытаскивает из-подкровати гитару,настраивает ееи,взявнесколько
аккордов, гнусавым голосом затягивает весьма романтическую песню:
Во всей природе весна пробудилась,
Томный разносится глас соловья,
В роще зеленой, на бреге ручья,
Роза прекрасная уж распустилась.
Этиволшебныезвукибудятдремлющего надиванчике пуделя,который
начинает присматриваться кхозяинусвоимединственным глазом.
Звукиэти
производят нечто ещеболее удивительное -онивызывают содвора какую-то
огромнуютень,котораяостанавливаетсяузарешеченногоокна,стараясь
заглянуть в комнату, чем привлекает к себе внимание пана Игнация.
"Наверное, Павел", - думает он.
Но Ир держится на этот счет иного мнения;он соскакивает с диванчика и
беспокойно обнюхивает двери, словно чуя чужого.
Всеняхслышится шорох.Чья-торуканашаривает засов,потом дверь
открывается,инапорогепоявляется нектовпросторной шубе,усеянной
снежинками и каплями дождя.
- Ктотам?-окликает пан Игнаций,инащеках его выступает яркий
румянец.
- Атыуж меня позабыл,старина?-тихо,срасстановкой отвечает
вошедший.
Пан Игнаций совершенно теряется. Он надевает на нос пенсне, которое тут
жеслетает,вытаскивает из-подкровати похожий нагроб футляр,суетливо
прячет туда гитару и затем футляр вместе с гитарой кладет на постель.
Между тем гость успевает снять свою просторную шубу и барашковую шапку,
аодноглазый Ир,обнюхав его,принимается вилятьхвостом,ластится ис
радостным визгом трется об его ноги.
ПанИгнацийподходиткгостювзволнованныйиссутулившийся более
обычного.
- Мне кажется...-говорит он,потирая руки,-мне кажется, я имею
удовольствие...
Потом он подводит гостя к окну, часто мигая.
- Стась!.. Ей-богу!..
Онхлопает гостя по выпуклой груди,пожимает ему то правую,то левую
руку и наконец, положив ладонь на его стриженую голову, делает движение, как
будто собирается втирать ему в темя мазь.
- Ха-ха-ха! - смеется пан Игнаций. - Стась, собственной персоной! Стась
с войны вернулся!Что ж, ты только сейчас вспомнил, что у тебя есть магазин
и друзья?- прибавляет он, с силой хлопая его по спине. - Черт меня побери,
датыпохож нето на солдата,не то на моряка,-только не на купца...
Восемь месяцев ты не был в магазине! Ну и грудь... ну и башка...
Гость тоже смеялся.Он обнял Игнация за шею игорячо расцеловал его в
обе щеки, которые старый приказчик поочередно подставлял ему, сам, однако ж,
не отвечая на поцелуи.
- Ну,что же слышно у тебя,старина?-спросил гость. - Ты похудел,
побледнел...
- Напротив, я помаленьку обрастаю жирком.
- Поседел ты... Как чувствуешь себя?
- Отлично. И в магазине дела идут неплохо, оборот немного увеличился. В
январе ифеврале мынаторговали надвадцать пятьтысяч рублей...Стась,
милый! Восемь месяцев не был дома... Шутка ли! Может, присядешь?
- Конечно,-ответил гость,усаживаясь надиванчик,гдетотчас же
примостился Ир, уткнув ему голову в колени.
Пан Игнаций пододвинул себе стул.
- Может быть, закусишь? Есть ветчина и немного икорки.