Господин Тибо заметил его маневры,и на сей раз его разобрала жалость.
"А не увеличить ли ему сумму?" - подумал он.
Решив рассеять тревогу секретаря, он добродушно продолжал:
- Да, впрочем, господин Шаль, не впадаем ли мы в ошибку, смешивая порой
бедность снуждой?Конечно,нужда вещь опасная,она плохой советчик.Но
бедность?..Неявляется лионапоройнекоей формой...замаскированной,
конечно... благоволенья божьего?
В ушах у г-на Шаля гудело, как у утопающего, и голос патрона доходил до
него лишь невнятными всплесками.Усилием воли онпопытался овладеть собой,
снова ощупал пиджак, жилет и, чувствуя, что гибнет, полез в задний карман. И
елесдержал торжествующий крик.Протезы были здесь,завалились засвязку
ключей.
- Разве бедность,-продолжал г-н Тибо, - не совместима для истинного
христианина со счастьем? А неравномерное распределение земных благ, разве не
оно является непременным условием общественного равновесия?
- Безусловно,- выкрикнул Шаль. Он негромко, но торжествующе хохотнул,
потер руки и рассеянно буркнул: - В этом-то вся прелесть.
Собравслабеющие силы,г-нТибовзглянул насвоего секретаря.Его
тронуло такоебурноепроявление чувств,иприятно было,чтоегослова
встретили столь горячее одобрение. Сделав над собой усилие, он заговорил еще
любезнее.
- Я привил вам добрые навыки,господин Шаль. Вы человек пунктуальный и
серьезный,и,надеюсь,вы всегда найдете себе работу...- Он помолчал. -
Даже если я уйду раньше вас.
Возвышенное чувство,скакимг-нТибоживописал нищетутех,кому
суждено егопережить,невольно передавалось собеседнику,заражало его.К
тому же огромное облегчение, которое испытывал г-н Шаль, на миг рассеяло все
его тревоги о будущем. За стеклами его очков засиял свет радости.
Он воскликнул:
- В этом отношении,сударь,можете умереть спокойно,я уж как-нибудь
выкручусь, будьте уверены! Я, как говорится, на все руки! Мастерю кое-что, и
разные там мелкие изобретения. - Он хихикнул. - Есть тут у меня одна идейка,
да, да... Можно сказать, целое предприятие, и когда вас не станет...
Больнойприоткрылодинглаз:удар,понаивности нанесенный Шалем,
достиг цели. "Когда вас не станет..." Что имел в виду этот болван?
Господин Тибо открыл было рот,чтобы спросить об этом, но вошла сестра
и повернула выключатель.Неожиданно вспыхнул электрический свет. И тут, как
школьник,услышавший звонок, возвещающий свободу, г-н Шаль ловким движением
руки собрал бумаги, несколько раз дробно поклонился и исчез.
II
Наступил час промывания.
Сестра, откинув одеяло, уже привычно хлопотала вокруг постели. Г-н Тибо
размышлял.Он вспоминал слова Шаля и особенно его интонацию:"Когда вас не
станет..."Интонация более чем естественная!Значит,Шаль не сомневался в
том,что его,Оскара Тибо,скоро не станет."Неблагодарный!"-сердито
подумал Тибо;и не без удовольствия отдался во власть гнева, желая отогнать
от себя этот назойливый вопрос.
- А ну, приступим, - бодро сказала сестра. Она уже засучила рукава.
Задача быланелегкая.Надобыло первым делом подсунуть подбольного
толстую подстилку из полотенец. А г-н Тибо был грузен и ничем ей не помогал,
сестра ворочала его,как безжизненное тело.Нокаждое движение вызывало в
ногах,впоясницеоструюболь,котораяусугубляласьещеморальными
страданиями:кое-какиеподробности этойежедневноймучительной процедуры
были пыткой для его гордости и стыдливости.
Вожидании результатов,аскаждым днемихприходилось ждатьвсе
дольше, сестра Сесиль завела привычку бесцеремонно присаживаться на край его
постели.В первое время эта фамильярность,да еще в такой момент, доводила
больного до отчаяния, Теперь он уже смирился, возможно, даже радовался, лишь
бы не оставаться одному.
Нахмурив брови,смежив веки,Оскар Тибо снова и снова спрашивал себя:
"Неужели ятаксерьезно болен?"Оноткрыл глаза.Взгляд егосразбегу
наткнулся на фарфоровый сосуд, который монахиня поставила на комод, чтобы он
был под рукой,и казалось,он,нелепый, монументальный, ждет, ждет нагло.
Больной отвернулся.
Воспользовавшись свободной минутой, сестра начала перебирать четки.
- Молитесь за меня,сестрица,-вдруг шепнул г-нТибо настойчивым и
торжественным тоном, отнюдь ему не свойственным.
Закончив читать "Деву Марию", сестра ответила:
- А как же! Я молюсь за вас, сударь, молюсь по нескольку раз в день.
Наступило молчание, но г-н Тибо вдруг нарушил его:
- Знаете,сестрица,яоченьболен.Очень...очень болен...-Он
запинался, к горлу подступали слезы.
Монахиня запротестовала, чуть принужденно улыбаясь:
- С чего это вы взяли!
- Просто от меня скрывают,- снова заговорил больной, - но я чувствую,
мне не выкарабкаться! - И так как сиделка не прервала его, он добавил даже с
каким-то вызовом: - Я знаю, что долго не протяну.
Он следил за ней краем глаза. Она покачала головой, продолжая молиться.
Господин Тибо вдруг испугался.
- Мне надо повидаться с аббатом Векаром, - проговорил он хрипло.
Монахиня простодушно заметила:
- Вы ведь вту субботу причащались,значит,вы свои счеты с господом
богом уже свели.
Тибо неответил.На висках его заблестели капли пота,нижняя челюсть
затряслась. Промывание начинало действовать. Страх тоже.
- Утку, - выдохнул он.
Минуту спустя,между двумя глубокими вздохами, между двумя стонами, он
кинул на монахиню мстительный взгляд и буркнул:
- Я слабею с каждым днем... я должен повидаться с аббатом!
Монахиня грела втазике воду инезаметила,чтобольной растерянно
следит за выражением ее лица.
- Как вам угодно, - уклончиво произнесла она. Положила грелку и пальцем
проверила,горяча ли вода в тазике.