Чтоунасрусскихмало?Подумай,Степа,подумай.
Картинку не трогай, а надпись подлечи. Понял, нет?
Степа понял. Пришлось снова обратиться кциничномуспециалисту.
Тот придумал новый слоган, которым заклеили старый: “ВсеБАБысуки!”
Этот вариант Лебедкину понравился гораздо больше.
- Вот! - сказал он, позвонивпрямосРублевки.-Чувствуется
человек, небезразличный к судьбам страны и мира. Не зря ятебежизнь
спас, Степа...
Самоеинтересное,чтоЛебедкинговорилсущуюправду.Он
действительно спас Степину жизнь.
Бизнесшелсовсемнетакгладко,каквдни,когдаСтепе
исполнилось солнечное число лет. Сложности, начавшиеся послекризиса,
не уходили, а все накапливались, постепенно сгущаясьвнепробиваемую
стену напротив его лба. Это тожевнекоторомродебылосвязанос
парадигматическим сдвигом.
В финансовом пространстве России оседала муть, вкоторойраньше
могли кормиться небольшие хищники вроде“Санбанка”.Всестановилось
прозрачнымипонятным.Серьезныеденежныереки,попетлявпо
Среднерусской возвышенности, заворачивали к черным дырам, о которых не
принято было говорить в хорошем обществе по причинам, окоторыхтоже
не принято было говорить в хорошем обществе.Степинбизнесвчисло
этих черных дыр не попал по причинам, окоторыхвхорошемобществе
говорить было не принято, так что Степа постепенно начиналненавидеть
это хорошее общество, где всем все ясно, но ни очемнельзясказать
вслух. Он даже переставал иногда понимать, что, собственноговоря,в
этом обществе такого хорошего.
Новолновалиегонестолькообщественныепроблемы,сколько
профессиональные. А они заключались в том, что мелкие банкивымирали.
Здравый смысл подсказывал, что это когда-нибудь можетпроизойтиис
опорой священногочисла-“Сан-банком”,-нозащитныемеханизмы
Степиной психики не пропускали это пониманиевобластьосознанного,
что приводило к ночным кошмарам и дневным депрессиям.
Банкиры Степиного калибра решалипроблему,ложасьподкрупные
фирмы реального сектора. Они становились такназываемыми“карманными
банками”.Перейдянаобслуживаниеодногоглавногоклиента,они
повисали в его финансовом потоке, как пловец, гребущий навстречу струе
воды в бассейне с джет-тренажером.Приэтомонимоглипо-прежнему
заниматься другими операциями, просто у нихпоявляласьопора.Степа
давно мечтал о таком варианте, но его пронзительнаячеченскаякрыша,
наследиеэпохипервоначальногонакопления,отпугивалавозможных
партнеров. К сожалению, эту проблемубылосложнообъяснитьМусес
Исой. Степе достаточно былопредставитьконтурыбудущегоразговора
(выражение удивления на небритом лице Мусы, сменяющееся недоверием,а
потом гневом), чтобы у него пропало желание предпринимать хоть что-то.
Но стоило его крыше потерять свойострыйнациональныйколорит,
какподходящийпартнернашелсясам.Черезпарумесяцевпосле
знакомства с Лебедкиным на Степу вышлилюди,представлявшиерусско-
французскую нефтяную фирму “Ойл Эве”.Онабылазарегистрированана
территории Эвенкского национального округа(налоговаяльгота,сразу
понял Степа), а ее центральный офиснаходилсявПариже(красноеи
белое, как говорил великий Стендаль). Они предложили Степе именнотот
вариант, о котором он мечтал уже давно, -превратитьсяв“карманный
банк”(такаяоперациянаевропейскойбанковскойфененазвалась
“merder” - гибрид слов “merger” и “tender”).
Степа проанализировал название “Ойл Эве”. Первоесловосостояло
из трех букв. Второе - тоже изтрех.Этопоходилонанеустойчивое
равновесие.Степаистолковалсвоиощущенияследующимобразом-
благоприятным или неблагоприятным союз станетвзависимостиотего
действий. Возражений со стороны чисел не предвиделось.
Была только одна проблема. О фирме “Ойл Эве” никто ничеготолком
не знал, из чего следовало, чтоэтокакая-топодставнаяструктура.
Степа сразупонял,вчемдело.Этобылсемейныйбизнес.Такой
внезапный и высокийвзлетвызывалприятнующекоткуподложечкой.
Условия, которые предложили загадочные нефтяники, заставляли вспомнить
о божественной любви, бесконечном милосердии и Махатме Ганди. Они даже
брали на себя часть долгов, которые, есличестно,уСтепыкэтому
времени уже имелись. Им просто нужен был свой банк в Москве,насчет
которого можно было бы перекачивать деньги из Парижа,хотяСтепане
очень понимал, зачем импонадобилосьидтипротивмировогопорядка
вещей - все стремились делать прямо обратное, уводя деньгиизРоссии
какможнотишеидальше.Ноничегонезаконного,какСтепани
вглядывался, во всем этом не было.
Единственноеусловие,котороеонпоставилновымпартнерам,
заключалосьвтом,чтобыонинеменялиназваниябанка.Они
согласились. Степа не верил, что егоглавнаяпроблемарешиласьтак
просто вплоть до момента, когда все требуемые бумагибылиподписаны.
Когда он наконец в этом убедился, он позволил себе забытьоделахи
расслабиться на целых тридцатьчетыредня.Именновэтовремяи
произошли события, превратившие его дружбу с Мюс в роман.
69
Всезонсливакомпроматовнесколькомосковскихтаблоидов
напечаталителефонныйразговорСтепыснеидентифицированным
собеседником, которого он называл “дядя Борь”.Разговорпубликовался
как компромат исключительно по той причине, что Степа материлсячерез
каждое слово.