.. Но что было сказано вего,Вадима,адрес?Наградили-
значит, говорилось хорошо. Но что именно и ктосказал?Можетбыть,сам
товарищ Сталин? "Вот, мол, попадались мнестатьиМарасевича...Этотот
самый Марасевич?" - "Да,товарищ,Сталин,тотсамый".-"Нучтож,
способный человек и стоит на правильных позициях.Надопоощрятьмолодые
таланты". Возможно, конечно, ничего подобного и небыло.ТоварищСталин
мог просто спросить, кто мол,этотМарасевич,емудоложили,иСталин
оставил Вадима в списке. Но хотелось бызнатьвподробностях.Когоже
спросить? Не идти же к Фадееву:"АлександрАлександрович,чтообомне
сказал товарищ Сталин?" Фадеев выпучит на негокрасныепослеочередного
запоя глаза: "Разве вы знакомы, он даже имени вашего не упоминал".
И еще одно: утверждая список, знал ли товарищ Сталин,чтоон,Вадим,
одновременно и "Вацлав"? Ясно, чтосписокапробированнаЛубянке,его
оставили. Значит, уверены в нем, и товарищ Сталин уверен.
Когда же будут вручать ордена? Конечно, в Кремле, конечно, Калинин,но
когда он наконец прикрепит орден клацканупиджака,когданаконецвсе
увидят, что он орденоносец?
В Театре Вахтангова директор и худрук его поздравили, а актеры - никто,
не читают газет, черти, зубрят свои роли и большекпечатномусловуне
прикасаются. Даже ВероникаПирожкова,котораяприкаждойвстречеему
обязательно говорила что-нибудь приятное, и та об ордененислова-не
знает. Обидно. Пирожкова, как и все здесь, относилась к немуспиететом,
нобезобычногоактерскогозаискиванияпередтеатральнымкритиком.
Худенькая, в кудряшках, блондинка неопределенного возраста - то ли 18,то
ли 30, с капризным ротиком, открытыми голубымиглазками,которыевсегда
улыбались Вадиму. Пирожкова называла его не Вадимом Андреевичем, каквсе,
а просто - Марасевич, и в ее улыбке былонекоеподдразнивание-нето
насмешка над важностью его персоны, не то насмешка над тем, чтоонникак
не откликается на ее внимание. Но Вадим в свои 28 лет еще не зналженщины
и, когда возникали _такие_ отношения, робел, хотя Пирожкова нравилась ему.
Ее взгляд, насмешливаяулыбка,фамильярное"Марасевич"волновалиего.
Пирожкову использовали на вторых ролях, и все же Вадим воднойизсвоих
рецензийотметил:"УбедительнабылаВ.Пирожковавэпизодической,но
характерной роли Анны". Вероника тогда в театре при всехегопоцеловала:
"Спасибо, Марасевич!" Актеры и актрисы любят целоваться поповодуибез
повода, но поцелуй Пирожковой его обжег. После этого он поночамрисовал
себе их встречи, ее объятия ипоцелуи,представлялеенагой,вставал,
ходил по комнате, чтобы не вернуться к тому, чем он занимался в детствеи
от чего отец его отучил...
Наконец состоялось! В Кремле. Вручил сам Михаил Иванович Калинин.
Выкликнули Вадима! Он подошел. Михаил Иванович протянул ему коробочку с
орденом, наградное удостоверение, пожал руку, непростоулыбнулся-он
каждому тут улыбался, адоверительно,какхорошемузнакомому.
Михаил Иванович протянул ему коробочку с
орденом, наградное удостоверение, пожал руку, непростоулыбнулся-он
каждому тут улыбался, адоверительно,какхорошемузнакомому.Ируку
протянул не официально, а пожал сердечно. Когда перешливдругойзали
усаживались для группового портрета,Калинин,сидевшийвпервомряду,
обернулся, искал кого-то глазами, ноненашел.Вадимбылуверен,что
именно его он ищет, может быть, и не читал его статей, но отца знает, отец
его лечит. Досадно,чтониктоэтогонезаметил,каждыйупоенсвоей
наградой, своим орденом, убежден, что именноемуКалининоказалособое
внимание, именно его персона тут главная.
Дома Феня проколола в лацкане пиджака дырочку,обшиланитками,Вадим
закрепил в ней орден, надел пиджак, посмотрелвзеркало.Потрясающе!И
Феня, стоя в дверях, любовалась:
- Хорошо, Вадимушка, красиво, ну прямокакнародныйкомиссаркакой,
ей-богу!.. - Голос ее вдруг задрожал. - Вот бы Сергей Алексеевич поглядел,
порадовался бы, любил он тебя, Вадимушка, с малых лег любил.
Идиотка, вспомнила этого глупого парикмахера, всю радость испортила.
А впрочем,почемуиспортила?Ничегонеиспортила.Спарикмахером
кончено, он не собирается всю жизнь терзаться из-за него, сам виноват!Не
такие головы летят, не такие люди признаются, а он незахотел.Ихватит
думать об этом!
На следующий день Вадим сноваездилпоредакциям,снималпальтов
гардеробеишествовалпокабинетамсорденомнагруди.Всеего
поздравляли,любовалисьорденом.Ите,ктопрошлыйразнезнало
награждении, присоединялись к общемухору.Вадимпринималпоздравления
скромно, достойно, никакой тут его личной заслуги нет,этонеего,это
советскую литературу наградили, а вот за советскую литературу онискренне
рад и горд.
ВечеромВадимпошелвТеатрВахтангова,разделсявкабинете
администратора и поспешил за кулисы, какбыразыскиваякого-то,открыл
дверь уборной,гдевчиследругихстатистовготовиласькспектаклю
Пирожкова,увиделполуодетыхдевицпередзеркалами...Ах,пардон,
простите... НоВероникаПирожковаегозаметила,вскочила,втащилав
комнату.
- Девочки, смотрите, нашего Марасевича наградили орденом!
Бросилась ему на шею, расцеловала, и остальные девочки тоже вскочилии
расцеловали Вадима.
- Простите, - бормотал Вадим, - я ищу Комарова...
- Комарова? - переспросила Вероника. - Он здесь, я его вам найду.
Они вышли в коридор, Вероника зашептала:
- Вы сегодня вечером свободны?
У Вадима замерло сердце.
- Да...
- Отметим ваше награждение, я занята только в первом акте.
- С удовольствием. Поедем в ресторан.
Она замотала головой.
- Нет, нет, нельзя, кругом сплетники, скажут, окручиваю вас.